трусливый заяц. Разве не так?
— А зацепившись за колючую проволоку, визжал как резаный кролик.
— Посмотрел бы я на тебя, если бы эти колючки вонзились в твою шкуру!
— Ладно, пора возвращаться. Без нас никто траву поджигать не будет.
— Да, там уже, наверное, заждались. Представь себе, что почувствует Литтон, когда поймет, что его дом горит! Ужас! — воскликнул один из бандитов.
— Не хотел бы я оказаться на его месте! — поддержал его другой.
— Конечно, наш босс задумал круто, но Литтон того заслуживает. Барри не единожды оказывался в моих руках, но каждый раз ускользал, как угорь.
Голоса бандитов постепенно затихли, а Джимми, пробывшего долгое время в воде, начало трясти от холода. По его телу разлилась усталость, а на сердце заскреблись кошки.
Но все, что от него сегодня зависело, он сделал, даже больше того, на что способен двенадцатилетний подросток.
Глава 19
НА ВЕРТЕЛЕ
Цепляясь за ветки, мальчик на четвереньках взобрался на крутой берег и замер — сил сразу подняться у него не было. Некоторое время он прислушивался к хору лягушек, которые так надсадно квакали, что казалось, будто их огромные полчища устлали землю до самого горизонта.
Немного передохнув, Джимми, наконец, встал на ноги и, вытянувшись во весь рост, облегченно вздохнул. И в этот момент со стороны Холи-Крика послышался бой башенных часов.
Паренек вздрогнул — в ударе колокола ему послышалось слово «синий», а затем по мере затихания звона слова: «Барри Литтон! Барри Литтон! Синий Барри Литтон!»
«Который же теперь час? — подумал он. — Наверное, полночь».
Ему казалось, что с девяти часов вечера пролетела уже целая вечность. Джимми повернулся и посмотрел в сторону усадьбы старика Тернера. В окне его старого дома, где Литтону предстояло геройски погибнуть, света по-прежнему не было.
«А можно ли считать смерть геройской, если человек сгорит, как кусок мяса на вертеле? Нет, она будет мученической и не более того!» — решил мальчик.
Снова ударил колокол, и опять ему послышалось: «Синий… Барри Литтон, Барри Литтон!» Башенные часы пробили десять раз, и даже в последнем их ударе прозвучало это имя.
Тому Виллоу, который, презрев смертельную опасность и проявив мужество, вернулся, чтобы помочь своему напарнику, тоже суждено сгореть. Надо же, этот человек не соблазнился даже пятнадцатью тысячами долларов, пришел, чтобы разделить участь Литтона! Но тогда почему же в этом поминальном звоне не слышится его имя? «Наверно, потому, что Том только вернулся, чтобы принять смерть, тогда как Барри уже фактически умер!» — пришел к заключению Джимми.
«Да, я слишком молод и недостаточно силен, но мне удалось сделать то, что ни одному из моих сверстников не под силу», — сказал он сам себе и понурив голову побрел домой.
Но неожиданно остановился. «Ведь они говорили про поджог! Значит, Барри и Том должны сгореть?» — удивился мальчик, словно эта мысль впервые пришла ему в голову. И тут пред ним предстала страшная картина: Литтон выскакивает из объятого пламенем дома, на ходу стреляет из обоих стволов, затем, изрешеченный пулями, падает, а за ним падает и Виллоу.
«Но я мог их хотя бы предупредить! Тогда они наверняка что-нибудь придумали бы!» — мелькнуло в голове пацаненка, и, разом сорвавшись с места, он стрелой полетел к старому дому Тернера.
Теперь только резвые ноги мальчика могли спасти Барри и Тома.
Порывистый ветер дул со стороны города — значит, оттуда, с запада, загорится и высохшая трава, которая подходит к домику старика Тернера. Стоит бандитам ее поджечь, как огонь в считанные секунды перекинется на ветхое строение, в котором находятся друзья!
Конечно же это самый безопасный способ избавиться от врагов, и Джимми даже удивился, как это Стейси им еще не воспользовался.
