— Ранение собаки — это какая-то загадка, — произнес Бирн. — Вы полагаете, что кто-то из рабочих мог его ранить?
Но Дэн, казалось, даже не замечал доктора. Вслед за волком он передвигался по пожарищу, останавливаясь там, где останавливался Барт, постоянно разговаривая с собакой. Иногда указывал ей на что-то, чего доктор не замечал, и Барт кровожадно выл.
Волк отошел от куч золы и стал описывать странные кривые между конюшнями. Дэн задумчиво наблюдал за ним, изредка его подбадривая.
А пес продолжал свою работу. Теперь он бежал по широкой окружности, низко опустив нос к земле. Потом снова вернулся к пожарищу и вновь устремился в другом направлении. Барт бежал легко, лишь иногда прихрамывая. Если раненая лапа задевала что-то твердое, то он продолжал бег уже на трех. В мгновение ока пес скрылся из виду за пригорком. Больше он не появился. Но вскоре Бирн и Барри услышали долгий леденящий вой. Волосы у Бирна встали дыбом, а кровь в венах застыла. Дэн же помчался туда, где исчез Барт. Доктор поспешил за ним и вскоре увидел волка, рыскавшего на небольшом пятачке земли в разных направлениях, и его хозяина с потемневшим лицом, что-то сосредоточенно втолковывавшего собаке.
— Ты видишь? — спросил Дэн, на что-то указывая Барту. — Из-за этого холмика очень удобно наблюдать за конюшней, и тебя никто не увидит. Кто-то, наверное, ждал здесь. Ищи, Барт, ты должен найти множество следов. Значит, тот, кто стрелял и поджег конюшню, стоял вот здесь, за пригорком, и следил за пожаром. Кажется, их было двое. Они надеялись, что Сатана и ты не выберетесь из огня живыми. Вот и все. — Барри упал на колени и обнял подбежавшего пса. — Ищи их, Барт! — прошептал он. — Найди их!
И он резко ударил по шраму, оставленному пулей на теле Барта.
Пес ответил визгом, слишком резким и высоким, чтобы так могла визжать обыкновенная собака. И снова Барт метался то в одну, то в другую сторону, и доктор Бирн слышал, как он скулил на бегу. Затем волк прекратил бег по кругу и помчался вниз по склону.
— Ты нашел их! — радостно вскрикнул Дэн. — Ты сделал это! — И он бросился вслед за собакой.
Барри не долго следовал за Бартом, вскоре остановился и свистнул. Ему пришлось повторить призыв, прежде чем пес повернулся, подбежал к хозяину и бешено завыл. В вое слышалось что-то ужасающее и сверхъестественное, словно бессловесное животное требовало жизнь, причем жизнь человека. Доктор отвернулся и не спеша побрел к дому.
Возле дверей его встретила Кети и забросала вопросами. Рэндалл рассказал ей обо всем, что видел.
— Мистер Барри, наверное, сделает более подробный отчет, — заключил он.
— Я знаю подробности, — ответила девушка. — Он нашел след и знает, куда этот след ведет. Теперь захочет по нему пройти, прежде чем станет слишком поздно. Доктор Бирн, вы мне нужны сейчас… ужасно. Вы должны убедить Дэна, что, если он от нас уйдет, жизнь отца окажется в опасности. Вы сумеете?
— По крайней мере, — произнес рассудительно доктор, — вряд ли это будет неправдой. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы убедить его остаться.
— Тогда, — торопливо приказала Кети, — сидите здесь, и я сяду рядом. Мы вместе встретим Дэна, когда он придет.
Они едва успели занять свои места, как вошел Барри вместе с Бартом. Дэн на мгновение остановился в дверях, взглянул на Кети и Бирна и спокойно прошел через комнату. Не дойдя до двери, он снова остановился.
— Должен вас поставить в известность, — мягко произнес он, — что теперь Барт поправился и я могу снова отправиться в дорогу. Выезжаю утром.
Умоляющий взгляд Кети заставил Бирна встать.
— Мой дорогой мистер Барри! — позвал он.
Дэн повернулся и выжидательно посмотрел на доктора.
— Вы сообщили нам, что уедете от нас. И это в тот момент, когда мистер Камберленд в критическом состоянии?
