таковы.
Ванесса вздохнула. Она медленно шла меж песчаных дюн, на сердце было очень тяжело. Мозг был затуманен одной-единственной мыслью: Билл сбежал, предал ее.
Стоял ясный прохладный день, типичный для середины апреля, – бледноватое небо, неяркое солнце. Атлантический океан сегодня был спокойнее, чем в предыдущие дни, несмотря на довольно сильный ветер.
Услышав крики чаек, Ванесса подняла голову и увидела, как птицы кружат над водой и взмывают ввысь.
Она брела по берегу, ветер подгонял ее в спину. Поплотнее укутавшись в тяжелое шерстяное пальто, Ванесса достала из карманов перчатки. Она совсем пала духом, была буквально на грани депрессии.
Ванесса понимала, что ее нынешнее состояние целиком и полностью зависит от Билла Фицджеральда. Ей трудно было смириться с мыслью, что он таким вот жестоким образом исчез из ее жизни, но нельзя было не признать эту горькую правду. Время от времени Ванесса принималась убеждать себя, что ничего страшного не произошло. Но разве саму себя можно обмануть?
Их роман был таким ярким и стремительным, страсть – такой всепоглощающей… яростной. Сначала Билл налетел на нее на улице, потом затащил в постель, а потом… бросил. Вот и все. Любовь растаяла как дым. Может быть, огонь страсти бушевал слишком сильно? И потому чувства Билла так быстро угасли? Кто знает. Разве теперь можно что-либо сказать с уверенностью?
На лицо Ванессы упало несколько дождевых капель. Она запрокинула голову и увидела, что все небо заволокли свинцовые тучи. Вспыхнула яркая молния, вдали послышались раскаты грома.
Быстро повернув назад, Ванесса помчалась к коттеджу. Едва она успела вбежать в дом, как хлынул сильный косой ливень.
Она заперла входную дверь, сняла пальто и прошла в библиотеку. Включила свет, зажгла спичку и разожгла огонь в камине. Заботливая Мэвис сложила туда дрова заранее.
С тех пор как Ванесса приехала, Мэвис Гловер приходила в коттедж каждый день, приносила фрукты, овощи и другие продукты. Один раз Мэвис предложила захватить газеты и журналы, но Ванесса решительно отказалась. Ее не интересовало, что происходит в мире, она сознательно оградила себя от него.
Вернувшись из Венеции, Ванесса тут же отправилась в Саутгемптон и поселилась там. Она превратилась в настоящую отшельницу. Отключила телефон, близко не подходила к телевизору и радиоприемнику. Она вообще сомневалась в том, что сможет когда-нибудь включить этот проклятый телевизор.
Она ни с кем не общалась. Никого не видела, ни с кем не разговаривала, кроме Мэвис.
Зализываю раны, усмехнулась она про себя, сидя перед камином и глядя на огонь. Зализываю раны, как подстреленное животное.
Ей и в самом деле никого не хотелось видеть, даже мать. Мир словно перестал для нее существовать.
Питер прислал документы для развода, они прибыли вчера заказным письмом. Когда Ванесса вскрыла конверт и увидела бумаги, она лишь громко и сухо рассмеялась. Как будто сейчас это имеет значение. Она торопилась с разводом, когда Билл являлся частью ее жизни, а зачем ей теперь развод? Ведь Билл ее бросил.
Поднявшаяся в душе обида захлестнула ее, и Ванесса разразилась горькими слезами. Уткнувшись лицом в подушку, она плакала, и казалось, слезы никогда не кончатся.
Ванесса резко села. Огонь в камине почти потух. Она глянула на часы. Почти пять. Пора за работу.
Поднявшись с дивана, она подошла к окну и увидела, что дождь прекратился. Небо, словно умытое дождем, снова сияло чистотой.
Ванесса накинула на плечи пальто и медленно пошла через лужайку к красному амбару. На какое-то мгновение она остановилась и поглядела на небольшую рощицу, расположенную слева от дома. Много лет назад ее родители начали сажать там нарциссы, и Ванесса, став владелицей коттеджа, продолжала эту традицию.
