– Ха! Должно быть, Мари или Чато решили, что та яма и есть логово Злого. Они могли отправиться по следам, ведущим от того лагеря разбойников, что мы разгромили позавчера ночью. Тогда понятно, где они были целый день вчера… и, похоже, большую часть ночи тоже.
– Ага, – кивнул здоровяк, – народ все еще тянулся в Глассфордж – и ночью, и утром. Там были и местные, и ваши дозорные.
Фермерша стояла, слушая все это и пристально разглядывая дом, Дага и особенно Фаун. Из разговоров мужчин Фаун поняла, что это и есть та женщина, которую те называли Петти, – жена главы семьи и хозяйка дома. Легкая седина в волосах говорила о том, что она одного возраста с мужем, но если тот был массивным, то Петти выглядела поджарой, решительной и деловитой, хоть и усталой. Выйдя вперед, она строго спросила:
– Чья это кровь в том тазу у колодца?
Даг вежливо склонил голову.
– По большей части мисс С… Блуфилд, мэм. Прости, что мы запачкали твои простыни. Я каждый раз выливал на них ведро воды, как шел мимо, и обязательно отстираю, прежде чем мы уедем.
«Мы», а не «я» – сразу же с облегчением отметила какая-то шустрая часть сознания Фаун.
– По большей части? – Фермерша, прищурившись, взглянула на Дага. – Как это она поранилась?
– Она сама должна рассказать, мэм.
На мгновение женщина задумалась, ее взгляд перебежал с лица Фаун на пустой рукав Дага.
– Ты и вправду убил зловредное привидение, которое столько всего натворило?
Даг только долю секунды помедлил, прежде чем ответить твердо, хотя и бесстрастно:
– Да, мы убили.
Фермерша втянула в себя воздух и фыркнула.
– Не вздумай тревожиться насчет стирки. Вот еще!
Теперь пришла очередь ее семьи; она напустилась на мужчин:
– Что это вы тут стоите и болтаете, как дурачки? До темноты много чего нужно сделать! Хорс, подои-ка бедненьких коровушек, если только у них с перепугу молоко не пропало. А ты, Сасса, принеси дров, если воры не растащили всю поленницу, а если растащили, то наруби. Джей, займись-ка уборкой и почини что сможешь. Ты начни, а чего нельзя сделать без инструментов, отложи на завтра – завтра-то их привезут. Тад, помоги деду с лошадьми, а потом приберись в доме. Ну-ка за дело, пока еще светло!
Мужчины по команде Петти тут же разошлись.
Фаун приподнялась и ободряюще сказала:
– Твоих припасов в подвале глиняные люди не нашли… – Но тут ее голова, казалось, опустела и болезненно запульсировала. Мир не то чтобы потемнел, но вокруг Фаун словно сгустились тени, и она почти не почувствовала резкого движения сильной руки, подхватившей ее. Даг наполовину отвел, наполовину отнес ее в дом. Когда Фаун снова смогла все видеть отчетливо, она обнаружила, что лежит на своем мягком ложе, а над ней склонились двое – озабоченная и настороженная Петти и Даг, озабоченный и… полный нежности? Эта мысль встряхнула Фаун, и она заморгала, пытаясь вернуть себе способность ясно мыслить.
– …Лежи, Искорка, – говорил Даг. – Покой тебе помог. – Он отвел в сторону пропитанный потом локон Фаун.
– Что с тобой случилось, девонька? – строго спросила Петти.
– Я не девонька, – пробормотала Фаун. – Мне двадцать лет.
– Ей вчера досталось от глиняных людей. – Даг, пристально смотревший на Фаун, взглядом, казалось, спрашивал ее разрешения продолжать, и Фаун согласно кивнула. – У нее случился выкидыш – на двухмесячном сроке. Было сильное кровотечение, но сейчас вроде ослабло. Жаль, что нас не нашли женщины из моего отряда. Тебе не приходилось заниматься акушерством?
– Немного. Правильно, что ты велел ей лежать, раз началось кровотечение.
– А как определить, что с ней… что с женщиной после такого все будет в порядке?