По расчетам мальчика, те, кто станет поджигать траву, должны были расположиться с западной стороны, а остальные — взять домик в кольцо, чтобы стрелять в выбегающих из огня Барри и Тома.
Придумав на ходу, как их предупредить, он незаметно прокрался в крытую конюшню, где стояли пятнистая кобыла Литтона, мул Виллоу и его собственный мустанг. Джимми оставил его здесь, потому как большую часть времени проводил с Барри. О рискованности своего плана он старался не думать, так как прекрасно понимал — стоит ему промедлить, и случится непоправимое.
Подкравшись к своему низкорослому мустангу, Джимми первым делом крепко зажал ему ноздри, чтобы тот, узнав хозяина, чего доброго, не заржал. Но вместо ржания, конь фыркнул и так топнул копытом, что мальчику показалось, будто рушится кровля.
Он затаил дыхание и прислушался. Вокруг было тихо. Люди Дюваля, скорее всего, решили, что животному в ноздри попала соломинка, поэтому изданный им громкий звук их совсем не насторожил.
Взявшись за уздечку, Джимми осторожно вывел коня из стойла.
Мустанг, этот сгусток лошадиной энергии, с мальчиком были старыми друзьями и отлично понимали друг друга. А теперь паренек задумал проделать с животным тот же трюк, к которому не раз прибегал, играя в индейцев.
Сняв мешавшие ему ботинки, он залез на коня, распластался на его спине и просунул правую руку под шейный ремешок, опоясывавший густую гриву. Потом, обхватив ногой бедро лошади, медленно сполз с ее спины и повис на ее боку. Будь мустанг под седлом, Джимми зацепился бы за него ногой и в таком положении мог бы продержаться достаточно долго. Однако сейчас была опасность легко соскользнуть и рухнуть на землю.
Левой рукой паренек вцепился в гриву коня. Теперь, поворачивая ему голову, он мог свободно им управлять.
Легким ударом ноги в брюхо мальчик заставил животное направиться к открытым воротам конюшни.
Так, под прикрытием темноты, он надеялся подъехать к дому Литтона и незаметно проскочить в дверь. Бояться можно было только одного, что, увидев коня, бродящего по двору, люди Дюваля заподозрят неладное и захотят рассмотреть его поближе.
Едва мустанг с висевшим на его боку всадником появился из ворот конюшни, как раздался низкий мужской голос:
— Эй! Это еще что за дьявольщина?
— Да это ж лошадь пацана, — ответил ему другой. — Бродит по двору, как сторожевой пес.
Конь направился прямехонько к дому. Но на полпути вдруг остановился, наклонил голову и принялся щипать траву. При резкой остановке Джимми чуть было не свалился на землю. Фактически в этот момент мальчик удержался всего лишь на одном большом пальце правой ноги. «А если бы я сейчас упал? — ужаснулся он. — Да меня тут же бы превратили в дырявое решето!»
— Как же она смогла отвязаться? — спросил кто-то из людей Дюваля. И Джимми узнал голос самого Рэнна!
На удивленный вопрос главаря бандитов кто-то ответил, что эту лошадь обычно не привязывают, потому что со двора она все равно никуда не уходит.
«Что правда, то правда!» — радостно отметил Джимми и пнул мустанга в брюхо.
Тот сделал несколько шагов вперед и снова остановился у очередного пучка травы! Паренек с ужасом понял, что еще минута, и он свалится…
Собрав последние силы, Джимми впился мыском ноги в бедро животного. Через три-четыре секунды, показавшиеся ему вечностью, конь, мотнув головой и громко фыркнув, тронулся с места, быстрым шагом подошел к стене дома. Это было как нельзя вовремя — еще одно такое же резкое движение головы лошади, и мальчик не выдержал бы.
Шепотом он приказал мустангу остановиться. Теперь они находились как раз около окна в кухню. На счастье, оно было раскрыто. Закинув ногу на подоконник, Джимми с проворностью белки перемахнул через него и упал на деревянный пол. Затем, поводив очумелыми глазами по темной кухне, встал на четвереньки и медленно пополз к двери спальни.