По лицу Дэна скользнула тень.
— Я остался бы, если бы не возникло крайней необходимости, — ответил он.
— Причина вашего отъезда меня не касается, — возразил Рэндалл. — Я волнуюсь о мистере Камберленде. Он не миновал опасности. Малейший нервный шок — и фатальные… последствия не исключаются.
— Надеюсь, — вздохнул Барри, — что ему значительно лучше. Не смотрите на дела так мрачно, док.
— Его тело действительно чуть-чуть окрепло, — спокойно парировал Бирн, — но его нервы расшатаны. Я боюсь даже думать о последствиях, если вы его покинете.
Было заметно, что в душе Барри происходила яростная борьба. Наконец он спросил:
— Как долго мне придется оставаться? Дождь смоет все следы и превратит меня в слепца посреди пустыни. Док, как долго мне еще необходимо пробыть здесь?
— Несколько дней, — твердо заявил Бирн, — способны сотворить чудо с больным.
Барри помолчал, потом решительно произнес:
— Я пойду и поговорю с ним и сделаю, как он скажет.
Глава 29
РАЗГОВОР
Барри больше не вымолвил ни слова. Часы для доктора и Кети тянулись ужасно долго. Все это время Рэндалла терзали противоречия. Если бы Джо задержал Дэна, то девушка стала бы счастлива. А если Барри не останется, то возникнет крошечный росток надежды, что будет расти с каждым днем в сердце Бирна. Ближе к вечеру не слишком неприятное событие нарушило всеобщее напряжение.
Прибыл ни много ни мало сам начальник полиции Джеф Калкин. Его плечи сгорбились, короткие ноги изогнулись от постоянной езды верхом, а голова далеко выступала вперед на костлявой шее, так что когда Калкин во время разговора ее поворачивал от одного собеседника к другому, то больше напоминал маятник. Начальник полиции имел хорошую репутацию в округе радиусом около трехсот миль, если не больше. Иногда это вызывало недоумение, поскольку Калкин имел маленькую слабость — обожал почесать языком, а болтуны не пользуются популярностью в горной пустыне. Но все знали и то, что при необходимости револьвер Джефа говорит столь же быстро и режет даже точнее, чем его язык. Вот почему начальник полиции пользовался таким уважением.
Прямо с порога он сразу успокоил обитателей ранчо, провозгласив, что они для него не представляют профессионального интереса. Все, что ему нужно, — это место для ночевки, немного еды и корма для лошади. Калкин направлялся отнюдь не на ранчо Камберлендов, цель его путешествия находилась за много миль отсюда. Начальник полиции слыл искусным дипломатом и давно понял, что лучший способ поладить с человеком — встретиться с ним на его собственной земле.
Обрушенный Калкином на Бирна вступительный монолог являлся образцом ораторского искусства.
— Так вы доктор, верно? Ну, сэр, очень давно, в детстве, мой отец подарил мне жеребенка, тот попал в яму и сломал переднюю ногу, его нужно было пристрелить, но у меня просто не поднялась рука. Да, сэр, я пошел против мнения всей своей семьи и с тех пор страстно желал стать доктором. Но меня всегда раздражала мысль о том, что человека нужно резать. Пришлось смириться — не люблю втыкать нож в живую плоть, особенно если человек не имеет возможности защищаться. Вот таков я!
Доктор Бирн изумленно поклонился, но совершенно потерял дар речи.
— А как вам пациент? — расспрашивал неистовый Калкин. — Сколько лет старику Камберленду? Я помню, как когда-то мы с Джо гоняли по горам. Я тогда был еще мальчишкой, но как подумаю о том, что старик лежит в постели… Больной! Да, а я вот ни дня не проболел в своей жизни. Больной? Я бы лопнул от смеха, если бы кто-то предложил мне улечься в постель. Что с ним случилось, кстати?
— Его нервы несколько расстроены, — уклончиво ответил Бирн. — Вдобавок артериальное давление и…
— Покороче, док! — добродушно воскликнул начальник полиции. — У меня нет под рукой словаря. Плохо с нервами, да? Ну, я таким не интересуюсь. У старика в последнее время хватало проблем, чтобы испортить
