ночью, заявит, что у него послание к маршалу д'Орфевре, и потребует, чтобы его пропустили. Единственной проблемой было удостовериться, что его дядя в замке. Вполне вероятно, он уехал в Аррас с министрами короля, чтобы подготовить подписание соглашения с фламандцами.
Во всяком случае, план был рискованным, и Лэр не хотел вовлекать в него Николетт. Он был готов ответить на ее возражения и отлично понимал, что поставлено на карту. Их будущее. И оно зависит от того, удастся ли им разрушить планы Изабеллы и де Конше. Больше всего Лэр опасался за Николетт. Он чувствовал, что может встретить любую опасность и выдержать все, если будет знать, что Николетт недоступна для Изабеллы.
Поиски таверны вывели их на темную улицу, где верхние этажи тесно стоящих домов почти соприкасались. Они проехали ее почти наполовину, когда вдали узкого строя домов увидели факел, который нес человек, бегущий впереди нескольких всадников. Лэр решил, что это дворяне или, по крайней мере, один из них, а остальные – слуги. Де Фонтен натянул поводья и ждал, когда они проедут. Николетт остановилась позади, так, чтобы не привлекать внимание.
Когда всадники приблизились, горящий факел осветил их лица. Лэр едва поверил своим глазам.
ГЛАВА 22
Лэр пришпорил коня и быстро выехал наперерез всадникам.
– Тьери! – воскликнул он. – Тьери де Фонтен!
Всадники остановились. Довольно грузный человек, облаченный в плащ, отделанный мехом, выехал немного вперед, чтобы рассмотреть в дрожащем свете факела, кто его окликнул.
– Лэр? – радостно воскликнул он. – Да, это ты! – Убедившись, что это на самом деле брат, он сразу понизил голос. – Клянусь всеми Святыми! Откуда ты? И что делаешь в Клермоне?
Видя, что его встречают без особого энтузиазма, Лэр успокаивающе улыбнулся – это ему всегда хорошо удавалось.
– Я знал, что ты будешь рад меня видеть. Ты остановишься в замке?
– Что? – пробормотал Тьери в смятении. – Нет. Я не принадлежу к избранным гостям. Я здесь только представляю своего тестя, – главной скрытой мыслью Тьери было лишь избавиться от брата на улице, убрать с глаз долой, чтобы он не навлек неприятностей на семью. – Я остановлюсь в доме банкира. Ты не ответил мне. Почему ты здесь? – продолжал он, хотя не был уверен, нужно ли ему это знать.
– Конечно, чтобы увидеть тебя.
– Это наглая ложь. Это твой сквайр? – спросил Тьери, взглянув на мальчика на лошади, стоящей в тени.
– Да. Ты можешь дать нам приют на несколько часов?
– Но после этого вы уедете!
– Да, – согласился Лэр. В конечном итоге, всегда можно найти успокаивающую тему для разговора, и пока они пересекали площадь, он вызвал брата на разговор о буре, бушевавшей целый день, и о том, как однажды астролог сказал ему, что все это целиком зависит от расположения звезд.
В доме банкира Тьери представил Лэра, как своего родственника, что не было ложью.
– Мой кузен из Лиможа и его сквайр. Банкир, любезный, важного вида человек, с лысой головой на толстой шее и короткими руками, приказал слугам приготовить для поздних гостей комнату, примыкающую к комнате для гостей.
– Мы уже поужинали, – сказал он извиняющимся тоном, – но я прикажу, чтобы слуги принесли еду и вино в вашу комнату.
Лэр обладал приятными манерами. Годы, проведенные при дворе, сделали его поведение в обществе безукоризненным, что было ясно для всех, кроме его брата.
По какой-то непонятной причине, может быть, из-за недостатка сна, Николетт находила все очень смешным и улыбалась, прикрывшись воротником плаща. Между братьями была огромная разница – Лэр полон изящной иронии, а Тьери лишен юмора. Когда они оказались одни в комнате для гостей, Тьери буквально прошипел:
– Жалкий негодяй, что ты делаешь в Клермоне? И не смей мне врать!
– Ты становишься похожим на Агнес, – насмешливо заметил Лэр. Он взглянул на Николетт, состроил гримасу шута и подтолкнул ее за плечо к скамье возле камина. Оранжевые языки пламени пылали благословенным теплом. Давно ей не было так хорошо. Тепло, как лекарство, сразу же начало снимать напряжение и усталость.
Лэр на мгновение остановился возле нее, подмигнул и ободряюще похлопал по плечу.
Тьери, стоя к ним спиной, снял меч и пояс и отбросил прочь.
– Черт побери, Лэр. Не дразни меня. Король не далее, чем в лье отсюда, а ты хорошо знаешь – где король, там и его двор. Ты приговорен к изгнанию и хочешь заставить меня поверить, что настолько глуп, чтобы… – он заколебался, слишком разъяренный, чтобы связно выразить мысль. Наконец, его голос прорвался. – Если ты хочешь играть со смертью, я предпочел бы, чтобы это было не в моем присутствии! – его глаза с тревогой задержались на мальчике, сидящем у камина.
– Ему можно доверять?
– Да, полностью.
– Ну так что? Я жду объяснений!
Тьери буквально выплевывал слова, но тут раздался стук в дверь.
Лэр впустил слуг. Две женщины средних лет принесли кувшин с вином, поднос с едой и несколько оловянных чашек. Они поставили еду и вино на стол у стены и быстро ушли. Лэр наблюдал за ними, пока они не скрылись, затем закрыл дверь.
