— Что бы это значило? — со вздохом спросил мулат. — Может быть мы все, парни, разом ослепли или сошли с ума? Точно говорю вам, это самый настоящий гипноз. Этот калека загипнотизировал обоих братьев. Хотя может быть кто-нибудь из вас может предложить лучшее объяснение только что увиденному?
Таких умников среди зрителей явно не было. Все лишь с недоумением переглядывались между собой и качали головами.
— Постой-ка, — тихо прошептал повар. — Вон он снова идет. Ты только глянь на него, какой верзила! Выглядит довольно круто несмотря на то, что калека!
Обмылок покачал головой. Одних доводов о кажущемся физическом превосходстве было недостаточно, чтобы более или менее объяснить чудо, только что произошедшее у него на глазах. Он рассчитывал на нечто большее.
Они видели, как Джарвин и его новый приятель медленно шли через двр, направляясь к конюшням, находившимся позади хижины. Издали было видно, как из стойла был выведен огромный жеребец. Калека ловко подтянулся на руках, и в следующее мгновение он уже сидел в седле.
Повар был не в силах сдержать своего восхищения.
— Вот это ручищи! Какие сильные руки! Глядя на то, как этот верзила управляется с собственным телом, можно подумать, что он легкий, как пушинка!
Все это было настолько очевидно, что возражений данное утверждение не вызвало ни у кого. Незнакомец тем временем закрепил скованные железными скобами ноги в стременах, а затем проехался на жеребце взад и вперед перед конюшней. Неподалеку был воздвигнут высокий забор, увенчанный тяжелой жердью, и калека внезапно направил коня в ту сторону. Огромный жеребец взял препятствие, изящно приземляясь внутри загона. В следующий момент, повинуясь воле седока, он развернулся, и повторил прыжок.
— Гляди! — сказал повар. — А что если конь вдруг упал бы? Ведь тогда калеку уже ничего не спасло бы. Ведь соскочить он не смог бы! И конец тогда ему! Да уж, ничего не скажешь, вот это выдержка!
— Повар, — перебил его Обмылок, — ты ни черта не понимаешь. Ты что же, думаешь, что конь смог бы упасть, даже если бы сам того захотел? Нет, старина, и я даже могу коротко и ясно объяснить тебе, почему. В голове этого парня кроется некая сила, и именно она-то и не дала коню упасть!
— Какая сила? — спросил кто-то.
— А какой силы убоялись Баттрики? — ответил Обмылок вопросом на вопрос. — Что за сила заставила их убраться отсюда, убежать, поджав хвост, словно побитые псы? То-то же!
— Колдовство? — уточнил повар.
— Думай, что хочешь, — угрюмо изрек Обмылок. — Я сказал достаточно. Так что теперь я сам готов выслушать от вас любые вразумительные объяснения того, что мы только что видели своими собственными глазами!
В уверенном голосе Обмылка слышалась такая бездна решимости, что все остальные тут же посерьезнели, подавив в себе всякое желание улыбаться. Мало кто из них имел образование достаточное для того, чтобы оставаться выше примитивных предрассудков, и к тому же во всем происходящем усматривалось нечто сверхъестественное, так как с Баттриками все были знакомы не понаслышке, зачастую имея возможность видеть бесстрашных братьев в действии. Очень многим из них доводилось в разное время оказываться под дулами револьверов, наведенных уверенными руками братьев Баттрик. Подобные впечатления запоминаются человеку на всю жизнь, преследуя его до самой смерти!
И вот теперь эти два головореза были изгнаны из поселка и бежали, словно нашкодившие дети! Вряд ли найдутся подходящие слова, чтобы объяснить подобный феномен.
Некоторое время спустя, они видели, как калека слез с коня и вместе с Джарвиным отправился в хижину босса.
— Вот они! — прошептал Обмылок. — Возвращаются! Вон он идет обратно вместе со стариной Джарвиным. Разве я не говорил, что Джарвин замышляет что-то из ряда вон выходящее? Разве не говорил, что он готовится к тому, чтобы провернуть величайшую аферу за все время? Вот вам и доказательство. Он боится Баттриков. И приводит этого парня, чтобы тот вышиб их отсюда. А конь — это плата за услугу! Спросите меня, почему?
