касается. Вы впятером разделите между собой драгоценности, как захотите, а мне выдайте пятьдесят восемь тысяч наличными — и мы в расчете. При таком раскладе на каждого из вас придется тысяч тридцать пять — сорок. Бутс, когда вы покончите с дележом, принеси мне мою долю.
Сэксон увидел изумление на лицах своих спутников. Естественно, что после столь жестких заявлений его щедрость их удивила. Ни один из предводителей шайки бандитов не удовлетворился бы меньшим, чем две или даже три доли. А ведь их вожак отвлек на себя внимание Пасьянса, вступив в поединок со знаменитым стрелком и предоставив своим людям куда менее рискованную задачу.
— Черт возьми, босс! — внезапно воскликнул Дел Брайан. — С твоей стороны это чертовски благородно! Если ты сделан из такого теста, то можешь обращаться с нами, как тебе угодно.
Джон ничего не ответил. Он вышел и снова сел возле дома, глядя на горы. Фактически они являли собой его ранчо. Каждая дорога, вьющаяся среди них, возможно, послужит для него источником богатства и власти. Он сможет наносить удары где захочет, каждый успех будет придавать ему новые силы и приводить в его полк отборных солдат…
От этих мыслей Сэксона отвлек Бутс, вышедший с толстой пачкой ассигнаций. Джон с равнодушным видом сунул их в боковой карман куртки.
— Я не думал, — спокойно заговорил Бутс, — что в мире есть человек, способный так обвести вокруг пальца Каллена, Дела Брайана и Пайка. Отличная работа! Лучший блеф из всех, что мне приходилось видеть!
— Почему ты думаешь, что это блеф? — спросил Сэксон, подняв глаза на Бутса. В них появилась не свойственная ему ранее уверенная властность. До сих пор лица людей впечатляли Джона куда сильнее, чем уходящие в небеса горные вершины. Но после поединка с Пасьянсом другие люди стали казаться ему ничтожными. Он посмотрел в смышленые, слегка выпуклые глаза бандита и увидел, как они внезапно расширились.
— Ну, может, это и не блеф, — пробормотал Бутс. — Ты сбил меня с толку, как и остальных. Но я бы хотел задать тебе вопрос.
— Валяй!
— Что заставило тебя так поступить с Крестоном? Почему ты обошелся с ниггером как с белым?
— Потому что, хоть у него и черная кожа, под ней он белее всех вас, — ответил Сэксон и продолжал, так как Бутс молча уставился на него: — Ты — ядовитая змея. Дел Брайан — тоже. Пайк просто скотина, а Каллен хоть и не намного, но получше вас. Любой из вас всадил бы мне нож в спину, если бы подумал, что может извлечь из этого выгоду. А Крестон пролил бы за меня свою кровь — по крайней мере, сейчас он был готов это сделать.
— Раз мы, по-твоему, такая мразь, то ты, очевидно, с нами покончил? — заключил Бутс, услышав эту беспощадную характеристику.
— Почему покончил, если я могу использовать вас и дальше? — возразил Сэксон. — Ты знаешь, чего можно ждать от Пасьянса, а другие — достаточно острые орудия, чтобы ими резать.
Джону казалось, что его разум и проницательность увеличиваются с каждой минутой. Он не сомневался, что говорит чистую правду.
— Что будем делать дальше? — поинтересовался Бутс.
— Я поеду узнать, есть ли у меня право на эти деньги, — сообщил Джон Сэксон. — Я имею в виду, на их часть, помимо стоимости потерянных мною дома и стада. А вы все отправляйтесь куда хотите. Встретимся через три дня в твоей хижине.
Глава 19
Прощание было кратким. Среди лошадей, принадлежавших людям Пасьянса, был невысокий, но крепкий чалый мерин с римским носом и маленькими красноватыми глазками. Джон остановил свой выбор на нем. Справившись за три минуты с брыкающимся животным, он махнул рукой остающимся и поехал вниз по склону.
Сэксон рассчитывал добраться до Блувотера к заходу солнца, чувствуя, что в это время сможет без особого риска появиться в городе. Он не мог знать, как на этот момент обстояли для него дела в Блувотере или в каком-либо другом месте, но верил своему инстинкту и словам Дэниела Финли, что мир кое-что ему должен. Финли наверняка сможет все объяснить насчет его прав на деньги Пасьянса.
Сэксон пробыл в пути уже более часа, когда услышал позади стук копыт. Укрывшись в зарослях, он вскоре увидел могучую фигуру Артура Уильяма Крестона верхом на серой кобыле.
Неужели негр гнался за ним, чтобы отобрать у него деньги? Подождав, пока Крестон проедет мимо, Джон окликнул его сзади. И сразу же получил ответ на свой вопрос, так как негр, вместо того чтобы повернуться с виноватым видом, весело откликнулся и остановил кобылу.
Подъехав ближе, Сэксон увидел, что Крестон усмехается, хотя и выглядит слегка смущенным.
— Вы ведь не сердитесь, босс, что я последовал за вами? — спросил он. — Ребята были не в восторге, что я остался с ними. Они считали, что я чересчур на вашей стороне, поэтому я решил поехать за вами на моей серой старушке. Вы не возражаете, босс, или мне лучше идти своей дорогой?
— Предпочитаю, чтобы рядом со мной был ты, чем кто-либо другой, — спокойно ответил Сэксон. — Ладно, будем держаться вместе. Возможно, мы скоро друг другу понадобимся.
Они поехали дальше. Отстающий на несколько корпусов от Сэксона негр был так счастлив, что начал петь хрипловатым баритоном. Это напомнило Джону вой большой собаки, которую обучили зачаткам музыкального искусства.
Крестон подстрелил из ружья горную куропатку, а Сэксон из кольта — кролика. В полдень они разбили лагерь на краю скалы в долине Блувотера. С края утеса низвергался маленький водопад, а лес подступал совсем близко, поэтому Джон, стоя в пахнущей соснами тени, мог обозревать расстилающуюся внизу долину, словно птица, парящая в облаках.
Негр поджарил куски мяса, которые они съели с солью, запивая холодной водой. После сытной трапезы оба растянулись на земле и закурили, так как люди, проводящие жизнь в седле, не могут отдыхать сидя.
— Не возражаете, босс, рассказать мне о том, что вы планируете? — осведомился Артур Уильям.
— Не важно, что я планирую, — откликнулся Сэксон. — Важно, что я должен найти Пасьянса и покончить с ним.
— У вас верный глаз и крепкая рука, босс, — промолвил Крестон, — но, думаю, с Пасьянсом вам не справиться.
Сэксон сердито уставился на него.
— Наши ребята смотрели на вас издалека, — продолжал негр. — Они просто видели, как вы с Пасьянсом стреляли друг в друга и как Пасьянс поскакал назад, когда они начали палить в его людей. Но мне вы не разрешили стрелять, поэтому я залег на краю леса и заметил, как первая пуля едва не вышибла вас из седла. Очевидно, Пасьянс решил, что вы мертвы, босс, поэтому и поскакал к своим.
— Ты прав, — согласился Джон. — Сегодня он оказался более быстрым и метким, чем я. Но возможно, я сумею научиться такой же быстроте и меткости.
— Конечно, босс, — кивнул Крестон. — Но когда вы находились лицом к лицу с Пасьянсом, смогли вы посмотреть ему в глаза?
Сэксон не ожидал подобного вопроса.
— И много ты знаешь о Пасьянсе? — осведомился он.
— Порядочно, — заявил негр. — Я ведь много времени провел в горах, объезжая пастбища и выполняя ковбойскую работу. Однажды обнаружил целый участок без единой коровы — их не было даже у водоемов, где они обычно отдыхали, напившись вдоволь. Осмотревшись, я нашел следы коров, тянущиеся в одном направлении, вместе с отпечатками лошадиных копыт. Я ехал по их следам, пока не выбрался из ущелья и не увидел стадо, которое гнали несколько парней. Только стал думать, что мне делать, как вдруг из-за скалы прямо на меня выехал Пасьянс. Я тут же схватил его, и мы оба свалились с лошадей. До тех пор еще никому не удавалось вырваться из моих рук. — Он протянул вперед огромные черные ручищи, посмотрел на желтоватые ладони — напряженные сухожилия на запястьях не уступали в толщине пальцам, и продолжил вспоминать: — Я уложил Пасьянса на лопатки и уже думал, что справился с ним. Но тут глянул ему в глаза — они даже не были выпучены, хотя я крепко прижал его к земле. В них горел огонь, который словно опалил мои внутренности. В ту же секунду Пасьянс опрокинул меня на спину и огрел камнем, который успел
