– Тогда, значит, вы мне не сможете помочь? Вакцина только для вас!
– Мы можем рискнуть. Мы спрячем вас, и как только основные военные действия переместятся к вам, мы вас тихонько отправим на север. Генерал Лей будет занят, и мы обязательно…
– Она помрет, – сказал Калнин.
Он вошел сам. Его поддерживала медсестра, и он выглядел, как говорится, краше в гроб кладут.
– Что? – не сообразил Гарбуз.
– И я помру, – добавил Эдуард Оскарович. – Впрочем, тебя это уже не беспокоит?
– Неправда! Корват может подтвердить…
– Кора Орват!
– Не придирайся к пустякам. Кора может подтвердить, что я сам предложил ей остаться здесь. Как только первая волна вторжения минует, я переправлю вас в клинику, где есть противоядие от чумы. Я обещаю!
Кора слушала весь этот разговор, в ушах шумело, она не спускала глаз с экрана, на котором был виден Симеиз. Камера медленно перемещалась, и теперь показался пляж, пустой, лишь неподалеку от берега покачивался надутый оранжевый матрас, а на пляже была забыта полосатая простыня…
Море было пустым. Неизвестно, насколько далеко распространилась эпидемия. Надо как можно скорее найти Милодара и ему все объяснить!
– Отправьте меня туда! – закричала Кора. – Сволочи, убийцы!
– Ни в коем случае. Я не убийца! – гордо ответил Гарбуз, будто ему предложили отрубить Коре голову и даже дали топор, а он теперь пытается это тяжелое орудие отшвырнуть.
– Меня тоже, – сказал Калнин. – Я не верю тебе, Витя. Ты в самом деле не пристроишь нас в клинику, куда и тебя самого могут не пустить.
– Ну уж это слишком! – Гарбуз снова обиделся. Он все еще хотел казаться значимым. Он хотел раздавать благодеяния.
Этот спор, пустой, хоть и вредный, был прерван полковником Рай-Райи в защитной одежде и с пистолетом в длинной лапке.
– Почему они здесь? – закричал он, размахивая оружием. – Почему не выполняется приказ генерала Лея? Саботаж! Пристрелю!
Пистолет его недвусмысленно был направлен на господина советника Гарбуза, и Гарбуз понял, что никаких защитников ему не дождаться.
– Я готовлю… одну секунду…
Носилки с Корой поставили на салазки, Гарбуз возился у пульта и бормотал – Кора еще слышала это бормотание, а полковник, вернее всего, не слышал его совсем:
– Вы у меня ответите… все ответите. Вы не думайте, что я так уж одинок…
– Готово! – сказала одна из медсестер.
– Начался переход, – сказал Гарбуз громко.
Медсестра толкнула носилки, и они, набирая скорость, покатились вниз, к разверстому окну переходника.
На мгновение бесконечная тьма окутала Кору.
Кора полетела в бесконечность, в неизведанную глубину.
И оказалась в нашем мире.
Кора лежала недалеко от моря – слышно было, как накатываются на гальку волны и сползают обратно, шевеля камешки для сотворения ровного шума. Как будто она довершила свое падение с обрыва, но не разбилась, а, подхваченная сильными руками, улеглась на гальку.
Если не считать равномерного движения волн, стояла тишина, тишина смерти или молчаливого умирания. И тогда, поняв, что возвратилась на свою Землю, возвратилась, опоздав ей помочь и, возможно, лишь для того, чтобы погибнуть вместе со множеством ни в чем не повинных людей, Кора, приподнявшись на руке, села и больно, в кровь, начала бить кулаком по камням.
– Сволочи! – закричала она. – Никакой им пощады быть не может. Скорпионы, отведавшие крови, каракатицы в погонах! Бандиты с челками! Гитлеры доморощенные!
– Погоди, – прервал ее голос, и тень упала на камни перед ней. – Красиво выражаешься, но энергия уходит в свисток! А ну, перестань разводить истерику!
Голос принадлежал Милодару, и комиссар сильно серчал либо делал вид, что серчает.
– Я так виновата, – с трудом произнесла Кора, потому что при виде возвышающегося над ней, руки в боки, комиссара ИнтерГпола из нее как будто выпустили воздух и одновременно исчезла возможность борьбы, страха, отчаяния. Осталась лишь дурнота и сонливость… – Я ничего не сделала, комиссар. Я даже Мишу Гофмана не спасла…
– Значит, подтверждаешь? Я так надеялся, что эти, первые посланцы, чего-то перепутали.
– А эпидемия… двухдневная чума? – спросила Кора.
– Жалко Мишу, – сказал комиссар. – Тогда вставай!
– Не могу, – призналась Кора.
– Сейчас встанешь через «не могу», – пригрозил комиссар. – Ты у нас единственная из агентов, кто
