София исчезла, и никто не знал, куда она могла подеваться. Тибо быстро убедился в том, что король и королева ни капли об этом не заботились. Пресытившись светом счастья, государи лишь слегка приподняли брови при объявлении о пропаже их младшей дочки, пробормотав: «Какая досада…» – и постарались побыстрее забыть дурную новость.
Скача рядом со своим беззаветно преданным Дени де Монтовером, Тибо дал волю гневу.
– По правде говоря, мне совершенно наплевать на судьбу этой идиотки, – проворчал он, – только если она не вернется, нашей свадьбе не бывать. А если свадьбы не будет, у меня не появится возможности взойти на трон!
– Понимаю твои опасения, друг, – сказал Дени. – Странные вещи происходят в последнее время. Слышал ли ты об оборотне, который пробрался в конюшни, чтобы украсть Огненного Гнева?
– Да, Арпагос уверяет, речь идет о перевоплощении Эрвана де Бреганога, сумасшедшего рыцаря, который воевал ради развлечения и уничтожал людей ради удовольствия, лишь бы его меч окрасился в красный цвет. Ты в это веришь?
– Не знаю. Лес скрывает много тайн. И это не упрощает твоего положения, ведь, в конце концов, Огненный Гнев был предназначен тебе. Проклятый оборотень нанес тебе великое оскорбление.
Тибо сжал зубы в отчаянии. На секунду ему захотелось стегануть Дени по лицу, чтобы научить его вежливости. Но в последний момент он сдержался, потому что Дени был ему нужен.
– Я должен жениться на Анне-Софии! – выкрикнул он. – Иначе я останусь мелким аристократом без будущего. Она нужна мне, чтобы стать королем. Надо разыскать ее, чего бы это ни стоило!
– Я направил по ее следу моих шпионов, – прошептал Дени. – По последним сведениям, дурочка сбежала в лес с намерением попасть в школу фей.
– Откуда эти россказни?
– От самого астролога. Он слишком любит хорошее вино, а когда выпьет – становится болтлив.
Тибо поморщился.
– Феи? – недовольно произнес он. – Опасная секта, которая живет в стороне от всех, не уважая ни один из наших законов… Не будет ли более правильным считать, что эти сумасшедшие украли принцессу? Похищение… да, так можно представить дело на совете министров.
– Звучит красиво! – одобрил его Дени. – Ты можешь добиться, чтобы тебя назначили командующим вооруженным отрядом. С такой командой ты отправишься в лес, чтобы спасти бедную принцессу, задержанную против ее воли подлыми феями! Вернешь ее с большими почестями. Все королевство увидит в тебе спасителя… Это здорово задумано, друг. Я вижу нас, тебя и меня, во главе тысячи солдат, штурмующих Черный лес, срубающих головы проклятым колдуньям. Давно уже я сижу без дела. Немного упражнений пойдут мне только на пользу. Лезвие моего меча ржавеет в ножнах.
– Да, – отчеканил Тибо, – так мы и поступим. Мы станем спасителями! Приведем Анну-Софию за шкирку и добьемся от короля ее заточения в монастыре в целях предосторожности, чтобы защитить ее от фей и колдуний.
– В монастыре, точно! В монастыре, ключ от которого ты бросишь на дно озера! – засмеялся Дени де Монтовер. – Ах! Как мне это нравится. Моя душа поет, друг. Просто ликует!
Мечты волка
Мария-Женевьева была встревожена. Колен вел себя все более и более странно. С тех пор как он надел доспехи Эрвана де Бреганога, он совсем не походил на себя. Колен часами бродил по развалинам замка, бормоча неясные слова. Иногда он забирался по разрушенным лестницам на башню, где вставал лицом к лесу и, потрясая кулаком, выкрикивал ругательства и проклятия в адрес невидимого врага. Но хуже всего было, когда он запрокидывал голову и выл как волк, и все волки леса отвечали ему хором. И тогда, не в силах выносить эти завывания, Мария-Женевьева затыкала уши и забивалась в угол.
Она думала, что совершила ошибку, спасая молодого крестьянина. Может, лучше было дать ему умереть?
По всей очевидности, проклятые доспехи действовали на его разум. Призрак Бреганога поселился в голове Колена, и можно было с уверенностью сказать, что ничего хорошего из этого не выйдет.
