В Рождественский день 1943 года над Альта–фиордом висела почти полная темнота долгой полярной ночи. Черные воды фиорда дышали ледяным холодом, в заснеженных сопках выла пурга. Колючий ветер вспенивал белые гребешки волн на обычно спокойных водах фиорда. Темное небо изредка расцвечивалось сполохами северного сияния.
Корабли Первой боевой группы стояли в различных частях Альта–фиорда. Контр–адмирал Бей находился на борту «Тирпица», недавно поврежденного английскими карликовыми подлодками и сейчас стоявшего в Каа–фиорде — в его юго–западной оконечности.
«Шарнхорст» покачивался на якоре в западной части Ланг–фиорда. За ним, ближе к берегу, находились три эсминца четвертой флотилии: Z–29, Z–34 и Z–38. Еще два эсминца — Z–30 и Z–33 — находились в Каа–фиорде возле «Тирпица». На всех кораблях, как обычно, офицеры и матросы праздновали Сочельник, но сейчас все следы вчерашнего праздника исчезли. Елки, праздничные украшения и все прочее было убрано из всех помещений. Экипаж находился в несколько возбужденном состоянии, поскольку по кораблю был отдан приказ приготовиться к выходу в море к 19:00. Последний выход линкора в море был давно, стоянка в фиорде всем осточертела, и каждый радовался возможности сменить обстановку.
Что предстоит «Шарнхорсту», знали только несколько человек: адмирал, офицеры его штаба, командир «Шарнхорста» и еще два–три старших офицера.
На верхней палубе и в машинном отделении полным ходом шла подготовка к походу. Любопытно– настороженными взглядами провожали старшину штурманской боевой части Юргенса, вышедшего из командирского салона с руками, полными карт. С мостика линкоры переговаривались сигнальными фонарями с эсминцами. С 21 декабря «Шарнхорсту» и его охранению было приказано находиться в шестичасовой готовности.
22 декабря адмирал Нордмау, командующий морскими силами Северного моря, ретранслировал приказ о переходе Боевой группы на трехчасовую готовность.
В тот же самый день в 10:45 пришло донесение с самолета–разведчика о том, что в четырехстах милях западнее Трондхейма обнаружен конвой примерно в сорок транспортов, идущий вместе с кораблями охранения курсом сорок пять градусов, со скоростью десять узлов. Затем на какое–то время контакт с конвоем был потерян.
23 декабря в 11:23 конвой снова был обнаружен: он шел курсом тридцать со скоростью десять узлов. По уточненным данным конвой состоял не из сорока транспортов, а из семнадцати грузовых судов и трех танкеров, идущих семью колоннами под эскортом трех–четырех крейсеров, девяти эсминцев и корветов. Еще один рапорт, сообщивший, что восточнее конвоя обнаружены крейсер и пять эсминцев, идущие в восточном направлении, пришел в 12:14.
Получив это донесение, командующий подводными силами приказал находившимся в море подводным лодкам провести поиск противника западнее острова Медвежий. В канун Рождества в 14:00, пришло сообщение от командира авиачасти на острове Лафотен, где указывалось место конвоя на 12:20. Сообщалось, что конвой шел курсом пятьдесят градусов, со скоростью восемь узлов.
В Рождественское утро в 10:00 самолет–разведчик сообщил новое место конвоя. Затем в эфир вышел командир одной из восьми подводных лодок капитан–лейтенант Хансен, доложив, что в 09:00 конвой прошел мимо него. Он дал место конвоя, сообщив, что тот следует курсом шестьдесят градусов.
Получив эти рапорты, контр–адмирал Бей в 12:15 приказал «Шарнхорсту» и четвертой флотилии эсминцев находиться в часовой готовности к выходу. В 14:20 капитан–лейтенант Хансен радировал: «Конвой в квадрате АВ 6723, курс шестьдесят градусов, скорость восемь узлов. Погода: ветер южный семь баллов, дождь, видимость две мили».
Именно в этот момент командующий военно–морской группой «Север» адмирал Шнивинд пытался убедить главкома отложить операцию из–за недостаточности разведданных и неблагоприятных условий погоды. Но после разговора с Деницем Шнивинд снял свои возражения и передал контр–адмиралу Бею короткую шифровку: «Восточный фронт, 25,12», что означало: «Первой боевой группе атаковать конвой в день получения радиограммы, то есть, 25 декабря».
