– Согласен, я был неправ. Но я думал, что ты хочешь замуж...
Она опустила глаза:
– Я не так уж горю желанием... Я люблю удовольствие... Если бы ты был половчее...
Он отодвинул стул и хотел было подняться. Она быстро села к нему на колени. Нужно было во что бы то ни стало удержать его в течение пяти минут. Лишь бы он не дал волю своему темпераменту...
Он взял ее за плечи и пролепетал, покраснев:
– Ты хочешь сказать, что ты согласна?
Она решила, что ей нужно как можно больше говорить, чтобы сдержать его порыв. Но он не дал ей времени на размышление. Его губы впились в ее рот, в то время как он переворачивал ее на спину...
Она не могла высвободиться из его объятий так, чтобы, не рассердить его. Она подняла глаза на висящие на стене часы. Прошло четыре минуты. Во всяком случае, ей не угрожала смертельная опасность и за двести долларов она могла потерпеть...
В эту минуту Джерри Робин выходил на улицу, сжимая в руке фотоаппарат.
Он добился своего.
Гарри тоже.
6
Юбер находился в скверном расположении духа. Уже три дня он сидел в камере после того, как советский трибунал приговорил его к десяти годам лишения свободы. Он кусал локти за свое безрассудство, бросившее его в эту авантюру.
После убийства Крейсслера в маленьком доме в Триесте ради спасения жизни Эстер Ламм он решил использовать сложившуюся ситуацию и выдать себя за Менцеля тем, кто хотел похитить немецкого ученого. Он не думал тогда, что русские призовут его к ответу за смерть человека, быть может ценного, но вполне заменимого. Разве талант Менцеля не ставил его выше правосудия?
Для своего оправдания Юбер выдвинул мотив убийства из ревности. Он утверждал, что несколько лет назад, в Гамбурге, Крейсслер злоупотребил доверием его невесты, которая в отчаянии вынуждена была покончить с собой. Он, Мендель, поклялся тогда отомстить Крейсслеру и ни о чем не сожалеет, разве лишь о том, что не сделал этого раньше.
«Десять лет лишения свободы», – приговор еще звучал в его ушах.
Час назад тюремщик принес ему обед и полунамеками дал понять, что завтра его отправят в один из таинственных лагерей, по поводу которых было пролито столько чернил во всем мире.
Печальный конец!
Он выругался сквозь зубы и сжал кулаки. Он был пойман в капкан, как крыса. Но крысам иногда удается бежать – тем, у кого достаточно крепкие зубы, чтобы перегрызть железные прутья решетки...
У Юбера были крепкие зубы...
Он решил бежать. Это было в общем выполнимой задачей. Настоящие трудности начнутся за пределами этих стен, в центре почти пустынной страны, за тысячу километров от границ, перейти которые было практически невозможно. Он должен будет найти средство передвижения – проникнуть в поезд, угнать самолет, грузовик или что-то в этом роде.
Он рассмеялся, осознавая, что его план безнадежен. Тем не менее он решил попытаться: не мог же он в самом деле кончить свои дни в трудовом лагере. Лучше погибнуть при попытке к бегству.
Он в глубоком раздумье лег на соломенный тюфяк, заложив руки за голову. Ему удалось выдать себя за чудаковатого ученого, не способного ни на какие решительные действия.
Вероятно, по этой причине тюремщик, приносивший ему еду, не предпринимал никаких мер предосторожности, входя в его камеру и оставляя всегда дверь открытой.
Юберу легко будет оглушить его, переодеться в его форму, взять ключи и выйти. Слава Богу, он находится не в настоящей тюрьме, а лишь в здании трибунала, оснащенном камерами для предварительного заключения. Нет бронированных дверей и охранников на каждом шагу...
Проще простого. А дальше будет видно. Он полагался на вдохновение.
Он расслабился и заснул, накапливая силы для решительного действия.
В двери повернулся ключ. Юбер приподнялся, приготовившись к молниеносному прыжку при первом благоприятном моменте. Сквозь полузакрытые веки он видел вошедшего с котелком тюремщика.
Из коридора не доносилось никаких звуков. Повернувшись к нему спиной, охранник ставил ношу на деревянный столик, привинченный к полу.
Юбер с ловкостью хищника бросился на спину охранника, не успевшего сообразить, что произошло... Нажав на сонную артерию, Юбер прекратил доступ крови к мозгу несчастного малого, и тот мгновенно потерял сознание.
Юбер уложил его на пол, закрыл дверь и вернулся к своей жертве, чтобы ее раздеть. Форма подходила ему по размеру, только ботинки оказались велики. Юбер надел на голову фуражку, застегнул ремень, вынув намеренно из кобуры наган, чтобы не искушать судьбу и не стрелять в случае необходимости. На границе, если понадобится, он пустит в ход все средства, но сейчас главное – это осторожность и чувство меры...
Он разорвал сорочку охранника, чтобы сделать из нее веревки и связать его.
Оставив безжизненное тело охранника на полу, Юбер осторожно открыл дверь и выглянул в коридор. Надо во что бы то ни стало избежать любых встреч. Штат трибунала был немногочисленным, и наверняка здесь все друг друга знали.
Черт возьми! Борода! Юбер забыл о ней. Он не знал, разрешено ли уставом МВД носить бороду. Ему не
