приникла к Биллу, не отводя глаз от его лица.
Билл смотрел на нее как завороженный. То, что он видел, удивляло и радовало его. Лицо Ванессы пылало, в серебристо-серых глазах горел огонь желания, видно было, что она едва сдерживает себя.
Билл грубо сжал ее в объятиях и впился в ее рот. Его язык проникал все глубже, Билла всего трясло от сжигавшей его страсти. Он чувствовал, как к лицу прилила кровь. Произошла эрекция, такой у него не бывало уже несколько лет. После этих нескольких дней, когда ему приходилось себя сдерживать, Билл так страстно желал эту женщину, что казалось, он сейчас взорвется. Он прижался к ней всем телом, она, послушная его воле, на мгновение замерла.
Чуть отстранившись, он опустил взгляд, нежно тронул напрягшиеся под шелковой тканью груди. На ощупь расстегнув пуговицы, он проник рукой под блузку. Поцеловал грудь, коснулся языком набухшего соска.
– Билл, давай ляжем, пожалуйста.
Они со стоном упали на кровать. Она начала стаскивать с себя блузку, но он остановил ее.
– Позволь мне, – сказал он внезапно севшим голосом. – Я сам хочу раздеть тебя. Прошу тебя, дорогая.
Она кивнула. Она не отрываясь следила, как он неторопливо снимает с нее блузку, обнажает плечи, покрывает поцелуями ее шею, плечи, руки. Затем он приник ртом к ее груди. Его язык ласкал соски, пальцы расстегивали лифчик. Наконец ее маленькие округлые груди выскользнули на свободу, и Билл уткнулся в них лицом.
Ванесса погрузила пальцы в густые волосы Билла. Как издалека слышал он ее тихие стоны, нежно ласкал и целовал ее; оба изнывали от страсти и желания.
Внезапно он сел и взглянул на раскинувшуюся на кровати Ванессу. Его несказанно возбуждала ее тонкая красота, ее беззащитность и ранимость. На Ванессе был черный кружевной пояс и тонкие черные чулки. Он осторожно расстегнул застежки, опустил каждый чулок. Билл пожирал глазами ее стройное гибкое тело. Расстегнув пояс, он отшвырнул его прочь.
Она смотрела на него широко открытыми, немигающими глазами.
– Я хочу тебя, – прерывисто проговорила она.
Он кивнул, не в силах произнести ни слова, и стал лихорадочно стаскивать с себя одежду. Потом лег рядом с ней. Обнял и стал целовать глаза, губы, волосы.
– Я хочу покрыть поцелуями все твое тело, – шептал Билл.
– Я согласна, – отозвалась она.
Он скользнул вниз и приник ртом к ее горячей плоти. Она вскрикнула, изогнулась, тело дернулось в спазме, она впилась ногтями в его плечи.
Уже не контролируя свои действия, Билл навалился на нее всем телом. Руками он гладил ее шелковистые волосы, ртом приник к ее губам. Он жаждал овладеть ею прямо сейчас, у него уже не осталось сил ждать. Чуть приподнявшись на руках, он вопрошающе заглянул в ее бездонные глаза.
– Да, – простонала она. – О да, Билл.
Он сжал руками ее груди, помассировал пальцами соски. Потом обхватил ее за бедра, чуть приподнял их и, застонав от наслаждения, вошел в нее.
Ее податливое гибкое тело доверчиво подалось ему навстречу, словно притянутое мощным магнитом, и она крепко обхватила его ногами. Он проникал все глубже, их тела двигались в такт все быстрее и быстрее, доходя до исступления.
Биллу казалось, что его сердце вот-вот выпрыгнет из груди. Он тонул в ней, но ему хотелось проникнуть в самую глубину ее естества.
– Ванесса, – выдохнул он. – Ванесса.
– Да, Билл, – выкрикнула она. – Не останавливайся.
Он вновь приник к ее губам, еще крепче сжал объятия, и горячая волна захлестнула обоих. Оргазм наступил одновременно. Задыхаясь от счастья, они вознеслись на вершину блаженства.
5
– Все закончилось слишком быстро, – сказал Билл, откидываясь на спину и прижимая Ванессу к себе. – Боюсь, я слишком суетился.
– Нет, ты был великолепен.
– Я хотел этого с той самой минуты, когда чуть не сшиб тебя с ног на улице.
– Я тоже.
– Неужели правда, Ванесса?
– Честное слово.
Он понял, что она улыбается. Прежде чем сообразить, что он говорит, Билл выпалил:
– А кто такой Джованни?
Она подняла голову и посмотрела ему в глаза.
– Откуда ты знаешь его имя?
– Я слышал, как ты позвала его тогда, ну, когда я бежал за твоей шляпой.
– Понятно. Он – мой старый друг… Мы познакомились, когда я проходила годичный курс в Венеции. Мы очень подружились, он много мне помогал.
– Он – твой любовник?
– Нет. – Поколебавшись секунду, она пояснила: – Джованни уже несколько лет живет с… другим мужчиной.
– О-о! – Билл едва не поперхнулся. – Мы с Фрэнки задали тебе бесчисленное количество вопросов, но, будучи джентльменами, так и не спросили, кто такой Джованни и сколько тебе лет. И все-таки, сколько тебе лет?
– Двадцать семь. Скоро исполнится двадцать восемь. А тебе лет тридцать пять, да?
Он рассмеялся.
– Спасибо большое! Гораздо меньше – мне тридцать три. – Он поцеловал ее в макушку. – Ты говорила, что пробудешь здесь еще четыре дня. Значит, ты уезжаешь в среду. Правильно?
– Да. В понедельник и во вторник я должна работать в мастерской.
– Но вечера мы будем проводить вместе?
– Конечно, Билл, я хочу этого больше всего на свете.
– Слушай, в декабре на Рождество я приеду в Нью-Йорк. Ты будешь там в это время?
– Да. – Последовала небольшая пауза, потом она продолжила: – Билл, я должна тебе кое-что сказать.
Он уловил напряжение в ее голосе и замер от непонятного испуга.
– Слушаю тебя.
Ванесса глубоко вздохнула и решительно произнесла:
– Я замужем.
Мгновение Билл не шевелился, потом выпустил Ванессу из объятий и резко сел на кровати.
Они пристально смотрели друг на друга. Ванесса видела на его лице удивление, смешанное с обидой.
– Не сердись. Не смотри на меня так, – взмолилась она.
– Господи боже, а как же еще я должен на тебя смотреть, Ванесса? Ты мне солгала.
– Нет. Мы никогда не обсуждали мое семейное положение.
– Ты солгала потому, что умолчала о нем.
– А ты абсолютно безгрешен, Билл? Разве в твоей жизни нет женщины? Ведь клочок бумаги ровным счетом ничего не означает. Свидетельство о браке не делает узы крепче, а привязанность сильнее. Ты живешь с какой-нибудь женщиной?
– Нет.
Она вздохнула. Он спросил:
– Вы живете вместе?
– Ну, в общем…
– Что значит – в общем?
– Он постоянно в отъезде. А я много времени провожу в своей студии в Хэмптонсе. У меня в