Радиограмма была получена в 14:15, а через час пришло уточнение: «Восточный фронт, 17:00». Выход в море был отложен на два часа, чтобы дать возможность контр–адмиралу Бею и офицерам его штаба, которые находились на «Тирпице», перебраться на «Шарнхорст».
В Хаммерфесте, северо–восточнее Альта–фиорда, находились два тральщика пятой минно–тральной флотилии: «R–56» лейтенанта Вильгельма Маклота и «R–58» младшего лейтенанта Бернера Хауса. В 15:00 на тральщики был по радио передан приказ: «Немедленно следовать к «Шарнхорсту». Проводка до Пойнт Люси».
Пойнт Люси находился северо–западнее Хасвика к западу от острова Сорейя, где проходила крайняя граница возможных минных заграждений, которую возглавляемый «Шарнхорстом» отряд должен был пройти до выхода в открытое море. Два маленьких кораблика немедленно снялись с якоря. Штормовой ветер с юго–запада вызывал у обоих командиров значительные сомнения по поводу возможности проведения минно–тральной операции. Даже в фиорде тральщики с трудом выгребали против ветра. Но приказ есть приказ, и в полной темноте тральщики, держась в кильватер, направились в Альта–фиорд. Этим путем они ходили часто и прекрасно его знали. Только в одном месте они сталкивались с навигационной проблемой: вход в Ланг–фиорд (западный отросток Альта–фиорда) был закрыт стальными сетями, за которыми стояли на якоре «Шарнхорст» и три эсминца. В погодных условиях, подобных сегодняшним, этот барьер с его небольшими черными буйками было трудно обнаружить. Крошечный сторожевой катер находился в готовности по получении соответствующего приказа развести эти сети и открыть выход из фиорда.
Ночь 25 декабря была достаточно ясной и звездной, но безлунной, а потому непривычно темной. Когда тральщики подошли ко входу в Ланг–фиорд, путь им освещали только сполохи далекого северного сияния в северо–западной части неба.
Приблизившись к заграждению, команды тральщиков с тревогой наблюдали за необычно большими волнами, идущими в фиорд со стороны открытого моря. Штормовой ветер, дувший с юго–запада, породил дополнительные шквалы и волны, обрушивающиеся на берег вдоль северных склонов прибрежных сопок. Они создавали полный хаос в направлении внутрифиордных течений и вызывали резкое падение температуры воздуха. В этом вихре пены и брызг обнаружить буйки заграждения было очень трудно, но головной тральщик R–56 лейтенанта Маклота нашел буйки и проскочил в узкий проход, открытый сторожевым катером по приказу с «Шарнхорста».
Следовавший за ним на расстоянии около двухсот метров тральщик R–58 неожиданно полностью потерял ориентировку. Командир и вся вахта, находившаяся на мостике, тщетно вглядывались в темноту, стараясь обнаружить сторожевой катер, хотя они знали, что тот находится где–то близко под берегом, маскируясь на фоне прибрежных скал.
— Заграждение прямо по носу! — неожиданно закричал сигнальщик.
Младший лейтенант Хаус увидел прямо по носу несколько черных буйков, прыгающих на волнах и еле видимых в тусклом свете звезд, и немедленно дал полный назад. Но было уже поздно. Все на тральщике ощутили легкий толчок, который случается, когда корабль садится на мель. Свесившись с мостика через леера, командир убедился, что тральщик залез в сетевое заграждение примерно на половину длины корпуса. Давая попеременно передний и задний ход, они высвободились из сети и, наконец обнаружив проход, вошли в Ланг–фиорд. Вскоре впереди гигантским призраком зачернел «Шарнхорст». Было около 17:00, когда R–58, подойдя к левому борту линкора, пришвартовался к R–56.
Полный штиль в фиорде казался странным после такой бури на входе. Тщательно затемненные эсминцы стояли за кормой линкора. Ни одного проблеска света не было видно вокруг. Стояла полная тишина. Только с высокого мостика «Шарнхорста» в направлении эсминцев длинно–коротко призрачным фиолетовым светом мигал сигнальный фонарь. Тишина казалась нереальной, сверхъестественной, как во сне.
Несмотря на холод, лейтенант Маклот снял кожаную куртку, оставшись в кителе, на котором красовался недавно полученный Железный Крест. Перегнувшись через ограждение мостика, он крикнул на соседний тральщик:
— Эй, Хаус! Нам приказано немедленно прибыть с рапортом к командиру линкора. Поспеши! Где ты пропадал все это время?
— Не мог найти проход в сетевом заграждении. Я напоролся на сеть,— ответил младший
