ртом воздух, она принялась двигаться в такт с движением пальцев, пока не почувствовала, что больше не может сдерживаться; и тут Саймон принялся ласкать совсем другое место.
Она помнила, что он будто бы целовал ее в это место, пробовал ее на вкус, и все это в сочетании с движениями пальцев вновь довело ее до вершины блаженства.
Агата вскрикнула и быстро зажала рот рукой, продолжая безудержно содрогаться от наслаждения.
Потом Саймон глубоко вторгся в ее влажный жар и почти полностью вышел назад.
– Прошу тебя, – дрожащим голосом пробормотала Агата, – ты мне нужен. Пожалуйста!
Саймон грубо схватил ее за ягодицы, сделал резкий рывок вверх, от которого она вскрикнула. Он входил в нее еще, еще и еще, чувствуя, как ее тело в его руках сотрясает дрожь. Теперь он знал: это его женщина. Его и больше ничья.
Взяв губами розовый сосок, он ловко втянул его в рот, и Агата затрепетала всем телом. Тогда, прижавшись лицом к ее груди, Саймон громко застонал, испытав сильнейший оргазм.
Совершенно обессиленная, Агата упала на него, а он, не выпуская ее из рук, откинулся на подушки. Никогда еще ему не приходилось видеть столь сильный оргазм у женщины, хотя с некоторой гордостью он признал и свою скромную роль в этом.
Агата постепенно восстановила дыхание, и тут, взяв ее одним пальцем за подбородок, он повернул к себе ее лицо.
– Ты еще жива?
Агата кивнула.
– Тебе действительно было так хорошо?
– Да. Так хорошо, как никогда прежде. – Она легла рядом с ним. – Но ты все еще не ответил на мой вопрос.
– Ты по-прежнему хочешь знать, почему я подозревал тебя?
Агата кивнула.
– Всего лишь потому, что ты заставила меня почувствовать себя счастливым, заставила дышать одним воздухом с тобой. Я не верил, что такое может со мной случиться, и решил, что это какая-то уловка, чары, которыми ты околдовала меня.
Агата удивленно взглянула на него.
– Но я такая обычная…
Саймон улыбнулся:
– Вовсе нет. – Он крепко прижал ее к себе. – У тебя еще есть вопросы?
– Пожалуй, да. Как ты думаешь, Джеймс вернется, чтобы закончить ваше разбирательство?
Саймон сначала пожал плечами, затем, видимо, осознав, в каком положении они находятся, принялся натягивать лиф платья на груди Агаты.
Она помогала ему, с улыбкой поглядывая на него.
– Почему ты так волнуешься? Ведь это я сижу на тебе.
– Верно, но дело не в этом, а в том, что нам следует соблюдать приличия. – Говоря это, Саймон торопливо приводил себя в порядок.
– Это будет трудно сделать, потому что стоит мне взглянуть на тебя, как сразу же хочется, чтобы ты оказался внутри меня и…
В дверь осторожно постучали, и Агата прервала себя на полуслове.
– Мадам, к вам пожаловали два джентльмена, – объявил Пирсон, появляясь в дверях.
– Черт возьми, опять этот проклятый Этеридж, – пробормотал Саймон.
– Нет, сэр, это лорд Фистингем и…
В тот же момент Пирсона грубо оттолкнули, и два незнакомых Саймону джентльмена решительно вошли в гостиную. Один был постарше, ниже ростом, с лысеющей головой и заметным брюшком, другого по всем стандартам можно было назвать сногсшибательно красивым. Это был чуть рыжеватый блондин, обладавший таким телосложением, при виде которого у женщин начинала кружиться голова.
Подняв руку, блондин торжествующе помахал перед носом Агаты свернутой газетой.
– Ну, что я говорил? – довольно произнес он. – Я сразу догадался, о ком речь. А ты и не знала, что в Фистингеме мы получаем лондонскую прессу, не так ли? – Швырнув газету на сервировочный стол, он остановился перед Агатой, воинственно выставив подбородок. – Ты, возможно, думала, что я не вспомню, какие проделки вы с братцем устраивали со мной, а потом свалили всю вину на какого-то выдуманного Мортимера Эпплкуиста?
– Реджи… – едва слышно произнесла Агата.
Саймон нахмурился. Так вот он какой – Мерзкий Реджи!
Агата повернулась к Саймону, словно обращаясь к нему за помощью, а ему было достаточно заметить крошечную искорку страха в ее глазах, чтобы прийти в ярость. Он отреагировал молниеносно, так что Агата даже опомниться не успела, и в мгновение ока очутившись возле Реджи, схватил его за горло.
– Это еще что такое? А ну прекрати! – Лорд Фистингем попытался стукнуть Саймона тростью по голове, но Агата бросилась к нему и вырвала у него трость.
– Извините, милорд, но я не могу позволить вам драться в моем присутствии. – Она повернулась к
