– Боюсь, что вы правы, – согласилась Кора. – Мы следы, и нас надо замести.
– Нет, – заявила Нинеля, – Райчик что-то придумает. Вы не представляете, какой он умный. Он нас убивать не будет, потому что он меня любит.
– Мы сами себя убьем, – сказал Покревский. – Я думаю, что чем скорее, тем лучше.
Кора пошла на кухню. Там лежало несколько хлебов, в баке была вода.
Кора поставила бак, который заменял чайник. Нашла коробку с травяным настоем. Из столовой слышались голоса, но она их не слышала. Она устала и хотела спать.
И когда они напились чаю, Кора улеглась на скамейке в столовой и заснула.
Проснулась Кора от того, что в комнате появились чужие люди – сквозь смеженные веки она видела, как солдаты уводили пришельцев – не грубо, а деловито и равнодушно. И так как в том не было ничего страшного, а времени прошло немало – за окном уже темнело и голод опять был первым чувством, посетившим Кору, когда она проснулась, – и всем надоело ждать, то люди прощались и расходились.
– Может, до встречи? – сказал Покревский.
– Если чего, не сердитесь, – ответила Нинеля, – хоть вы мне, конечно, классово чуждый элемент.
– Смотря где встретимся, – равнодушно ответил Покревский. – Или ты меня к стенке, или я тебя.
Никто не говорил о смерти, болезни, вирусе – словно это была выдумка Коры.
Кора села на скамейке, чуть не закричала – так онемела нога – и сказала:
– Если увидите людей, предупреждайте, чтобы не подходили!
– Ладно уж, – сердито ответила Нинеля. – Опять ты тут каркаешь!
Конечно, они не хотят об этом думать!
– Сколько времени? – спросила Кора, словно на руке ее не было часов.
– Седьмой час, – сказал профессор. Его тоже не позвали.
Инженер попрощался с Корой и профессором и сказал, криво усмехнувшись:
– До встречи.
– Вы-то знаете, что ничего страшного не будет, – сказала Кора.
– Именно я и опасаюсь больше всего, что нас раздумали посылать туда. На Землю.
– Что вы говорите? – удивился профессор. – Что вас заставляет так думать?
Солдат потянул инженера за рукав.
– Сейчас, – сказал тот миролюбиво, – только два слова скажу… Раз они поняли, что мы догадались о вирусе и их плане, то им нет смысла отправлять нас туда. Зачем? Чтобы мы предупредили всех об опасности и провалили план? Так что теперь все зависит от того, куда нас поведут. Если отправят подальше от виллы «Радуга», значит, решили пустить в расход. И это логично. Им хватит и тех, кого они уже послали. Те же – невинные агнцы. Они сейчас обнимаются с соотечественниками.
– Их всего двое, – сказала Кора, будто это что-то меняло.
– Хватит, – сказал солдат, – пошли. Машина ждет.
– Так что на их месте я бы нас ликвидировал или дал возможность мирно помереть от чумы… – закончил инженер.
И быстро пошел к выходу, не оборачиваясь, словно уже был не знаком с Корой и профессором.
Но Кора не оценила генерала Лея.
Не успела закрыться дверь за инженером, как вошли еще две медсестры.
– Пошли, – сказала первая и показала пальцем на Кору.
Этого надо было ждать, но расставание с профессором, такое окончательное, испугало Кору.
– Не надо, – взмолилась она. – Пожалуйста, можно мы останемся вдвоем?
– Нельзя, – сказала медсестра. – Скорее.
Она потащила Кору за руку. Девушка стала отбиваться – это было нелепо, потому что той на помощь пришла вторая медсестра. Они подхватили Кору вдвоем и вытащили в коридор.
– До свидания, Кора, – сказал Калнин вслед. – Я надеюсь. Всегда остается надежда.
К своему крайнему удивлению, через три минуты Кора оказалась в собственной камере. Дверь захлопнулась.
Все, что угодно, – но этого она не ожидала.
Она уселась на койку. Господи, почему в такой момент можно хотеть есть?
Ведь завтра этому организму не понадобится никакая пища. Как он не понимает? Кора искренне злилась на свой желудок. Потом легла. Время текло медленно и состояло из звуков – они доносились сквозь окошко под потолком, забранное решеткой и находившееся вровень с землей.
Далеко-далеко раздался гудок – наверное, парохода. Какая-то птичка присела на ветку куста возле решетки и спела Коре небольшую песенку. Раздались голоса – в отдалении ссорились солдаты из-за того, что один из них не хотел идти за одеялами… Но никто не подходил к окну, чтобы разъяснить будущую судьбу Коры.
