Ночь («Ледяная ночь, мистраль…»)*
Ледяная ночь, мистраль (Он еще не стих). Вижу в окна блеск и даль Гор, холмов нагих. Золотой недвижный свет До постели лег. Никого в подлунной нет, Только я да бог. Знает только он мою Мертвую печаль, То, что я от всех таю… Холод, блеск, мистраль. 1952
В час полуденный, зыбко свиваясь по Древу, Водит, тянется малой головкой своей, Ищет трепетным жалом нагую смущенную Еву Искушающий Змей. И стройна, высока, с преклоненными взорами Ева, И к бедру ее круглому гривою ластится Лев, И в короне Павлин громко кличет с запретного Древа О блаженном стыде искушаемых дев. 1952
P. S. По древним преданиям, в искушении Евы участвовали Лев и Павлин. (Примеч. И. А. Бунина.)
Стихотворения, не включенные Буниным в собрания сочинений
Истомлена полдневным зноем, В немой тоске земля ждала, Чтоб ночь прохладой и покоем Ее во мраке обняла. Но солнце жгло с небес лучами, И вот, в затишье гробовом, Восстала Буря над волнами, Бледнея в гневе роковом. И, вспыхнув, взор ее орлиный От грозной страсти потемнел, И ветер бурно налетел, Промчавшись в море зыбью длинной. И в горных соснах, меж ветвей, Завыл в веселье горделивом… О, не страшись его — смелей Грудь подставляй его порывам! Пусть бьются волны об утес, Пусть резким холодом пахнуло, И тьма растет, и альбатрос Кричит к беде средь тьмы и гула — То жизни пир, — ее побед Канун, грозою омраченный… Из мрака бури солнца свет Опять взойдет, но обновленный! <1895–1898>
«Вдали еще гремит, но тучи уж свалились…»*
Вдали еще гремит, но тучи уж свалились, Как горы дымные, идут они на юг. Опять лазурь ясна, опять весна вокруг, И ярким солнцем чащи озарились. Из-за лесных вершин далекой церкви шпиц Горячим золотом трепещет и сверкает, Звенят в низах ручьи, и льется пенье птиц,
