наших с тобой отношений, старина, на этом еще не закончилось. Закончится, когда прогремит последний выстрел. А сейчас, как ты понимаешь, фортуна повернулась ко мне лицом. Но, что ни говори, ты, Литтон, проявил себя храбрецом.
— Спасибо за теплые слова, — поблагодарил юноша, — но битву с тобой я все же выиграл — ведь Джимми теперь в полной безопасности.
— А как насчет Тома Виллоу? Он что, уже не в счет?
— Да одна его левая рука стоит всей твоей банды головорезов. Когда еще было можно, я пытался его отослать. Я гнал его от себя, ругал на чем свет стоит, но он предпочел остаться и погибнуть вместе со мной. А у тебя в банде найдется хоть один такой, как Том Виллоу?
В наступившей тишине было слышно, как Стейси от удивления хмыкнул.
— Нет, Литтон, не найдется, — откровенно сказал он. — Теперь, узнав, что ты превратился совсем уж в. благородного человека, я решил поменять мои планы в отношении тебя. Поначалу я хотел, чтобы мои люди загнали тебя в угол, как крысу, и там пристрелили, но теперь жажду сам тебя прикончить. Своей собственной рукой. Видишь, какая выдалась чудесная ночь — все вокруг освещено лунным светом. Ты не против выйти наружу и попытать счастье на дуэли?
Глава 34
ЧТО ДЕЛАЕТ С ЧЕЛОВЕКОМ СТЫД
И тут раздался разъяренный голос Тома:
— Литтон лежит здесь раненый и едва дышит, а ты, Стейси, предлагаешь ему стреляться! Ты — мерзкий подонок!
— Барри, тебе действительно так плохо? — мягким голосом поинтересовался главарь банды.
— Хочешь на меня посмотреть, Стейси? Тогда войди в хижину, милости просим! — ответил Литтон.
— Хорошо, дружок, я подумаю над твоим предложением. Сам себе удивляюсь, и зачем это я даю тебе шанс остаться в живых? Ведь проще всего разнести вашу развалюху в щепки. Погибли бы и ты, и твой Виллоу. Мои парни уже приготовились толкать камни, а я предлагаю тебе дуэль. Так ты сразишься со мной, Барри? Ты в состоянии подняться и удержать в руке револьвер?
— Стрелять я еще могу, а вот как насчет встать и выйти, сейчас посмотрим! — сообщил юноша и, перевернувшись, принял сидячее положение.
— Лежи! — с болью в голосе воскликнул Виллоу. — Никуда ты, сэр, не пойдешь! Разве не понимаешь, что стреляться в таком состоянии равносильно самоубийству?
— А разве не самоубийство оставаться в этой хибаре и ждать, когда нас раздавят камнями? — возразил Литтон. — Странно ты себя ведешь, Стейси, предлагая мне дуэль. Я-то всегда считал, что ты не любишь рисковать.
— Все правильно, — отозвался Стейси-Дюваль. — В той игре, которую я тебе предложил, может выиграть только круглый дурак. А ты, Барри, далеко не дурак. Но уж очень, дружище, мне не терпится с тобой покончить? Жутко не терпится!
— Понимаю, — буркнул Барри и, опершись рукой об пол, осторожно набрал полные легкие воздуха. Острая боль пронзила его, но тем не менее он проговорил: — Перед тем как меня убить, ты хочешь поиграть со мной в кошки-мышки. Ведь так? Мог бы пырнуть меня ножом, но предпочитаешь огнестрельное оружие. Это романтичнее, правда?
— Точно, дружище, такова моя задумка, — ответил Стейси. — Снести камнями эту хибару, а потом смотреть на кровавое месиво, которое от тебя останется, совсем неинтересно. Другое дело увидеть перед смертью твое испуганное лицо. Вот чего мне хочется!
— Помоги встать, Том, — попросил Литтон бывшего моряка. — Подхвати за подмышки и подними.
На лице Виллоу застыл ужас, он замотал головой, однако обхватил друга сильными руками и осторожно поставил на ноги.
Чтобы не застонать, раненый стиснул зубы. Однако качнулся, уронил голову на плечо Тома и, дабы не упасть, вцепился в него.
— Да ты совсем плох, Барри! — в ужасе воскликнул Виллоу. — Тебе нельзя выходить. Если необходимо стреляться, я пойду вместо тебя… Эй, Стейси, подлый мерзавец, стреляться с тобой буду я, Том Виллоу! Ты готов?