Его никто не спросил, но Обмылок не обратил на это никакого внимания, имея странную манеру ведения разговора и заполняя таким образом неизбежно образовавшиеся паузы.
— Так хотите знать, почему? — продолжал Обмылок, в то время, как остальные продолжали молча слушать, искоса поглядывая в его сторону. — Потому что он знает, что в этом мире есть высшая сила, которая гораздо сильнее простой силы оружия. Гораздо сильнее! И вот этот чужак, похоже, владеет ею. Он доказал это на примере Баттриков, и это ещё не конец. Повар был прав. Он предвидел, что отныне здесь начнут твориться странные вещи. И уверяю вас, что это только начало!
Собравшиеся промолчали и на этот раз, но по всему было видно, что они полностью согласны с данным предположением: мужчины хмурились и покусывали губы, отчаянно пытаясь разгадать это непростую загадку. Наступила напряженная пауза, но расходиться никто не спешил, словно ожидая, что вот-вот должно последовать продолжение случившегося.
Ждать пришлось недолго. Майк Джарвин подошел к двери своей хижины и крикнул:
— Обмылок!
Недовольно буркнув что-то себе под нос, Обмылок покорно выступил вперед.
— Обмылок, собери ребят. Всех, кто не занят на работах в шахте. Они нужны мне здесь!
— И повара? — осведомился Обмылок с таким видом, как будто повар находился на особом положении.
— К черту повара! — не выдержал мистер Джарвин. — Делай, что тебе велят! Зови ребят!
Озадаченно почесывая затылок, Обмылок отправился прочь, разнося строгий приказ по всему поселку.
— Все соберитесь у дома босса, да поживее. И странные же дела творятся у нас, ребята!
Он не оставил без внимания и тех, кто работал на конюшне, и посыльных, что в это время дня праздно ошивались близ рудника, и ещё с полдюжины человек, занимавшихся выполнением различных работ в поселке. Когда перед домом была собрана приличная толпа, Обмылок забарабанил в дверь хозяйского дома с такой силой, что едва не снес её с петель.
Дверь отворилась. Обмылок увидел, что Джарвин и калека сидят за столом друг напротив друга, и, похоже, ведут какой-то серьезный разговор.
— Ребята здесь, — доложил Обмылок. — Что прикажете мне теперь делать с ними?
— Делать здесь буду я, — сказал Джарвин. — А ты иди и встань вместе со всеми.
И вот, Джарвин стоял на пороге хижины, обводя взглядом небольшую толпу во дворе.
— Иди сюда, Хейл, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты сам полюбовался на них. Все, кого ты сейчас видишь перед собой — все это лучшие люди, штучный товар. Этим все нипочем. Можешь весь свет обойти, а такой отъявленной шайки, как эта больше нигде не найдешь, это точно.
Он отступил в сторону. В дверном проеме возникла могучая фигуру калеки. У него был спокойный, но уверенный взгляд, и пока он переводил его с одного лица на другое, Джарвин объявил:
— Итак, парни, это мой хороший приятель Хейл. Он поживет здесь у нас некоторое время. Я хочу создать ему все условия, чтобы он чувствовал себя здесь, как дома. И поэтому я хочу назначить одного из вас ему в помощники.
Вы видите, что он не может владеть своим телом в той мере, как того хотелось бы каждому человеку. Его умений достаточно, чтобы по-свойски разбираться с такими проходимцами, как Баттрики — и вы сами смогли в этом убедиться. Но не достаточно для того, чтобы обойтись без посторонней помощи, как то: что- то принести, сбегать куда-то и тому подобное. Понимаете?
Наступила напряженная пауза. Они не возражали, когда Джарвин начал свою речь. Промолчали и тогда, когда он назвал их редкостной шайкой отборных мошенников и негодяев, так как большинство из них настолько преуспело на данном поприще, что были даже горды подобной оценкой своих заслуг, воспринимая её за наивысшую похвалу.
— И теперь, Хейл, я хочу, чтобы ты сам выбрал себе в личные помощники одного них, того, кто будет помогать тебе обживаться на новом месте, ибо, как я уже сказал, я хочу, чтобы наш поселок стал для тебя родным домом!
