смотрела в темноту, которую, словно ленты, пересекали дороги, в темноту, где равнины напоминали туманные одеяла, скомканные на разоренной постели, а деревья в черной роще стояли неподвижно, как часовые. Во вражеском лагере горело несколько дозорных костров, джоконские всадники медленно перемещались из стороны в сторону вне зоны досягаемости арбалетного выстрела. Сгусток движущихся теней приблизился к деревьям, проскользнув между патрульными.
Она обратилась к иному зрению и проследила направление белого потока и тонкой серой нити, туда, где двигались двенадцать искорок, верхом на огоньках послабее. Можно было различить сероватое мерцание Эриса; отмеченная фиолетовым тень Фойкса светилась еще ярче. Она отчетливо видела все, что происходило внизу, когда Эрис пустил подсвеченный демоническим огнем контур коня галопом. Марч быстро приближался к неподвижному, яркому пятну магического света, словно ястреб, несущийся на ничего не подозревающую добычу.
– Вы видите Фойкса? – прошептал прерывающийся голос Лисс ей в ухо.
– Да. Он рядом с Эрисом.
Никаких криков тревоги не было слышно до тех пор, пока не рухнула первая палатка. Когда же наконец тишину ночи разрезали вопли и звон стали, конный патруль ринулся обратно в лагерь. Внезапно над лагерем, искрясь, взвилась змея колдовского огня. Голубоватая вспышка огня души взметнулась вверх, отделяясь на глазах у Исты от комка неистового фиолетового свечения, который метнулся прочь, увлекая с собой вырванные клочья души. Голубоватая вспышка зашлась в агонии и потухла, исчезнув
– Один есть, – сообщила Иста.
Атакующие не перекрикивались, не звали друг друга, они двигались в мрачной, полной решимости тишине. Бледные очертания другой палатки, скрывающей в себе еще одну лиловую змею, закачались из стороны в сторону, затряслись и обрушились вниз. Джоконский маг собирал силы, чтобы сразить нападающего. Иста видела, как вспышка магической энергии пронзила Эриса, и слышала, как оборвался удивленный вопль мага. Она даже решила, что еле слышный из дали, текучий звук ознаменовал отрубленную голову. Еще один фиолетовый комок отделился от белого вихря. Потрясенное и кувыркающееся лиловое создание, не разбирая дороги, ворвалось в коня, несшего на себе джоконского всадника. Животное споткнулось, заметалось из стороны в сторону, сбросило седока и, встав на дыбы, устремилось прочь по дороге в Оби. Выпущенная змеиная голова потянулась вслед, словно ища, куда бы ударить, а потом потухла, рассыпавшись искрами.
– Двое, – сказала Иста.
Из-за деревьев взметнулось неровное пламя, желтое и яркое, поглотив в себе палатку. За рощей в больших зеленых палатках стали зажигаться огни. Иста не сомневалась, что в тот момент, когда был нанесен первый удар, маги спали, но теперь, разбуженные Джоэн, если до этого сами не проснулись от шума, они уже были на ногах. Как быстро смогут сбитые с толку джоконцы организовать защиту? Нанести ответный удар? Еще одна белая вспышка, но на сей раз без фиолетового спутника, взметнулась вверх. Погиб кто-то из простых вражеских солдат или один из товарищей Эриса? Иста поняла, что с точки зрения бога, в этом нет никакой разницы. Все рождения и смерти равны в том царстве.
– Трое, – доложила она, когда прорыв продолжился.
– Мы побеждаем? – выдохнула Лисс.
– Зависит от того, что ты считаешь победой.
Только на четвертой палатке нападающие встретили сопротивление. Три магические змеи объединили свои усилия. Судя по всему, Эрис оказался невидим для них, потому что они сосредоточили внимание на Фойксе. Очевидно, они решили, что другой маг представляет более серьезную опасность для них, и посчитали Фойкса главой или ядром вражеской атаки. Свет душ закачался, заметался, завертелся перед мало что различающими чувствами Исты. Медведь, рыча, попал под огненную сеть. Однако четвертая и пятая змеи лишились голов, и клочья душ, мечась в предсмертной агонии, взмыли вверх навстречу лучащейся заре. Из дальней мерцающей зеленой палатки до Исты донесся женский крик, но расстояние и яростная интонация говорящей мешали разобрать смысл рокнарских слов.
– Мне кажется, они взяли Фойкса, – сказала Иста.
За спиной она услышала сдавленный вдох.
– Помогите! – крикнула швея. Побледневшая Лисс развернулась и бросилась на свое место подле Каттилары.
На правом бедре и Каттилары, и Иллвина появились длинные темные порезы. Красно-коричневые пульсирующие мышцы, белесые полосы сухожилий – потом обе раны-близнецы наполнились алой жидкостью. Швея и Лисс, Горам и ди Кэйбон поспешили втереть мази и перевязать порезы, остановить кровь.
Да. Да, подумала Иста. Ее стратегия сработала. Если бы принимающий был один, то рана бы дошла до кости. Половина раны вполовину менее опасна. Она чуть не разразилась громким, мрачным смехом, представляя смятение противника Эриса, который чувствовал удар, резким движением вытаскивал клинок из кости, рукой ощущал звон и знал, насколько сильно он ударил, – и вот, рана заживает прямо у него на глазах… И действительно, дикий вой, который эхом разнесся над рощей, вполне мог принадлежать этому солдату.
«А вы думали, что обрушили все возможные кошмары на Порифорс, и сидели себе спокойно. Теперь смотрите, чем Порифорс отплатит вам. Мы выстоим, мы выстоим.
Еще совсем недолго».
Иста снова попыталась рассмотреть то, что происходило под сенью деревьев. Она могла проследить за движением Эриса среди палаток по крикам ужаса, которые испускали враги при виде его бледного лица и смертоносного клинка. И по вихрям белого огня, рвущимся вверх там, где он прошел. Он уже лишился коня; Иста не могла точно сказать, когда это произошло. Оставалось надеяться, что он не один, что есть еще кто-то, кто прикроет его со спины.
«Думаю, теперь он все же один».
Сзади донесся странный вязкий звук. Она оглянулась и увидела, что ее помощники изо всех сил прижимают тряпки и повязки к животам Иллвина и Каттилары.
«Скоро этих ударов станет больше. Клянусь богами, ди Льютес знает, как умереть трижды, и даже три раза трижды, если нужно».
Она упала на колени рядом с парапетом, цепляясь пальцами за камень.
Ей казалось, будто огромный темный ледник, ледяная плотина в ее душе начала таять, словно на нее обрушился жар тысячи летних солнц. Лед раскалывался, рассыпался на части. И неизмеримо глубокое и столь же широкое озеро льдисто-зеленой воды поднималось выше, выжидательно волновалось от края до края, тревожа воду от самой кромки до необозримых глубин.
«В парадном дворе я передала благословение тебе. Но теперь ты вернул это благословение мне. Мы обменялись спасением. Пятеро богов следят за нашими деяниями в этот предрассветный час.
Вы, пятеро, должны внушать нам благоговейный страх. Но, мне кажется, и мы должны внушать благоговейный страх вам».
– Семь, – прошептала она вслух.
Но потом что-то пошло не так. Задержка, а затем отступление. Много, слишком много искорок душ металось вокруг него.
«Теперь он окружен, путь к бегству отрезан. Десятки врагов, что бежали прочь, возвращаются; воодушевленные собственным количеством, они набрались смелости сразить его.
В кругу врагов твой Отец приготовил для тебя пир, за тем столом, который он накрыл для тебя так давно. Все перед тобой…»
Еще один вязкий звук и еще. Сзади раздался резкий голос Лисс:
– Леди, слишком много ран! Вы должны остановить это!
Ди Кэйбон напряженно прогрохотал:
