него.
— Кто же его друзья, Вилли?
— Вы и я, других не знаю.
— Ты настаиваешь на том, чтобы включить меня в их число?
— Конечно! — сказал Вилли. — А-а, теперь я вроде понимаю.
Она крепко прижала руки к глазам. Этот твердый, уверенный неумолимый голос, принадлежащий мальчику, подтверждал и прояснял мысли, о существовании которых она еще совсем недавно даже не подозревала. Коркоран… Коркоран… Коркоран! Он находился совсем рядом с ней, его голос звучал в ее ушах, каждый солнечный блик на листве деревьев — не что иное, как сверкание его черной, отполированной до блеска трости. Прямо какой-то гипноз!
— Он все еще в Сан-Пабло! Безумный человек! — прошептала Китти Мерран.
— Он приехал, чтобы увидеть вас.
— Среди бела дня!
— А потом вдруг видит, что вы разговариваете в саду с мистером Роландом. Он возвращается ко мне и говорит: «Вилли, я хотел поговорить с мисс Мерран. Но к ней кто-то пришел и она занята. Ты не забудешь передать ей то, что я тебе скажу?»
Я сказал, что все запомню и передам. Он сказал: «Передай ей, что Дорн бессовестно солгал, оговорил меня. Скажи, что я не собираюсь сдаваться, что я еще поборюсь. Скажи, что я прошу ее, во имя милосердия, сохранить ко мне дружеские чувства».
— Так и сказал?
— Это только начало.
— Что же было дальше?
— Он сказал: «После этого, Вилли, не забудь сказать, что она значит для меня больше, чем все золото Команчских гор или все небесные просторы… « — вот так он начал. Я не уверен, что хорошо запомнил все остальные предметы, которые значат для него меньше, чем вы! Мисс Мерран, как жаль, что вы сами не слышали то, что он говорил. Это было очень красиво. Должен признаться, я очень надеялся, что вы с ним поладите!
— Больше не хочу ничего слышать, Вилли! — воскликнула мисс Мерран.
— Но он еще что-то сказал, — продолжал Вилли. — «Возможно, я больше никогда ее не увижу. Бог знает, что может случиться». Как-то тихо он это проговорил, словно слабость какая на него нашла. А я ему: «Провалиться мне на этом месте, мистер Коркоран, сказки так не кончаются». — «Ах, Вилли, — говорит он и опирается на свою трость, — это ведь не сказка. Но, видит Бог, я бы хотел, чтобы это было так, потому что мне хотелось бы, чтобы в последней главе было написано, что такая девушка, как Кейт, даже негодяя может превратить в честного человека». Так вот и говорил, это точно. Я повторял его слова много раз, чтобы не забыть, так что я вам передал все правильно.
— Довольно! Я и так слишком много выслушала!
— Возможно. Он велел мне внимательно смотреть на ваше лицо, когда я буду вам рассказывать, а потом доложить ему, какое оно было.
— Вилли! — воскликнула девушка.
— Именно это он мне сказал, точка в точку.
— Но ты ведь этого не сделаешь?
— Как же не сделать, мисс Мерран? У него ведь нет других друзей, как же я могу его ослушаться и не помочь ему?
— Что же ты ему скажешь?
— Только одну правду, больше ничего.
— Правду!.. Правду! Разве ты можешь понять, какова она, правда?
— Я расскажу, что видел и слышал, и только!
— Что ты ему скажешь, Вилли?
— Ну, что вы вроде как немного покраснели.
— Вилли!
— И вроде бы нахмурились, а потом сощурились, будто на солнце поглядели.
— Вилли!
— Это же правда!
— Вилли, я больше никогда не смогу высоко держать голову, — вдруг добавила она, прижимая руки к сердцу. — Но что же будет с ним? Безумный человек! Безумный! Неужели он осмелился явиться в Сан-Пабло только для того, чтобы сказать мне все это? О Вилли!
Он взял ее руку в свои грязные лапы.
— Это тоже ему сказать?
— Что, Вилли?
— То, как вы вскрикнули, и вообще…
— Ах, мне все равно, что ты ему скажешь! — печально проговорила Китти. — Но что будет с ним? Кто его спасет, Вилли?
Глава 29
В этот момент она почувствовала, что в мальчике произошла какая-то перемена. Он слегка отодвинулся от нее и смотрел на нее с какой-то задумчивой печалью, словно она вдруг в чем-то переменилась.
— Я догадывался насчет этого, — сказал Вилли. — Только не был уверен. Мне очень жаль.
— Чего тебе жаль? Ты ужасный мальчишка, Вилли! Значит, ты все время догадывался?
— Может быть.
— А почему теперь тебе жаль? Признайся, ты только притворялся, что любишь его!
— Я? Его? Мисс Мерран, ведь мы с ним… мы с ним партнеры! — Он словно исполнился гордости, когда произносил эти слова. — Партнеры! — повторил он. — А почему я жалею? Потому что не представляю, как он выкрутится, когда в полдень окажется возле отеля.
— Возле отеля! Вилли!..
— Он сказал Ренкину, что придет туда!
— Ты хочешь сказать, что он собирается выполнить свое обещание? Но это безумное обещание!
— Нельзя даже и подумать, что он нарушит слово. Не такой он человек.
— Но ведь приехать в Сан-Пабло — это уже достаточно неразумно, а показаться к тому же возле отеля — чистое безумие!
— Он совсем особенный, он не похож на других людей.
— Скажи мне только одно: он тебе говорил, что будет там в полдень?
— А что тут много болтать? Он просто делает то, что считает нужным, без лишних разговоров. Это же Коркоран!
При этих словах зрачки ее расширились, глаза потемнели, а потом снова стали маленькими и в них появился подозрительный блеск.
— Слава Богу, что на улице в это время бывает не так много народа.
— Почему это?
— Потому что это время ленча, в полдень люди обычно сидят за столом и едят.
— Неужели вы сомневаетесь в том, что весь город явится посмотреть на него? Да ведь каждый согласится целых три дня ничего не есть, только бы увидеть, как будет драться Коркоран?
— И все уверены, что он совершит такую глупость, сунет голову прямо в пасть льва?
— Они знают о Коркоране гораздо больше, чем вы думаете, мэм.
— И уверены, что он…
— Уверены, что его ничто не остановит, — пусть только кто-нибудь скажет, что он этого не может сделать!
— Спаси его от этого Господь! Вилли, Вилли, что мне делать? Как ты думаешь, Генри Роланд может ему помочь?
— Да Коркоран просто удавится при одной мысли, что Генри Роланд что-нибудь для него будет делать!