— Ну что ж, дурачок, если хочешь быть убитым, выходи, — ледяным голосом произнес бандит. — Правда, пристрелить тебя мне особого удовольствия не доставит. Ты для меня все равно что кролик.
— Видишь, Том, он этого не хочет, — прошептал Литтон, потом крикнул: — Хорошо, Стейси, доставлю тебе удовольствие — стреляться буду я. Можно попросить тебя об одном одолжении?
— А мне это нужно? О каком одолжении с моей стороны может идти речь?
— Видишь ли, вместе со мной Том Виллоу, и я хотел бы…
— Не надо, Барри! — взмолился бывший моряк. — Прошу тебя, не надо! Как же я смогу после этого жить? Остаться в живых ценою твоей крови?
— Замолчи, Том! — прикрикнул на него юноша. — Я неважно себя чувствую, так что мне не до споров… Слушай, Стейси, если я выйду, ты оставишь Тома в живых?
Бандит рассмеялся:
— Победишь меня — останетесь в живых оба.
— Обещаешь? — уточнил Литтон.
— Ты, трусливая собака! — злобно крикнул главарь головорезов. — С какой это стати я должен что-то тебе обещать? Ты со своим дружком у меня в руках. Я настолько великодушен, что предлагаю тебе сойтись со мной в честном поединке, а ты еще чего-то выторговываешь. Ну и наглец!
— Том, фляжка при тебе? В ней осталось хоть немного воды? — чуть слышно поинтересовался раненый.
— Нет, сэр, ни капли не осталось. Ты только что все допил, да простит меня Бог! — в отчаянии воскликнул Виллоу. — Если бы можно было напиться моей кровью, я не колеблясь отдал бы ее тебе.
— Старина, я знаю, что у тебя добрая душа, — улыбнулся юноша. — Выше голову, дружище! Не горюй, наши мучения скоро закончатся… Эй, Стейси!
— Слушаю тебя, — отозвался бандит.
— Я выхожу. Надеюсь, ты не станешь стрелять в меня из засады?
— Не бойся, я же дал тебе слово стреляться честно. Просто убивать тебя не собираюсь — мне хотелось бы снова доказать тебе, что ты передо мной ничто! Жаль только, что ты, Барри, на этот раз не в самой лучшей форме.
— Повесь-ка кобуру с револьвером мне на плечо, — попросил Литтон Тома и, когда тот выполнил его просьбу, тихо сказал: — Ну что, Том, настала пора прощаться. Сколько раз мы за последнее время уже прощались друг с другом? Не сосчитать! Но это наше рукопожатие, конечно, будет последним. Увидишь Джимми, передай ему, что перед смертью я думал о нем. Хорошо?
— Я все ему передам, — пообещал Виллоу. — И пусть будет проклят тот день, когда мне придется это сделать!
— И еще. Знаешь, чье лицо мне сейчас вспоминается?
— Нет, сэр, не знаю.
— Сестры Джимми. Ведь только благодаря ей я повел себя как настоящий мужчина и принял вызов, брошенный мне Стейси. И хотя все кончилось для меня плачевно, я все равно безумно рад, что не покинул Холи-Крика. Так что поблагодари от меня эту чудесную девушку и скажи, что, умирая, я видел ее перед собой.
— Как, эту девушку? — вытаращил глаза от удивления напарник. — Не понимаю, сэр. В мире столько прекрасных дам, столько настоящих леди, которые были готовы ради тебя переплыть моря и океаны, только бы быть рядом с тобой! И как это тебе удавалось влюблять их в себя? Ума не приложу! Ну, да ладно, Барри, останусь жив, обязательно передам твои слова Лу. Правда, надеяться мне совершенно не на что — погибнешь ты, а следующим буду я. Стейси в живых меня ни за что не оставит!
— Да, скорее всего, так и будет, — согласился Литтон. — Но все же чем черт не шутит, когда Бог спит… Ну, что-то я заболтался — пора идти. Помоги мне добраться до двери, а потом — быстро назад! Понял?
Подхватив друга под левое плечо, Виллоу осторожно подвел его к двери, и тот, сделав шаг, оказался под открытым небом. В серебристом свете луны, без куртки и рубашки, опоясанный только широкой
