Паладин душ

нем виднелось пять темных фиолетовых пятен. На губах Исты мелькнула улыбка, когда она расправила ладонь и приложила к синякам пять пальцев.

– Пятеро богов, Иста, – воскликнула леди Хьюлтер, – кто посмел с вами так обращаться?

– Они остались с… со вчерашнего дня. С тех пор как лорд Иллвин спас меня от джоконской армии. Какие у него красивые, длинные пальцы! Интересно, он играет на каком-нибудь музыкальном инструменте? Нужно будет это выяснить.

– Лорд Иллвин – это тот странный высокий субъект, который приехал с вами? – с подозрением спросила леди Хьюлтер. – Должна сказать, мне совсем не понравилось, как он поцеловал вам руку.

– Не понравилось? Просто он очень торопился. Позже я дам ему потренироваться, чтобы он улучшил технику.

Леди Хьюлтер казалась обиженной, а служительница Товия только усмехнулась.

Исту уложили в палатке под тщательным надзором леди, но, услышав стук копыт большого количества лошадей, несущихся по лагерю, она вскочила и, не обращая внимания на ночную рубашку, высунулась наружу. Был еще только ранний вечер; когда конница ди Оби обрушится на Порифорс, благодаря летнему солнечному дню в запасе останется еще несколько светлых часов. Время, подумала Иста, выбрано как нельзя верно. Крайнее смятение, беспорядок и испуг царят в джоконском стане после жутких событий полудня, и шансы, что возник новый, достойный лидер – если учесть бездумное мрачное подчинение, установленное Джоэн, – крайне малы.

Иста поддалась уговорам любящих людей и улеглась в постель. Но, судя по всему, та Иста, которую они любят, воображаема; это женщина, которая живет только лишь у них в мозгу, полуикона, полупривычка.

Но эти размышления ничуть ее не опечалили, потому что теперь она знала, что есть тот, кто любит настоящую Исту. И она заснула, думая о нем.

Иста проснулась от кошмаров, но, судя по всему, принадлежащих не ей, а кому-то другому, и услышала, как за брезентовой стеной спорят два женских голоса.

– Леди Иста хочет выспаться после всего, что ей пришлось пережить, – твердо говорила леди Хьюлтер. – Я бы не стала ее беспокоить.

– Нет, – смущенно отвечала Лисс, – рейна наверняка хочет услышать новости из Порифорса. Мы выехали до рассвета, чтобы передать их ей как можно быстрее.

Иста выпуталась из простыней:

– Лисс! – крикнула она. – Заходи!

Выяснилось, что она проспала всю летнюю ночь напролет; и этого оказалось достаточно.

– Ну посмотри, что ты наделала! – окончательно расстроилась леди Хьюлтер.

– Что такое? – Изумление Лисс было искренним. У нее не было многолетнего опыта расшифровки витиеватых изречений старшей фрейлины Исты. Перевод должен звучать каким-то таким образом: сегодня я больше не хочу никуда ехать, а теперь из-за тебя, наглая девчонка, мне придется.

Изящно выпорхнуть из палатки – это Иста уже поняла – ей сегодня не суждено. Ей даже не удалось толком подняться на немеющие от боли ноги до того, как полотно откинулось в сторону, впуская яркие лучи солнца и улыбающуюся Лисс. Иста обняла ее; девушка ответила тем же. Улыбка и присутствие Лисс говорили сами за себя. Порифорс освобожден. И этой ночью никаких ужасных смертей не случилось. А все остальное можно узнать по порядку.

– Садись, – сказала Иста, отпуская руки девушки. – Расскажи мне все.

– Леди Исте нужно сначала одеться и только потом принимать посетителей, – твердо сообщила леди Хьюлтер.

– Отличная мысль, – поддержала ее Иста. – Идите и найдите мне что-нибудь из одежды. Какое-нибудь платье для верховой езды.

– О Иста, сегодня вы никуда больше не поедете, после всего, что вам пришлось пережить! Вам нужен отдых.

– На самом деле, – вступила Лисс, – марч Оби прислал нескольких офицеров проследить, чтобы лагерь был свернут и как можно быстрее доставлен в Порифорс. Вас ждет Ферда и несколько людей вашего брата. Рейна, они готовы сопровождать вас, как только вы будете готовы. Если, конечно, вы не предпочтете ехать в карете вместе с обозом.

– Она, конечно же, поедет с нами в карете, – сказала леди Хьюлтер.

– Соблазнительно, – соврала Иста, – но нет. Я поеду на своем коне.

Леди Хьюлтер обиженно фыркнула и ретировалась.

Иста продолжила, обращаясь к Лисс:

– Кстати, ты посмеешься, когда увидишь моего нового коня. Он достался мне как военный трофей, но, думаю, мне удастся уговорить Иллвина отдать мне его в качестве придворного подарка. Это должно его позабавить. Между прочим, этот конь – дикий рыжий жеребец Иллвина.

– Одержимый блудным элементалем?

– Да; он проникся ко мне внезапным обожанием и преклоняется передо мной совсем не так, как свойственно коням. Увидишь, как он изменился, а если нет, только шепни мне, и я тотчас же напомню ему, что его бога следует бояться. Но продолжай, милая Лисс.

– Ну, замок и город спасены, джоконцы разбежались или попали в плен – большинство из них бросились на север, но вполне возможно, что еще какое-то количество продолжает рыскать по округе.

– Они скорее всего просто заблудились, – сухо сказала Иста. – Им это не впервой.

Лисс усмехнулась:

– Мы взяли в плен князя Сордсо и его свиту, что бесконечно обрадовало лорда Иллвина и марча ди Оби. Говорят, князь сошел с ума. Правда, что вы магией заставили его зарезать вдовствующую княгиню?

– Нет, – ответила Иста. – Я только рассеяла ту магию, которая не позволяла ему так поступить. Мне кажется, что это скорее был дикий порыв, о котором он вскоре пожалел. К тому времени, как меч пронзил ее, Джоэн уже была мертва; Бастард забрал ее душу. Интересно, что почувствовал бы Сордсо – облегчение или сожаление, – если бы узнал об этом. В любом случае я должна сказать ему об этом. Продолжай. Что с Каттиларой и нашим храбрым служителем?

– Мы наблюдали со стен за тем, как джоконцы уводят вас. Потом некоторое время стояла тишина, а потом со стороны больших зеленых палаток донесся шум, мы никак не могли понять, что происходит. Леди Каттилара удивила нас всех. Как только вы и лорд Иллвин стали заложниками, или это мы так думали, она поднялась с постели. Она отправила своих фрейлин защищать стены, потому что все мужчины уже были слишком слабы для этого. Судя по всему, дамы устроили там перестрелку, потому что заклинания джоконских магов не подействовали на их спортивные луки. Некоторым леди удалось произвести ряд весьма удачных выстрелов. Конечно, эти стрелы не могли пробить кольчугу, но я видела, как сама леди Катти попала одному джоконскому офицеру прямо в глаз. Мудрейший ди Кэйбон стоял рядом с ней: она поклялась, что Порифорс не падет до тех пор, пока она остается его хозяйкой. А я, я бросала камни – если запустить им как следует с высокой башни, то к тому времени, как он достигнет цели, ударит он очень здорово, даже если рука у тебя не особо сильная.

Мы понимали, что джоконцы только прощупывают почву, но все равно дрались до крови. Думаю, если бы они предприняли организованную атаку, нам не удалось бы долго продержаться, но в любом случае нам удалось отбить у них охоту напасть на замок сразу же. А потом было уже поздно, потому что появились силы марча ди Оби и смели их под корень. Леди Катти была великолепна, когда открывала ворота перед отцом. Я думала, что она, как раньше, бросится к нему и разревется, но она держалась стойко.

– А что с Горамом?

– Он защищал стены вместе с нами. Утром он был слишком утомлен, у него был жар, и поэтому лорд Иллвин не отправил его к вам, но наказал мне рассказать вам об этом. Тем более что если вы сегодня же возвращаетесь в Порифорс, то не стоило заставлять его дважды проезжать десять миль.

– Верная мысль. Да. Я выезжаю прямо сейчас. – Она оглянулась: леди Хьюлтер ворвалась в палатку в сопровождении горничной, несущей охапку одежды. – О, замечательно.

Радость Исты испарилась, когда она поняла, что за платья принесла ей горничная: многослойные шелка, годящиеся только для придворных мероприятий, и все темно-зеленых вдовьих оттенков.