дополнительный хаос в его и так не совсем четкую работу, и приказал проучить англичан так, «чтобы вздрогнул весь мир». Геринг не сразу понял, что от него хотят. «Превратите в развалины какой-нибудь их город! – орал в телефон Гитлер. – Уничтожьте его полностью! Сотрите с лица земли!» «Какой город?» – переспросил Геринг, всегда любивший конкретные приказы. «Любой», – гаркнул в ответ Гитлер и ткнул наугад пальцем в карту Англии. Палец фюрера уткнулся в пространство между Бирмингемом и Ковентри северо-западнее Лондона. Ближе к Ковентри. «Ковентри!» – провозгласил Гитлер. Геринг ничего не имел против и начал отдавать необходимые распоряжения.
На следующий день, 13 ноября, переговоры между Гитлером и Молотовым возобновились. Оба были бледны. Для пятидесятилетнего кремлевского аппаратчика фактически бессонная ночь, проведенная под грохот немецких зениток и взрывы английских авиабомб в сочетании с радионахлобучкой от любимого вождя, была достаточно сильным впечатлением, чтобы несколько выбить его из дипломатической колеи. У Гитлера, как мы уже отмечали, также не было особых причин радоваться. Предстоящая беседа обещала стать повышенно нервозной. Так и случилось.
Гитлер начал с того, что вернулся к замечанию Молотова, сделанному во время вчерашней беседы, о выполнении германо-русского соглашения «за исключением одного пункта, а именно Финляндии».
Во время русско-финской войны Германия выполняла все свои обязательства по соблюдению абсолютного благожелательного нейтралитета.
«Русское правительство, – вставил Молотов, – не имело никаких причин для критики позиции Германии во время этого конфликта».
Гитлер кивнул головой и с долей доверительности заметил, что он даже задержал в Бергене корабли, везшие в Финляндию вооружение и амуницию, на что Германии на самом деле права не имела. Подобная просоветская позиция Германии во время русско-финской войны натолкнулась на серьезное сопротивление остального мира, особенно Швеции.
Ныне реальная ситуация такова: в соответствии с германо-русским соглашением Германия признает, что политически Финляндия представляет для России первостепенный интерес и находится в ее зоне влияния. Однако Германия вынуждена принять во внимание два момента: во-первых, пока идет война, Германия крайне заинтересована в получении из Финляндии никеля и леса; во-вторых, Германия не желает в Балтийском море каких-либо новых конфликтов, которые еще более ограничат ее свободу передвижения в одном из немногих районов торгового мореплавания, все еще открытых для Германии. Было бы совершенно неправильно утверждать, что Германия оккупировала Финляндию. Немецкие войска лишь транспортируются через Финляндию в Киркенес, о чем Германия официально информировала Россию. Из-за большой протяженности пути поезда должны останавливаться на финской территории два-три раза. Однако как только транзитная перевозка военных контингентов будет закончена, никаких дополнительных войск через Финляндию посылаться не будет.
Он, фюрер, подчеркивает, что как Германия, так и Россия
Со времени русско-финской войны произошли существенные изменения в перспективах военных операций, так как Англия имеет в своем распоряжении бомбардировщики и истребители-бомбардировщики дальнего действия и может захватить плацдарм на финских аэродромах. В дополнение к этому существует и чисто психологический фактор, который крайне обременителен. Финны мужественно защищали себя и завоевали симпатии всего мира, особенно Скандинавии.
В самой Германии во время русско-финской войны люди были в некоторой степени недовольны той позицией, которую в результате соглашения с Россией должна была занять и действительно заняла Германия. По вышеупомянутым соображениям Германия не желает новой русско-финской войны. Однако это не затрагивает законных притязаний России. Германия снова и снова доказывает это своей позицией по многим вопросам, в частности, по вопросу об укреплении Аландских островов. Однако пока идет война, ее экономические интересы в Финляндии важны так же, как и в Румынии. Германия рассчитывает на уважение этих интересов еще и потому, что она в свое время продемонстрировала полное понимание русских интересов в Литве и Буковине. В любом случае у нее нет каких-либо политических интересов в Финляндии, и она полностью признает тот факт, что эта страна входит в русскую зону влияния.
Наступила пауза. Все, что сказал Гитлер, было совершенно ясно: вы и так «хапнули» достаточно, гораздо больше, чем вам полагалось. Уймитесь! Мы не позволим вам сожрать остаток Финляндии. Скажите спасибо за Литву и вообще забудьте о возможности дальнейшей экспансии в Европе.
Не глядя на фюрера, Молотов напомнил, что соглашение 1939 года имело в виду определенную стадию развития, которая завершилась с окончанием Польской войны. Вторая стадия закончилась с поражением Франции, и теперь они находятся в третьей стадии.
В голосе Молотова звучит откровенная обида. Что бы вы сделали без нас, если бы мы не обеспечили ваш тыл и не снабдили всем необходимым для ведения войны? А теперь вы попрекаете нас Литвой и пытаетесь отобрать нашу законную добычу в виде Финляндии?
Тут в беседу вмешался Риббентроп и сухо напомнил, что, конечно же, Россия не сделала пересмотр безапелляционным условиям, но все же настаивала на нем очень упорно.
«Это вовсе не так, – раздраженно возразил Молотов, – Советское правительство никогда не отказывалось оставить все так, как это предусматривалось первоначальным соглашением. В любом случае, уступив Литву, Германия получила в качестве компенсации польскую территорию!»
«Этот обмен с экономической точки зрения нельзя назвать равноценным», – мрачно вставил Гитлер, поджав губы.
«А как насчет той полосы литовской территории, которую вы нам все еще не передали?» – поинтересовался Молотов. – Немцы промолчали.
«Безусловно, – признал Молотов, несколько оживившись, – вопрос о Буковине затрагивает территории, не упомянутые в Секретном протоколе. Поэтому Россия сначала ограничила свои требования Северной Буковиной. В нынешней ситуации, однако, Германия должна понять заинтересованность русских и в Южной Буковине».
«Даже если только часть Буковины останется за Россией, – ответил Гитлер, – то и это будет значительной уступкой со стороны Германии. В соответствии с устным соглашением, бывшая австрийская территория должна войти в германскую сферу влияния».
Гитлер явно начинал терять терпение. Еще никто не осмеливался так нагло вымогать у него добычу.
«Ну, знаете, – возразил Молотов, – изменения, произведенные в отношении полосы литовской
