— Выкуплю тебе ее обратно, — уточнил он. — Пошли к Моргану!
Парсон был так тронут, что не нашел слов. Молча достал из заднего кармана большую плитку жевательного табака, хорошо спрессованную и затвердевшую от долгого хранения. Откусив кусок, протянул плитку приятелю, но тот отрицательно покачал головой. Верзила тоже покачал головой, однако по другой причине. Затем пошел рядом с Джинго, по-прежнему не произнеся ни слова.
Наконец они добрались до места обитания Моргана. Юноша увидел длинный сарай, домишко с жилыми комнатами и беспорядочно разбросанные загоны, над которыми постоянно столбом стояла пыль. Морган оказался усталым маленьким человечком, у которого примечательными были только нос да кадык. Но Парсон не обратил никакого внимания на торговца. Он подошел к забору и облокотился на него всем весом.
— Вон Лиззи, — тихо указал своему спутнику.
— Которая из них?
— Которая? — изумился Парсон. — Да в этом загоне только одна и есть для того, кто хоть немного разбирается в лошадях.
Джинго проследил за направлением его взгляда.
— Ты имеешь в виду вон ту пятнистую кобылу, которой только плуга и не хватает? — удивился он. — С головой как у лося и шеей как у журавля?
Гигант ничего не ответил. Даже не повернулся в его сторону. Вместо этого он набычился, покраснел и сжал кулаки.
— Вообще-то в этой пятнистой чалой кобыле, или как ты там называешь ее цвет, чувствуется характер, — поспешил заметить Джинго. — В известной мере у нее все части тела острые. Холка, колени, лодыжки, ребра, голова, подбородок, и ноги торчат в разные стороны, как локти. По правде говоря, я никогда не встречал лошади, у которой было бы столько острых углов.
Парсон медленно выпрямился. Протянув руку, схватил Джинго за ремень, одной рукой поднял и посадил на забор.
— Так тебе будет лучше видно, — процедил сквозь зубы. — Что теперь скажешь?
— Теперь, присмотревшись как следует, — поправился парень, судорожно пытаясь высвободиться, — скажу, что Лиззи — одна из самых необыкновенных лошадей, с которыми я когда-либо имел дело.
— В твоем словаре, сынок, — заметил Парсон, — присутствуют некоторые выражения, которые требуют исправления. Возможно, в ближайшие дни я выберу время и этим займусь. — Внезапно он ослабил хватку и вздохнул. — Смотри! Она меня увидела и узнала! Разрази меня гром, ты только посмотри! Она узнала меня!
Лиззи вдруг навострила длинные уши, в упор уставившись на своего старого хозяина. В ее глазах горел боевой огонь.
— Да, похоже, она тебя узнала, — ухмыльнулся Джинго. — Точно узнала.
— Она бы и в толпе меня узнала, — вздохнул верзила. — Видишь? Действительно узнала. Молодец старушка!
Лиззи повернулась задом и, глядя назад через плечо, подняла заднюю ногу, будто собираясь лягнуть.
— Она узнала меня! — простонал Парсон. — Что бы ни случилось, Лиззи ни к кому не будет относиться так, как ко мне!
— Морган, — обратился Джинго к торговцу лошадьми, когда тот к ним подошел. — Сколько стоит вон та пятнистая чалая? Мне нужна лошадь, чтобы не спеша пахать землю.
Морган слабо улыбнулся.
— Двести пятьдесят.
— Центов? — Юноша согласно кивнул. — Беру ее, если добавите седло с уздечкой.
— Двести пятьдесят или триста долларов, — твердо заявил Морган. — Я бы не стал ее продавать, но мне сейчас нужны деньги.
— По-моему, чтобы вывести ее из загона, надо кому-то приплатить, — заметил Джинго, слезая с забора. — На что она способна?
— Способна пробегать по сто миль в день, неся на спине двести тридцать фунтов, — пояснил торговец.
— Что? — изумился парень. — Да по ней не скажешь, что она вообще способна скакать!
