Юбер оставил открытой дверь церкви, в которую мог видеть значительный участок шоссе, и лег на кучу сена. Он устал от долгой ходьбы, да и переправа через Амударью тоже не прошла бесследно.
Он расслабился, мечтая о ванночке с холодной водой, в которую он мог бы окунуть натруженные ноги.
Становилось все светлее. Без двадцати шесть... Без четверти...
Ханно Гугенбергер, он же 'Рудольф' должен был приехать издалека, и в опоздании на четверть часа не было ничего трагического, но Юбер устал, а когда он уставал, им овладевала тревога.
Шесть часов, рассвело, и Юбер все больше боялся быть замеченным каким-нибудь крестьянином, когда появился большой грузовик. Юбер рывком поднялся и подошел к двери. Грузовик быстро приближался. Юбер почувствовал, как забилось его сердце.
Грузовик пулей пролетел мимо, не остановившись. Юбера охватило ужасное разочарование. Он побледнел и долго стоял неподвижно. Потом он принялся ругаться и пинать ногой тяжелую дверь.
Но он очень быстро взял себя в руки и разозлился, что потерял хладнокровие. Инструкции предусматривали, что 'Рудольф' может не прийти на встречу. В этом случае Юбер должен будет суметь спрятаться на день, а потом, в следующую ночь, вернуться в Афганистан, в дом Якуба, куда ему пришлют новые инструкции.
Но Юбер не имел никакого желания поворачивать назад.
Он заставлял себя успокоиться, рискнул выйти на порог посмотреть на второстепенную дорогу, откуда могла прийти опасность в лице крестьянина. Ничего нет. Насколько достигал его взгляд, местность была пуста.
Он решил подождать до половины седьмого. В случае неожиданного визита он всегда сможет спрятаться в сене... Кстати, а почему бы не спрятаться здесь на целый день? Вместо того, чтобы искать другое, очень проблематичное укрытие... Было очень маловероятно, что колхозники, использующие церковь в качестве склада для сена, придут его опустошить именно в этот день. А сена было достаточно, чтобы спрятаться от того, кто не будет все переворачивать.
Юбер принял это разумное решение, которое вернуло ему спокойствие, именно в тот момент, когда на основной дороге появился новый грузовик, едущий с запада.
Без особой надежды он вновь занял свой наблюдательный пост сзади приоткрытой двери. Но, хотя он уже не верил, произошло то, чего он ожидал...
Грузовик вдруг стал рывками сбрасывать скорость, как будто у него были неисправности. Он с трудом проехал перекресток и остановился как раз напротив церкви.
Шофер, высокий худой блондин лет сорока, одетый в очень широкие внизу брюки и куртку цвета морской волны, с фуражкой на голове, вышел из машины и открыл капот. Потом он снял фуражку, положил ее на правое крыло и закурил сигарету. Затем он задул спичку, прежде чем бросить ее в ров, и снова надел фуражку.
Именно эти жесты должен был сделать 'Рудольф', чтобы его можно было узнать.
Юбер с сильно бьющимся сердцем вышел из маленького храма. Вступление в контакт всегда очень деликатный момент. Никогда не знаешь, что может произойти...
Водитель грузовика не обернулся, пока Юбер подходил. Когда тот оказался совсем рядом, он сказал, подмигнув:
– Diese Masehine ist nicht neu.
Он ничем не рисковал, говоря по-немецки, потому что мог показать свое удостоверение шпета. Юбер не мог сдержать широкую улыбку.
– Wo wohnen Sie? – спросил он.
– Wir wohnen in Stalinabad, – ответил тот. – Unser Grossvater wohnt auch in Stalinabad.
– Wie heisst du?
– Rudolf[4].
Все было сказано. Ханно Гугенбергер пожал руку Юберу, которого он знал под именем Хайнца Крига, и быстро добавил:
– Садитесь в машину и пройдите за сиденье. Вы найдете все необходимое вам в чемодане.
Юбер не заставил повторять. Он влез в кабину грузовика, перелез через сиденье и прошел назад, в узкий жилой отсек, который мог служить постелью. Там стоял чемодан. Юбер открыл его. В нем лежала одежда, похожая на ту, что носил Гугенбергер.
Юбер быстро разделся и надел новый костюм. Он почти закончил, когда немец сел в кабину.
– Вы, должно быть, думаете, где меня черти носили? – спросил он, заводя мотор.
– Я уже не надеялся вас увидеть.
– Прокол колеса, – объяснил тот. – Я потерял уйму времени. Я боялся, что вы меня не дождетесь, но потом подумал, что вы сможете остаться на складе и спрятаться на целый день.
– Так я и решил... Что делать с моими старыми тряпками?
– Положите их в чемодан. Скоро мы от них избавимся. Вы можете сесть рядом со мной, если закончили.
Юбер достал из-под подкладки своей афганской куртки документы, перелез через спинку сиденья и сел.
– Добро пожаловать в Таджикистан, Хейнц Криг, – сказал Гугенбергер напыщенным тоном.