Цветы уже кивали своими золотистыми головками, трепетали на ветру, словно бледно-желтые маячки. Как свежи были эти вестники весны, примостившиеся у подножия деревьев! Глаза Ванессы внезапно наполнились слезами. Она прижала ладони к пылающим щекам и быстро зашагала дальше.
Оказавшись в своей студии, Ванесса целиком сосредоточилась на работе. Подошла к мольберту, включила яркий свет и сразу принялась рисовать. Она лихорадочно набрасывала на бумагу какие-то круги, сферы, полукружия, пытаясь нащупать образ нового изделия. Наконец она остановилась, ей показалось, что форма найдена.
Работа была для Ванессы настоящим спасением. Ночью она не могла уснуть, поэтому пришлось изменить распорядок дня. С пяти часов вечера до одиннадцати она работала в студии. В полночь ужинала, потом читала до тех пор, пока книжка не падала из рук.
Создав новое изделие на бумаге, Ванесса шла в свою маленькую стеклодувную мастерскую и делала модель, каждый раз спрашивая себя: неужели она сможет снова поехать в Венецию? Но это было необходимо для работы. Правда, одну вещь Ванесса знала совершенно точно. Никогда больше она не остановится в отеле «Палаццо Гритти».
13
– Ты был там, Джо! Что же произошло, расскажи!
Фрэнк Петерсон был бледен, голос его слегка дрожал. Фрэнк осунулся, лицо его было напряжено, глаза смотрели с тревогой и тоской.
Наклонившись над столом, он впился взглядом в Джо Алонзо.
– Что, черт побери, случилось с Биллом? – требовательно повторил он.
Джо покачал головой. Он чуть не плакал.
– Я же говорю, Фрэнк, все произошло так быстро, я и глазом не успел моргнуть. Мы были в Западном Бейруте, недалеко отсюда, возле мечети. Мы вылезли из машины – Майк, Билл и я. Билл пошел к мечети, а мы с Майком двинулись к багажнику, чтобы достать аппаратуру. Вдруг рядом резко затормозил огромный «Мерседес». Оттуда выпрыгнули трое молодых парней, они схватили Билла и затолкали его в машину. И «Мерседес» сорвался с места.
– А вы не последовали за ним! – заорал Фрэнк, зло глядя на звукооператора Си-эн-эс. – Господи боже, Джо!
– Знаю, знаю, Фрэнк, о чем ты думаешь. Но мы с Майком буквально остолбенели. Мы не верили своим глазам.
– Поэтому вы ничего не предприняли?
– Да нет же! Мы поехали за ними, но было поздно. Мы вскочили в машину, помчались следом, но «Мерседес» как сквозь землю провалился. Просто в воздухе растворился.
– Здешние террористы знают в этом городе все ходы и выходы, – мрачно подтвердил Фрэнк, задумчиво глядя на Джо. – Если бы вы с Майком не пошли к багажнику за аппаратурой, вас, возможно, тоже бы схватили, – вдруг заключил он.
– Черт возьми, ты прав!
К столику Фрэнка и Джо подошел Майк Уильяме. Они сидели в баре «Марриот», расположенном в бейрутском районе Хамра.
Фрэнк встал, пожал Майку руку и пригласил:
– Присоединяйся к нам, Майк. Мы с Джо говорим о том, как похитили Билла.
– Чертовщина какая-то… мы тут все с ума уже сходим от беспокойства… – тяжело опустился на стул Майк. Он выглядел усталым и встревоженным. – Ты когда вернулся в Бейрут, Фрэнк?
– Вчера вечером. Из Египта. Делал репортаж о новом конфликте между израильтянами и «Хезболлой». Гражданская война окончена, все начало налаживаться, а тут вдруг новая грызня. Неужели они никогда не успокоятся?
– Вряд ли, – буркнул Майк. – Впервые за четырнадцать лет израильтяне напрямую атакуют Бейрут. И ни больше ни меньше – лазерными ракетами «Хеллфайр». У побережья стоят четыре вертолетоносца. У меня просто челюсть отвисла, когда я узнал, что случилось два дня назад.
– Да, но израильтяне таким образом отреагировали на бомбардировку, устроенную «Хезболлой», –
