одной из римских оружейных лавок. Бог злословия Мом, нынче гарант свободы печати, прихватил с собой последний выпуск «Девочек Субуры», и теперь читал его тайком, и давился от смеха. Вальяжное изнеженное общество. Как будто они собрались позлословить и перекинуться парочкой язвительных шуточек. Кто бы мог подумать, что они хотят поговорить о собственном будущем и будущем подопечных. Но будет ли у них это будущее?
Юпитер воссел на свой хризолитовый трон. По белой тоге густыми завитками раскинулась борода.
«А ведь он совсем седой! – подумала, глядя на отца, Минерва. – И так растолстел!»
Глава богов обвел взором пестрое собрание.
– Мы должны решить, что нам делать с людьми и с их гениями, – заявил Юпитер.
– Ничего, – поспешило вмешаться в разговор Минерва. – Это было бы самое разумное. Пусть люди занимаются собой. А боги за ними приглядывают, как взрослые приглядываю за детьми – то есть не позволяют играть с огнем и пресекают прочие шалости. Но и только. По-моему, хватит их воспитывать. Если они ничему не научились за тысячу лет, то ничему и не научатся.
Юпитер нахмурил брови:
– О чем ты болтаешь, богиня мудрости? Шалости? Их игрушки могут уничтожить наш мир. А заговор гениев – это не шалость. Они задумали такую гадость, о которой даже противно говорить.
– Так не говори! – вновь подала голос Минерва.
– Я лишаю гениев их власти. Пусть эти твари отправляются на землю и занимаются чем угодно. Но отныне я не буду их слушать.
– Уж не будешь ли ты сам подслушивать пожелания людей? – поинтересовалась Юнона.
– За одного я все же осмелюсь просить, – вмешалась Минерва. – За того, чье имя римляне никогда не произносят. Он сам почти как бог. И он был в стороне.
– Ладно, этого оставим с нами.
– Я бы тоже попросил… – начал, было, Марс.
– Нет, так вы для всех добьетесь помилования. Вопрос закрыт!
– Давайте, устроим потоп, уничтожим всех людей, кроме парочки-другой, и создадим людской род заново, – предложил Посейдон.
– А зачем тебе парочка-другая? – поинтересовался Мом.
– Чтобы самим не окочуриться. Если в нас никто не верит, то нас и нет.
– Это спорное утверждение, которое нуждается в проверке.
– Я бы не стала его проверять, – тактично посоветовала Минерва.
– Люди сами уничтожат себя. Если шуточка Триона удалась бы… – хихикнул Марс.
– То первыми пострадали бы боги, – прервал его Юпитер.
– Мы бы исчезли? – чистосердечно изумился бог войны.
– Этого никто не знает. Одно могу сказать точно: Z-лучи для нас чрезвычайно опасны.
– Так мы наказываем людей или нет? – подал голос Вулкан. – Если да – я могу выковать сотню-другую невидимых цепей. А если нет – то я возвращаюсь в свою кузню.
– Я предлагаю подумать всем над этим вопросом, – предложил Юпитер.
Минерва первой поднялась со своего места и будто ненароком оказалась возле бога злословия Мома.
– Он выдержал испытание, – шепнула Минерва.
Мом изумленно присвистнул.
– Он отдал яблоко? И кому же?
– Элию.
– И это значит…
– То, что я говорила, Мом.
Эпилог I
«Гибель Гая Габиния при загадочных обстоятельствах породила множество слухов».
«Весь вечер и всю ночь можно было наблюдать удивительный звездопад. Тысячи и тысячи ослепительных звезд падали с небосклона. Ученые Пизанской обсерватории заявили, что не наблюдали падение метеоритов или каких-либо других небесных тел, и природа вчерашнего явления им не известна. Некоторые свидетели утверждали, что видели падение звезд даже днем. Как бы то ни было, но мы были свидетелями необычного и прекрасного зрелища, которым следовало насладиться».
«Вчера сенатор Гай Элий Мессий Деций неожиданно приехал в курию и обратился к отцам-сенаторам с просьбой выслушать его доклад касательно лаборатории Триона. Его просьбу удовлетворили. Сенатор Элий потребовал, чтобы все репортеры, находившиеся в зале, не покидали своих мест. После этого он рассказал о смерти Гая Габиния, молодого ученого из лаборатории Триона, и потребовал немедленной санкции сената на прекращение работ в лаборатории и создание специальной комиссии по этому делу. Его предложение было одобрено.
Полный текст выступления сенатора Элия читайте на второй странице».
«Нет сомнений, что в лаборатории академика Триона был нарушен один из самых строгих запретов богов. В Вероне тайно шла разработка урановой бомбы, убойной силы которой человечество пока не в силах представить. Все сотрудники лаборатории Триона взяты под стражу. Им грозит обвинение в умалении Величия римского народа».
«Находясь в Эсквилинской больнице, сенатор Гай Элий Мессий Деций рассказал все, что ему известно о подпольной арене Макрина. Относительно своей конкубины Марции Пизон и ее обвинений в адрес Цезаря он говорить отказался».
«По сообщению префектуры вигилов Тиберий Котта, слуга Элия, обвиняемый в соучастии в нападении на Марцию Пизон, исчез и до сих пор не найден».
«О судьбе Корнелия Икела, обвиненного в убийстве Цезаря и в покушении на сенатора Элия пока ничего не известно».
«Почему раньше никто не думал о судьбе гениев? Она довольна занятна. Они не люди, но управляют поступками людей. Без людей они – никто, и их власть призрак. Но они и не боги. Они не правят, не приказывают, они лишь передают волю богов, порой примешивая к их острому блюду свои сомнительные соусы. Можно ли рассчитывать на честность и преданность существ, находящихся в таком двусмысленном положении? Они напоминают всесильных бюрократов, которым запрещают брать взятки. Бюрократов, которых не сменяют, и которые сами должны следить за собственными поступками. Постепенно они нарушают все законы, которые только могут нарушить. Видя длительное почти бессмертное существование гениев мест и покровителей ремесел, гении людей больше не пьют из Леты вместе с людскими душами, что равносильно смерти, а берут под покровительство позабывшую прежнюю жизнь душу, сами же ни о чем не забывают. Гении-духи живут так долго, что начинают материализовываться. Они обретают возможность обзавестись плотью хотя бы на время. И все больше и больше начинают походить на богов. А боги все больше и больше власти оставляют в их руках. Бунт гениев был закономерен и неизбежен».
«Вчера в три часа пополудни сенат пятьюстами голосами против шестидесяти двух и при двух воздержавшихся утвердил Гая Элия Мессия Деция наследником императора Руфина и присвоил ему титул Цезаря».
Эпилог II
«После того, как консул Валерий Силан официально провозгласил Гая Элия Мессия Деция Цезарем, в храме Юпитера Капитолийского были принесены жертвоприношения».