«Нет, мне не стоило его спасать…» – повторяла себе Мария-Женевьева. Однако в глубине души она знала, что не смогла бы оставить юношу наедине с его судьбой. Хотя девушка не желала признаваться себе, она привыкла к его присутствию и привязалась к нему. Нет, «привязалась» – было неточным словом, она боялась в этом признаться, но она в него влюбилась.
Она проклинала свою слабость. Как же так случилось, что она влюбилась в оборотня? Можно ли представить себе более абсурдную ситуацию?
Ее несчастье усиливалось от того, что Колен в редкие часы отдыха разговаривал во сне. Его сны были пыткой для Марии-Женевьевы, потому что в них шла речь о ее сестре, Анне-Софии, имя которой юноша повторял таким тоном, что никаких сомнений быть не могло: он влюблен.
«Как он мог полюбить эту маленькую идиотку?» – думала Мария-Женевьева совершенно искренне.
В ее смутных воспоминаниях о младшей сестре сохранился лишь образ кричащего младенца. В соответствии с принятым воспитанием принцессы не виделись друг с другом, каждая жила в окружении своих собственных служанок и наставников. Кроме того, Марию-Женевьеву воспитывала графиня де Валь Реаль, известная соперница герцогини де Марвифлор, занимавшейся Анной-Софией. Это придворное соперничество не способствовало сближению сестер.
Девушка была погружена в свои мысли, когда Колен спустился с окружной стены и направился к ней. Он был в ярости, о чем свидетельствовали его порывистые движения и бряцание доспехов. Кроме того, как только он выходил из себя, от него невыносимо пахло волчатиной, а дыхание отдавало сырым мясом.
– Решено, – объявил он резко, – я начинаю войну против лесных гномов.
– Гномов? – удивилась Мария-Женевьева. – Но они живут в пещерах на Севере и никому не мешают. Это просто кузнецы, они куют волшебное оружие для героев…
– Они насмехаются надо мной! – проворчал Колен. – Я слышу, как они смеются в своих пещерах. Когда я стою на стене замка, ветер доносит мне эхо их шуток. Я этого не потерплю! Я соберу армию и уничтожу их!
– Армию? – девушка тяжело задышала. – Откуда и каким образом? Солдаты Бреганога давно умерли.
– Волки! – прорычал Колен из-под шлема. – Я созову волков, моих братьев. Соберу стаи по всему лесу. Поскачу вместе с ними, неся гномам смерть и разрушения! Эти уродцы узнают, как насмехаться над Эрваном де Бреганогом…
– Колен! – застонала Мария-Женевьева. – Опомнись! Ты не Бреганог, ты – Колен, крестьянин, бывший слуга на конюшне… Не позволяй доспехам взять над тобой власть, иначе превратишься в монстра.
– Хватит! – зло засмеялся Колен. – Мне не нужны советы девчонки, которая упорно прячет свое уродство под деревянной маской! Ты забыла, что мы оба монстры?
«Одно хорошо, когда скрываешь лицо под маской, – подумала Мария-Женевьева, – можно заплакать, и никто не догадается…»
Слезы текли по ее щекам, но она и не пыталась их вытирать.
– Если хочешь, можешь уйти, – проворчал Колен. – Ничто не заставляет тебя оставаться со мной, если мое общество тебе не нравится.
– Нет, – ответила девушка полным грусти голосом. – Я останусь. Я буду с тобой до конца пути… хотя и уверена, что путь этот ведет в ад.
Воровка
Пегги знала, что надо действовать без промедления. Ей нужно срочно украсть сонную палочку, чтобы спасти королевство от уничтожения. Каждый новый день приближал ее к моменту, когда огры откроют глаза… и поймут, что умирают от голода.
Под предлогом, что ей нужно сложить только что изготовленные в мастерской палочки, Пегги последовала за Элоди на склад.
– На двери нет замка? – удивилась она. – Какая неосторожность, не правда ли? Кто угодно может сюда проникнуть…
– Если кто-нибудь попытается украсть колючку, у него ничего не получится. Арсенал защищен особым заклинанием. Только феи могут взять палочку из витрины. Если ты или я попытаемся это сделать, тотчас же
