презираемого ронга и служить посмешищем скучающими инопланетянам — что может быть хуже?
Он нерешительно щелкал жвалами. Он знал, что бой будет трудным. И знал, что может победить. Одного лишь он не мог для себя решить — стоит ли бороться за жизнь… Рафхат понимал, что собственное тело ему вернули ненадолго, лишь на время боя. А потом… потом опять включат нейроошейник и он вновь окажется в гнилой шкуре ронга. Так не лучше ли покончить со всем здесь и сейчас?..
Противник сделал первый выпад. Рафхат отпрянул назад, и лезвие лишь скользнуло по плечу.
Тело само сделало выбор за талрака. Он нырнул вниз и щелкнул жвалами по ногам человека. Он опоздал лишь на миг. Тот подпрыгнул и приземлился у него за спиной.
Рафхат оттолкнулся, что было сил, и попробовал сбить человека с ног, целясь в живот. Но тот опять ушел ему за спину.
Что-то острое вошло в его тело. Рафхат закричал и напряг все внутренние мышцы. Сабля застряла внутри него. Не оборачиваясь, пока человек не опомнился, он схватил второю саблю. Рванул. Отбросил прочь, не обращая внимания, что вместе с ней отлетел и его палец.
Но человек не сдавался. Он запрыгнул на талрака сзади, оседлал, крепко обхватив ногами. Вцепился ему в голову.
Рафхат был беззащитен. Его главное оружие — жвала не могли достать врага.
Человек с силой свернул ему голову назад, норовя сломать шею.
Зал взревел, предвидя конец урода-инопланетянина. Но Рафхат торжествовал. Его голова спокойно вращалась почти на полный оборот.
Он изогнулся и перекусил наглецу беззащитную шею. Голова противника покатилась по арене, а тело осело и забилось в конвульсиях. Хлынула кровь.
Только потом Рафхат подумал: 'Зачем? Уж лучше бы все кончилось сейчас…'
Генерал Марбас застыл в восхищении и прекратил жевать. Его глаза светились азартом. Давненько он не видел столь увлекательного представления! Когда бой неожиданно закончился, и голова поверженного человека покатилась по арене, Марбас восторженно завопил, дрыгая руками и ногами. Брызги слюны вперемежку с недожеванным пирожком вылетали при этом у него изо рта и падали на зрителей внизу.
Кха Грат торжествовал. Поглощенный переживаниями и пучением в желудке, он пропустил поединок, но реакция Марбаса его приободрила. Марбас — человек настроения, как и все сонтарианцы, и теперь — дело сделано. Хорошее настроение начальника полиции продлится некоторое время, и этого будет достаточно, чтобы убрать с дороги Карзога. Не смотря на возмущения желудка, на радостях, Кха Грат схватил пирожок и проглотил его почти целиком.
— Доктор! — Марбас наконец-то пришел в себя. — Доктор, это было восхитительно! Надеюсь, скоро мы увидим еще представления с этими удивительными бойцами?!
Вот тут настал момент в очередной раз подставить Карзога. Кха Грат злорадно ухмыльнулся:
— Вообще-то, господин Карзог приказал доставить инопланетян к нему на корабль, как только бои окончатся. Видите ли, генерал, его совершенно не волнует ваш досуг, его интересует лишь прибыль. Поэтому завтра они отправятся на Чахру, в сектор Зет, давать представления тамошней тупорылой публике.
— Что?! Отмените это! Я хочу видеть представление снова! А вдруг на Чахре их убьют?!
— Боюсь, Карзог с вами не согласится… он считает, что купил вас, и вы работаете на него, а не наоборот.
— Ну, так разберись с ним! — в ярости, Марбас зашвырнул блюдо с оставшимися пирожками прямо в трибуну, наполненную людьми.
'Эх! Пропали пирожки!..' — печально вздохнул Кха Грат
7. 'Скользкое логово'
Они остановились перед входом. Аркадию Петровичу казалось, что они стоят пред вратами ада. Поистине адский шум вырывался оттуда. Под монотонный грохот что-то звенело, визжало и подвывало. Мир, где подобная какофония публично извергается в уши беззащитным людям, да еще так громко, просто не может быть ничем иным, кроме как адом! Он посмотрел на профессора.
— Идемте, друг мой… идемте, — подбодрил Иван Никифорович не то его, не то самого себя.
И тут раздался ужасающий скрежет. На мгновение он даже заглушил адскую музыку. Путешественники попадали на землю и неуклюже отползли в сторону. Тень накрыла их. Аркадий попятился, увлекая за собой профессора, и почувствовал мощный порыв горячего воздуха.
Когда Аркадий Петрович поднялся, потирая ушибленное колено, то увидел, что прямо перед входом валяется ярко-красная летающая повозка. Она лежала чуть набекрень, выставляя напоказ ободранный до блеска бок, и слегка дымилась.
— Господи боже! — прошептал Иван Никифорович. — Вот ведь напасть. Доктора! Срочно позовите доктора!
Профессор оглядывался в поисках того, кто бы мог помочь, но даже редкие прохожие, только что бродившие поблизости, куда-то делись.
— Аркашенька, надо помочь! Там ведь человек, а ну как с ним что-нибудь приключилось?!
Аркадий Петрович сделал нерешительный шаг к упавшей повозке. Признаться, он не был уверен, что хочет или может кому-то помочь. Но тут послышалось уже знакомое шипение, открылась дверца, и из повозки вылез человек.
Аркаша был впечатлен внешностью незнакомца. Высоченного роста блондин, с выдающимися скулами и надменным взглядом. Одет он был в длинный черный плащ. Пострадавший казался вполне резвым, и на взгляд Аркадия Петровича, в помощи не нуждался. Одновременно открылась и дверь этого странного заведения.
— Нэйб, скотина! — гаркнул здоровенный мужик, показавшийся в проеме. — Я тебя предупреждал! — откуда ни возьмись, в его руках появилась дубинка с искрами на конце.
— Спокойно, Барул, — незнакомец в плаще похлопал его по плечу. — Приятно, когда бармен встречает тебя уже на улице. Мне как всегда.
— Я не бармен!
Здоровяк взмахнулся дубинкой. Мелькнули руки-ноги. Сверкнула вспышка. Раздался треск, крик. Потом снова. Аркадий еще не совсем пришел в себя, чтобы уследить за всем или как-то среагировать. Он мог лишь с некоторым злорадством наблюдать, ожидая, как сейчас этот безответственный человек получит по заслугам.
Он оказался даже немного разочарован, когда схватка прекратилась. Тот, кого назвали Нэйбом, стоял над поверженным здоровяком, помахивая перед его носом отобранной дубинкой.
— Бармен… не бармен… насрать мне! Развели тут свинарник! — Нэйб чуть задыхался, свободной рукой стряхивая с плеча прилипший пакет. — Мне нужно выпить. Я не могу сидеть в вашем гадюшнике трезвым. Этот грохот, который вы называете музыкой, здорово выводит меня из себя. Ну что за идиотизм — назначать здесь деловые встречи!? — он с размаху ударил дубинкой по корпусу повозки, добавляя новую вмятину.
— Тебе флаер не жалко? — простонал толстяк. — Третий здесь уже разбиваешь.
— Не жалко. Я его позаимствовал.
— Ты уже всех достал, псих!
— Ага… псих… достал… а знаешь почему я все еще жив? Отвечай! — Нэйб ткнул здоровяка в живот дубинкой.
— Потому… — здоровяк крякнул и сплюнул кровью, — …потому, что ты хороший пилот… ублюдок.
— Я лучший! Поэтому ты сейчас пойдешь и лично нальешь мне. А заодно подумаешь, почему лучший во Вселенной пилот уже который раз не может посадить чертов флаер в этом загаженном переулке перед