— Скакать не может, но может идти рысью, — возразил Морган. — И может бежать весь день. Я на ней ездил, знаю. Конечно, у всадника иногда отваливаются ребра, но зато кобыла бежит без остановки.
— Морган, — вмешался Парсон, — я хоть и продал ее, но рад, что продал человеку с мозгами.
— Я дам за нее ровно двести, — сказал Джинго. — Вот деньги.
— Двести пятьдесят, и я обкрадываю себя, — не уступал маленький человечек.
— Она не стоит того, чтобы торговаться! — решил юноша. — Держи остальные деньги. Такие, как ты, Морган, только отталкивают молодых ребят от бизнеса. Вместо того чтобы работать, они начинают грабить банки. Но Бог с тобой! Будь добр, выведи этот кусок дерева. Посмотрим, сможет ли она двигаться.
В результате Лиззи привели из загона. На нее снова надели седло и уздечку, а Джинго обратился к приятелю:
— Вот твоя красавица Лиззи. Бери ее, Парсон. Хочу надеяться, что карты вас больше не разлучат.
— Хочешь сказать, что я вот так прямо могу ее забрать? — с трудом выговорил гигант.
Он надвинул шляпу на глаза и приблизился к Лиззи. Это было непросто. При виде своего старого хозяина кобыла сделала отчаянную попытку скинуть седло, визжа при этом, как раненый поросенок. Парсон остановился и заметил:
— У нее есть характер, Джинго. Можешь сам убедиться. Настоящий характер. И если… — Он резко оборвал речь, потому что Лиззи немного успокоилась. Улучив момент, ринулся вперед и прыгнул в седло.
Кобыла моментально задрала голову и встала на дыбы. Приземлившись, еще добрых пять минут дралась, как разъяренная тигрица. Затем внезапно успокоилась и замерла, прижав уши, опустив голову.
— Снова узнала меня! — гордо заявил Парсон. — Ни с кем другим не стала бы так себя вести.
— Любой другой был бы уже мертв, — заключил Джинго. — Пошли чего-нибудь поедим!
Пройдя по улице, они подошли к ресторану, и тут верзила объявил, что он не прочь слегка перекусить. Джинго плотно пообедал, а его приятель все продолжал поглощать бифштексы, яйца, груды картофеля, ломти белого хлеба с маслом, огромные куски яблочного пирога, запивая еду потоками дымящегося черного кофе. Закончив, свернул сигарету и одной затяжкой укоротил ее ровно наполовину. После этого не меньше минуты выдыхал дым, а потом произнес речь:
— Джинго, у тебя есть недостатки. Ты не способен оценить хорошую лошадь, когда ее видишь, а еще ты нахален. Слишком нахален. Но тебя можно научить разбираться в лошадях, Лиззи ты можешь изучать хоть каждый день. Кроме того, время от времени я могу давать тебе небольшую встряску. Тем не менее у тебя есть и некоторые достоинства, поэтому я считаю, что мог бы c тобою поладить. Может быть, даже буду на тебя работать.
— У меня нет для тебя работы, — сообщил молодой человек. — Если думаешь, что у меня есть ранчо, то глубоко ошибаешься.
— Я на это и не надеялся, — пожал плечами Парсон. — Но у тебя полно свободного времени. И я собираюсь тебе помочь.
— Каким образом? — поинтересовался Джинго.
— Построю забор, огорожу и буду охранять твое свободное время, — разъяснил гигант. — Буду заставлять беду обходить тебя стороной. Когда упадешь и разобьешь нос, подниму тебя и каждый раз, когда тебя будут выкидывать из салуна, буду ждать на улице, чтобы поймать и смягчить падение.
— Какую плату ты потребуешь за такого рода работу? — ухмыльнулся парень.
— Три доллара в день и кормежку.
— Предположим, буду платить тебе десять долларов, а кормиться будешь сам, — предложил Джинго, обозревая гору пустых тарелок.
— Нет, — в свою очередь ухмыльнулся Парсон, — я не хотел бы садиться на диету.
— Может быть, тебе известно, что в округе любой владелец ранчо может нанять самых опытных