– Если кровь перестанет идти на пятый день, это хороший признак: значит, внутри все заживает. Самое большее – десять дней… Двухмесячная беременность… ну, тут как повезет. Вот когда больше трех месяцев, тогда и вправду опасно.
– Пять дней, – повторил Даг, словно запоминая это число. – Что ж, тогда пока все в порядке. А лихорадка?.. – Даг встряхнул головой и поднялся на ноги, потирая левую руку. Заметив, как фермерша оглядывает кухню, он с виноватым видом убрал со стола свой протез, завернул его в тряпку и положил рядом с Фаун.
– А тебе от чего досталось? – спросила Петти.
– Да так, много чего выпадало на мою долю, – уклончиво ответил Даг. – Если мой отряд не найдет нас к завтрашнему дню, я хотел бы отвезти мисс Блуфилд в Глассфордж. Мне нужно доложить… У вас найдется тележка?
Фермерша кивнула.
– Попозже будет. На ней завтра приедут девушки. – Кроме Петти, женщины и дети семейства Хорсфорд оставались в Глассфордже с женой Сассы, разбирали возвращенные вещи и дожидались, пока мужчины сообщат, что домой возвращаться безопасно.
– Потом они поедут туда еще раз?
– Может быть. Посмотрим. – Петти почесала шею, глядя вокруг с таким выражением, словно ее внимания требовала сотня вещей, а в голове у нее умещалось всего десять. Фаун подумала, что так оно и есть.
– Чем я могу помочь, мэм? – спросил Даг.
Петти посмотрела на него, словно его предложение ее удивило.
– Еще не знаю. Все тут вверх дном… Ты… ты пока подожди.
Она отправилась осматривать свой разгромленный дом.
Фаун прошептала Дагу:
– Она не будет знать покоя, пока все снова не приведет в порядок.
– Я это почувствовал. – Даг наклонился и поднял мешочек с ножами, лежавший у Фаун в изголовье. Только теперь Фаун осознала, как старательно Даг избегал смотреть на него в присутствии Петти. – Можешь ты убрать мешочек куда-нибудь с глаз долой?
Фаун кивнула, села – медленно и осторожно – и дотянулась до своего мешка, лежавшего у нее в ногах. Поверх единственного хорошего платья, в котором Фаун собиралась искать работу в Глассфордже, там лежали запасные юбка и блуза – все, что Фаун в спешке взяла с собой в ночь своего бегства. Фаун сунула мешочек на дно и затянула завязки.
Даг одобрительно и благодарно кивнул.
– Лучше не упоминать о ноже при этих ребятах. Могут выйти неприятности… даже больше, чем обычно. – Себе под нос он пробормотал: – Ах, была бы здесь Мари…
Фаун и Даг могли слышать, как Петти ходит по деревянным половицам у них над головами, иногда горестно стеная: «Ах, мои бедные окна…»
– Я заметила, что ты о многом не стал рассказывать, – сказала Фаун.
– Да. И было бы хорошо, если бы ты последовала моему примеру.
– Я ведь тебе обещала. Да мне и не хочется совсем кому-нибудь рассказывать о том ноже.
– Если тебе начнут задавать слишком много вопросов или упомянут о ножах, ты просто спроси их насчет их собственных бед. Обычно это хорошо отвлекает, да и рассказать им есть о чем.
– Ах, так вот какую уловку ты использовал! – Оглядываясь назад, Фаун оценила, как ловко Даг повернул разговор: в результате они много чего узнали о несчастьях Хорсфордов, но Хорсфорды мало что получили взамен. – Еще один трюк дозорных?
Уголок рта Дага пополз вверх.
– Более или менее.
К тому времени, когда фермерша спустилась вниз, из сарая пришел ее сын Тад, и после некоторого раздумья женщина послала их с Дагом убирать разбитые стекла и мусор вокруг дома. Оглядев еще раз кухню, Петти спустилась в подвал и принесла оттуда несколько банок с припасами, чтобы приготовить ужин. Теперь она выглядела приободрившейся. Расставив банки на столе – Фаун почти слышала ее мысли:
