Агата все еще тяжело дышала, и он ощущал ее дыхание на своей шее – теплое, влажное и душистое, как ее кожа. Не раздумывая, он притянул ее к себе, желая еще раз почувствовать, как полная грудь прижимается к его груди.
– Мистер Рейн, мы должны держаться друг от друга на определенном расстоянии, как будто между нами находится еще один человек.
Его словно окатили холодной водой. Что ж, такова реальность. Между ними стоял не только человек, но много всего: тайны, ложь, Джеймс…
Саймон отстранился.
– Все, на сегодня хватит, – капризно заявил он.
– Никто и не требует, чтобы вы научились всему сразу. – Агата явно не собиралась упорствовать. – У нас впереди еще целых четыре дня.
– Ну вот и хорошо. А пока я пойду прогуляться, глотнуть свежего воздуха. – Он торопливо проскользнул мимо нее к двери.
– Мистер Эпплкуист…
– Рейн, – бесцеремонно поправил ее Саймон. – Моя фамилия Рейн.
– Я знаю это, мистер… – Агата раздраженно тряхнула головой, – но не могу сразу называть вас так. Я должна обращаться к вам непринужденно, иначе у нас ничего не получится.
– Если вы моя жена, то называйте меня «Саймон», а еще лучше – «Саймон, дорогой». – Он улыбнулся.
– «Мортимер, Дорогой», хотели вы сказать…
– Как бы не так, черт побери! Что за имя вы выкопали? Мортимер – это парень, у которого разбитые очки и вечно сопливый нос. Могли бы выбрать какое-нибудь достойное имя, вроде…
Агата приподняла бровь:
– Вроде «Саймон»?
– Во всяком случае, это гораздо лучше, чем «Мортимер».
– Мне нетрудно называть вас «мистер Эпплкуист». Многие женщины именно так обращаются к своим мужьям…
– Откуда вам это известно – вы ведь никогда не были замужем, не так ли?
– Следите, пожалуйста, за произношением, мистер… – Агата закусила губу. – Мое семейное положение не имеет значения. К тому же если бы я захотела, то… Ладно, я буду звать вас «Морти», а вы зовите меня «Агата». Ну как, годится?
– Ладно, пусть будет «Морти», – проворчал он. Что, интересно, она имела в виду, говоря, что если бы захотела, то… Она содержанка, любовница: ни один респектабельный мужчина не сделает ее хозяйкой дома.
Но ведь он-то не респектабельный мужчина, не так ли? И все же вполне возможно, что она вовлечена в какую-то весьма подозрительную историю, и он находится здесь, чтобы ликвидировать утечку информации, а не для того, чтобы спасти ее, вытащив из уютного гнезда порока.
Нет, ему точно нужен глоток свежего воздуха.
Мысленно выругавшись из-за того, что пришлось позволить Пирсону надеть на себя плащ, Саймон схватил шляпу и перчатки и выскочил на улицу, громко хлопнув дверью.
Глава 5
Продолжительная пешая прогулка через весь Мейфэр отлично способствовала прочищению мозгов, однако Саймон еще долго продолжал думать о хорошенькой соучастнице преступления и задержался лишь у входа в клуб. Следует ли ему входить в парадную дверь в качестве Мортимера?
Мортимер, разумеется, был бы вполне на своем месте в респектабельном клубе для джентльменов. Впрочем, респектабельном ли? За фасадом в готическом стиле размещался некий клуб, о существовании которого жены и матери предпочитали не знать: это было место, где мятущиеся души пили, играли в азартные игры, сами себя убеждая в том, что приобщаются к жизни лондонских улиц.
Конечно, истинный коринфянин не стал бы терять здесь времени, предпочтя настоящий бордель, но там он никогда не нашел бы превосходной кухни и тонких вин, которыми славилось это заведение. Саймон особенно гордился выбором сигар, хотя сам курил их довольно редко.
В сущности, это вполне безобидное место подходило Мортимеру – позеру, который наслаждался бы некоторой безнравственностью. «Клуба лжецов».
Приняв решение, Саймон надвинул на лоб цилиндр и пересек булыжную мостовую с высокомерным видом джентльмена, оказавшегося в этом сравнительно бедном районе исключительно ради собственного удовольствия.
Швейцар одарил его скучающим взглядом.
– Это частный клуб, сэр; я не могу впустить вас без поручителя.
Саймон одним пальцем чуть сдвинул со лба цилиндр, чтобы показать лицо.
– Открывай дверь, Стаббс, или я урежу тебе заработную плату.
Швейцар вытаращил глаза.
– Слушаюсь, мистер Рейн! Но… Вы в таком наряде, сэр!
Саймон усмехнулся:
