– Второй участник состязаний – Локсли, слуга графа Сэмбери.
Человек в зеленом дотронулся до шляпы, словно хотел ее приподнять, но в последний момент раздумал и лишь немного наклонил голову.
«Ну и гордец! – подумала Магдалина. – Здешние рыцари таких гордецов не выносят. Но, может быть, его хозяин такой знатный граф, что они перед ним робеют?»
На этот раз перед мишенью в землю воткнули тонкий прут.
Первым стрелял Хьюберт. Он долго целился и наконец выстрелил.
Его стрела расщепила прут пополам, а потом вонзилась в деревянный щит мишени.
Все зрители ахнули и стали хлопать в ладоши. Такой меткости здесь еще не видывали.
Хьюберт гордо отошел в сторону. Он уже решил, что выиграл.
Но Локсли это не смутило. Он не спеша поднял лук, вложил в него стрелу и выстрелил, почти не целясь.
Чудо!
Его стрела пролетела сквозь расщепленный прут, а потом ударила в стрелу Хьюберта так, что расколола ее пополам.
Стало так тихо, что было слышно, как половинки стрелы каменщика упали на траву.
А потом трибуны взорвались от восторга. Когда все успокоилось и аплодисменты стихли, Хьюберт обернулся к своему сопернику и пожал ему руку.
– Такого стрелка я еще не видел, – сказал он.
– Ты тоже славный лучник, – ответил Локсли.
Шериф встал и поднял над головой серебряную стрелу.
– Подойди ко мне, достойный победитель состязаний, – крикнул он, – и прими заслуженную награду!
Победитель направился к помосту.
«Что он делает!» – ахнула Магдалина. Она уже узнала Робина Гуда.
Робин Гуд подошел к помосту и протянул руку за призом. При этом он низко наклонил голову, словно кланяясь шерифу, но на самом деле пряча от него лицо.
Шериф отдал стрелу победителю и пожал ему руку.
Тысячи зрителей на поле хлопали в ладоши и славили искусство лучника.
Как только приз был вручен, зрители стали расходиться. Робин Гуд проталкивался через толпу, пожимал руки, перекликался с болельщиками. На поле образовалась такая неразбериха, такая толкучка, что даже Магдалина, которая старалась не выпускать Робина Гуда из виду, его потеряла.
Вот тогда-то его и схватили стражники шерифа.
Шериф со своего помоста увидел, как схватили разбойника, и пожал руку Гаю Гисборну.
– Ты молодец, Гай, – сказал он. – Из тебя вышел бы настоящий полководец. Не пора ли тебе пойти воевать с турками?
– Успею, – с усмешкой отозвался рыцарь. – Когда будем судить негодяя?
– А зачем его судить? – удивился шериф. – Завтра с утра и повесим.
Магдалина готова была заплакать, но тут Гисборн ее заметил и крикнул:
– А ну забирайся в телегу! Сколько тебя ждать!
Он торопился проехать через Шервудский лес до темноты. Знал ведь, что разбойники, товарищи Робина Гуда, сделают все, чтобы его освободить. На город им, конечно, не напасть, слишком их мало. Но захватить заложников или попытаться отбить своего предводителя перед казнью – с них станется!
Рыцарь не боялся за себя. С ним был отряд из десятка закованных в железо солдат, да в двух телегах ехала дюжина слуг. Бояться он не боялся, но в темноте через лес ехать не хотел. Для разбойников лес – дом родной, а для рыцаря и его солдат – чужая вотчина.
Магдалина сидела среди солдат. На телеге было тесно, солдаты громко разговаривали, обсуждали события, произошедшие в Ноттингеме, ругались, не стесняясь сидящей рядом с ними девушки. Для них она была служанкой, такой же, как они, чего уж стесняться!
Зарядил мелкий дождик, ветер все усиливался и кидал капли дождя в лицо. Солдаты накрылись плащами и тихо переругивались.
В лесу стало темно, могучие деревья подступали прямо к дороге, листва тревожно шумела.
Вдруг кто-то загоготал страшным голосом, и кто-то другой откликнулся диким свистом.
Заржали кони, солдаты спрыгивали с телеги и разбегались в разные стороны. Рыцарь Гай крутился на коне между своими смельчаками и громко ругался. Но его мало кто слушал.
И тут Магдалина поняла, что наступил ее час.
Всегда лучше действовать, бежать, сражаться, чем ждать у моря погоды.
Она кинулась к кустам, откуда доносились страшные голоса. Ведь, в отличие от солдат рыцаря Гисборна, она знала, что чудес не бывает, а драконы – всего лишь обыкновенные динозавры.
