узлами, и когда лассо после очередного удачного броска порвалось, то он вылетел из седла, как ядро из пушки. Пока он лежал, бычок поднялся на ноги и, клянусь вам, спятил! Он увидел распластанного Коротышку и помчался прямо к нему. Мы с Каслом так хохотали, что еле смогли бросить лассо, но я все же сделал бросок и захватил быка за оба рога. Моя лошадь тут же уперлась в землю, пытаясь удержаться, но у нее не очень получилось. Тем временем Коротышка уселся и обхватил руками голову, но тут увидел, что бык несется прямо на него. Как он подпрыгнул!
Коротышка сделал на лассо петлю побольше, — продолжал Бак, — думая, что лошади меньше придется бегать. И вот когда бык попал в такую петлю, то дернул так, что парня подбросило в воздух с такой силой, что, не побоюсь сказать, у него все кишки перевернулись. Коротышка увидел, что бык тоже взлетел в воздух, и заорал, словно наступил конец света, после чего бросился бежать. Если бы он побежал назад, то бык не смог бы сделать и шагу, поскольку я прочно держал свое лассо. Но Коротышка побежал ко мне, чтобы спрятаться за моей лошадью. А тот бык очень походил на кошку, поскольку приземлился на все четыре ноги. Он видит бегущего Коротышку и бросается за ним. Так они и носились друг за дружкой. В конце концов бык подцепил Коротышку за штаны и попытался вонзить в него рога. Он промахнулся только на дюйм. И Коротышка заорал, так широко открыв рот, что можно было увидеть его желудок. Его глаза вылезли на лоб, а короткие ноги уносили его прочь на десять ярдов зараз. Ребята потом говорили, что слышали его крик на расстоянии мили. Бык преследовал Коротышку по пятам, пока не домчался до конца лассо, после чего снова взлетел вверх тормашками и ударил Коротышку прямо по голове. Любой другой парень после такого удара потерял бы дар речи, но Коротышка, взлетев снова в воздух и приземлившись в десяти ярдах, тут же вскочил на ноги и опять с воплем бросился бежать. Он бежал и орал до тех пор, пока не добежал до дома.
Бак откинулся на стуле и захохотал над своими воспоминаниями. Он почти забыл о Кети, а когда вспомнил, то увидел, что девушка сидит, немного склонив голову и прислушиваясь. Она улыбалась, но не рассказу Бака. Дэниелс сразу все понял.
— Это он, — прошептал Бак. — Ты его слышишь?
— Тише, — скомандовали два голоса, и Дэниелс заметил, что старик тоже прислушивается.
— Нет, — внезапно проговорила Кети, — это всего лишь ветер.
И словно в ответ издалека долетел слабый свист. Девушка медленно прижала руки к груди, словно пытаясь сохранить этот звук.
— Он едет! — закричала она. — Папа, разве ты не слышишь?
— Слышу, — отозвался старик, — но то, что я слышу, больше не согревает мое сердце. Кети, будь умницей, встань, пойди в свою комнату и не обращай внимания на то, что, возможно, услышишь этой ночью.
Глава 42
ПУТЕШЕСТВИЕ В НОЧИ
Не осталось сомнений в намерениях Джо Камберленда. Желание возникло у него столь быстро, словно вороной жеребец загарцевал по дому в лихом галопе, свист становился все громче и звенел, взлетая в безумном взрыве. Дайте орлу горло жаворонка, и, после того, как он оборвет свою мольбу в небесах и падет на землю, с какой песней взлетит он вновь в вышину? Ужасное проклятие пошлет орел оставшейся далеко внизу земле! Вот такая мелодия ознаменовала приход Дэна. Она не ослабевала, как обычно, с расстоянием, а становилась все ближе и ближе, разрастаясь и заполняя собой все вокруг. Бак встал и скользнул в угол комнаты, где на него не падал даже луч света, а Кети забилась поглубже в большое кресло.
Они молча сидели и, несмотря на свист, слышали тиканье часов, которое по странной причуде попадало в ритм свиста, все время его перемежая.
Музыка оборвалась совсем рядом. В холле раздались шаги, дверь распахнулась, и в комнату проскользнул Черный Барт. Пес не смотрел по сторонам. Не поворачивая голову ни вправо, ни влево, направился прямо к Кети и встал перед девушкой. Она наклонилась вперед.
— Барт, — тихо позвала она и протянула руку.
Глухое рычание заставило девушку остановиться. Когда сверкнули длинные клыки, Кети вжалась в кресло. Старик приподнялся на кушетке, и свет упал на его бледное лицо, седые волосы и бороду. Джо казался призраком. Хлопнула дверь, послышались быстрые шаги, и в комнате появился Дэн. Он принес с собой свежий ночной воздух. Когда дверь открылась, пламя в лампе заколебалось, но потом снова стало тусклым. Однако при вспышке света все увидели, что сомбреро на голове Барри превратилось в бесформенную массу, платок вовсе отсутствовал, а плащ больше напоминал решето, его будто рвали чьи-то острые зубы. С обуви стекала грязь. Грязь была не только на сомбреро, но и на лице. Барри перестал насвистывать, встал у дверей и ухмыльнулся, оглядывая комнату. Он подошел прямо к Кети и взял ее за руки.
Дэн заговорил, звучание и дрожь голоса заставили всех затаить дыхание.
— Я за чем-то гнался сегодня ночью. Не знаю, что меня вело. Наверное, запах ветра, дрожание воздуха и аромат земли. Я хочу уехать. Я ненадолго прощаюсь с тобой, Кети.
— Дэн! — воскликнула девушка. — Что случилось? Что с твоим лицом?
— Отметины ночи. Иначе не объяснишь. Поедешь со мной, Кети?
— Надолго? Куда ты едешь, Дэн?
— Я не знаю, куда и надолго ли. Все, что я могу сказать, — я должен ехать. Подойди к окну. Вдохни этот воздух — и ты поймешь!
Барри повел Кети за собой и открыл окно.
— Ты чувствуешь это в ветре? — спросил Дэн, и лицо его исказилось. — Ты слышишь это?
Девушка не могла говорить. Она стояла дрожа.
— Посмотри на меня, — приказал Барри и резко развернул Кети лицом к себе.
Он стоял, близко склонившись к девушке, жёлтые сполохи сверкали у него в глазах. Пока Дэн глядел Кети в глаза, он стискивал ей руки. Потом отпустил их и воскликнул:
— Ты пустышка! Ничего не видишь и не слышишь! — Барри повернулся. — Барт! — позвал он и вышел из комнаты.
До них донеслись его мягкие шаги в холле, на крыльце… Затем наступила тишина. Черный Барт скользнул к двери, но через мгновение вернулся, неподвижно, словно призрак, вглядываясь во мрак комнаты.
Снаружи донесся резкий свист, и пес насторожился. Он беззвучно подошел к Кети, потом повернулся и медленно затрусил к двери, оглядываясь на девушку. Кети застыла на месте, волк снова вернулся к ней. На сей раз он прихватил подол ее платья зубами и потащил. Кети сделал шаг, уступая грубому натиску.
— Кети! — закричал старик Джо. — Ты сошла с ума, девочка! Разве можно уходить из дома в такую ночь!
— Я не ухожу, — быстро ответила она. — Я боюсь и не оставлю тебя, папа.
Когда она говорила, то остановилась, но Черный Барт, оскалившись, потащил ее дальше.
— Бак! — крикнул старик Джо. — Застрели проклятого волка! Во имя моего спасения!
А волк продолжал тянуть девушку к двери.
— Кети! — вскричал отец, агония сделала его голос молодым и звучным. — Ты собираешься шляться между небом и адом в такую ночь, как эта?
— Нет, — ответила девушка, — я не оставлю тебя, но, папа…
Джо попытался сделать глубокий вдох, но тут в памяти его всплыл клин диких гусей. Призывы гусей звучали высоко и чисто. Вдруг все лопнуло, словно струна гитары. Кети закрыла лицо руками, слепо прошла в холл. Вскоре они услышали топот копыт.
— Бак! — воскликнул Джо. — Он украл мою дочь! Зови ребят, остановите Дэна и его проклятую лошадь!
— Подождите и послушайте, — перебил Бак. — Вы слышите? По мокрой земле грохотали копыта, потом раздался дикий свист, странно приятный и уютный. Свист быстро растворился вдали.
— Он увез ее на Сатане, — прорычал Джо, пытаясь встать, но, поднявшись, он зашатался. — Бак, позови ребят. Даже Сатана не сможет обогнать моих лошадей, если на нем двойной груз. Позови их. Если привезешь Кети назад… — Джо смолк, еще раз пошатнулся и упал бы, если бы Дэниелс не прыгнул вперед.
