Долгое время считалось, что изменения климата в Ледниковый и послеледниковый периоды происходили постепенно. Но в последнее время установлено, что многие важные климатические события происходили очень быстро, в геологическом масштабе времени — мгновенно. Буквально за сотни и максимум тысячи лет.
В XIX веке считали, что история начинается с появления цивилизации. Все, что предшествовало появлению пирамид и государств Древнего Востока, называлось неопределенно: «доистория».
Существование огромного по продолжительности периода первобытной истории было как-то… непривычно. Еще в «Манифесте коммунистической партии» в 1848 году Маркс и Энгельс браво писали: «Вся история человечества была историей борьбы классов».[36] После чего в последующих изданиях им приходилось уточнять: большая часть человеческой истории, более 90 % ее протяженности, приходится на первобытно-общинный строй, когда никаких классов не было.
Само существование человека — современника ископаемых животных, мамонта и шерстистого носорога, противоречило Библии. С точки зрения многих, было чем-то сомнительным, малопочтенным… Делом в духе занятия естественными науками, тоже ставившими под сомнения религиозную теорию Творения.
Историю считали «от Рождества Христова». Атеисты ввели другое чтение даты — «от нашей эры». Но, во-первых, во многих странах продолжают писать «before Khrist», то есть «до Христа». Во-вторых, дата- то все равно осталась та же самая.
А для эпохи Великого Оледенения эта шкала не применялась. В наше время, с 1970-х годов, это правило начали нарушать. Но вообще-то оно существует и до сих пор. Все даты истории времен Великого Оледенения — истории и геологической и истории людей — даются «до нашего времени». Или «столько-то тысяч лет назад».
Первые волны значительного похолодания — биберское, дунайское — относят к 2–2,5 млн лет назад. Тогда увеличились горные ледники, возникли небольшие материковые оледенения (небраскское в Северной Америке, подлясское в Польше, древнейшие оледенения Литвы и Белоруссии). Дунайское оледенение — древнейшее оледенение в Альпах в начале плейстоцена датируют около 1,5–1,8 млн лет назад.
Но климат был намного более теплым, чем ныне. Фазы похолодания были слабыми и кратковременными.
Даже эти слабые оледенения сильно изменили животный мир. Уточним: далеко не во всем мире. Нет, во всех регионах мира, кроме подверженных непосредственному влиянию ледника, климат изменялся очень мало.
Вот в Европе при наступлении ледников субтропическая растительность в средних широтах уступала место лесам и степям почти современного вида. В моря Западной и Южной Европы проникали северные виды моллюсков. Большая часть теплолюбивых животных вымерла. Только некоторые приспособились к более холодному климату. Таковы, например, мастодонты рода Anancus… Эти животные выглядели не как их тропические предки, они были покрыты густой шерстью и переносили несильные морозы. Сохранились и саблезубые кошки.
Ледники отступали, и теплолюбивые животные возвращались в Европу. Но кроме таких перемещений животного мира, появлялись и новые группы. Основную роль в фауне Европы стали играть современные группы животных: слоны (семейство Elephantidae — род Archidiskodon), настоящие быки (подсемейство Bovinae — роды Leptobos, Bison), однопалые лошади (род Equus) и др. Наверное, контрастность и жесткость Ледникового периода вызывали так называемые направленные мутации — приспособления, направленные на приспособления к новым условиям.
Но даже во время наступления маломощных ледников гюнца и минделя животные в Европе жили не арктические. Тогдашние слоны, быки и лошади — вовсе не северяне с пышной шубой и толстым слоем жира. А во время межледниковий сразу восстанавливалась субтропическая теплолюбивая фауна: различные виды слонов, носорог Мерка. В Европе вплоть до Англии жили представители африканских сообществ: даманы и гиппопотамы.
Только предпоследнее рисское оледенение было таким грандиозным, что повело к ухудшению климата на всем полушарии, отразилось на всем животном и растительном мире.
Древнейшие свидетельства пребывания человека в Европе немногочисленны. Да и как они могут быть многочисленны, если тысячи, быть может, даже сотни людей буквально терялись на колоссальной территории.
Если находки и есть, они далеко не столь ярки и выразительны, как африканские местонахождения того времени. Из Сан-Валье (Франция) происходит каменное орудие; возраст слоя — 2,3–2,5 млн лет. В Ля- Рош-Ламбер, тоже во Франции, найдено много разбитых костей животных вместе с кусками кварца и кремня. Местонахождение? Об этом спорят до сих пор. Также спорят о том, стоянка или не стоянка найдена в Синзеле (Франция).
Кости животных там расколоты и разломаны… Людьми или другими животными? Неизвестно… Это неясное местонахождение датируется 1 млн лет назад.
Вот Шийяк I во Франции — наверняка стоянка древнейших эректусов. Там найдены галечные орудия вместе с животными, жившими до дунайского оледенения, примерно 1,8 млн лет назад.
Еще более надежный памятник — пещера Шандалья I в Истрии, в Югославии, дата которой — 1,6 млн лет назад. В пещере найдены два примитивных каменных орудия из гальки, зуб гоминида и много костей животных: молодых лошадей Стеннона, носорога, кабанов, быков. Кости частично обожжены, найден и древесный уголь. Видимо, в пещере жили люди, разводили огонь, а кости животных были остатками их охотничьей добычи.
Так же уверенно можно говорить о жизни людей в гроте Ле-Валлоне во Франции, в Пржезлетице в Чехии. Возраст этих стоянок порядка 800–700 тысяч лет. Несколько моложе их Ле-Ромье во Франции и Вертешсёллёш в Венгрии. Это — крупное стойбище древнего человека (эректуса), располагавшееся у теплых источников.
Остатки самих эректусов не найдены… Вот останков гейдельбергских людей известно немало: фрагменты черепа из Вертешсёллёша, череп из Петралоны, легендарная челюсть из Мауэра под Гейдельбергом (ФРГ). Их датируют временем приблизительно 360–340 тысяч лет назад. К более позднему периоду, около 240–220 тысяч лет назад, относятся черепа пренеандертальцев: находки из Сванскомба (Англия) и Штейнхайма (ФРГ). Немного моложе череп из Араго (Франция): ему примерно 150–200 тысяч лет.
Скорее всего, эректусы не раз проникали в Европу — на глухую и холодную периферию тогдашнего мира. Это были люди разных культур и разных языков. Население Европы было немногочисленным и уступало по уровню развития населению Африки.
Найти останки людей или остатки их культуры можно только при удачном стечении обстоятельств: в большинстве случаев при естественном захоронении кости погибшего человека, орудия его труда и остатки трапез не сохранялись. Людей и в Африке было очень немного, в Европе тем более. Шансы найти памятник поэтому невелики.
Но объяснить малочисленность и невыразительность находок можно иначе: условия для сохранения остатков людей и их культуры в Европе были гораздо менее благоприятны, чем в Африке. Всю историю человечества Африка оставалась геологически стабильным континентом. А вот в Европе прокатывались ледники, разрушая более древние отложения, реки много раз меняли свои русла. Да и человек «постарался»: во многих пещерах велись работы по добыче глины, фосфатов, других полезных ископаемых. Неандертальца ведь тоже нашли рабочие, добывавшие глину. И сколько таких погребений разного возраста могли вылететь из пещеры под ударами лопат рабочих, история умалчивает.
Уважаемые коллеги порой выдумывают просто фантастические причины малочисленности людей и бедности находок. Иногда предполагают, например, что в Европе часть года… слишком короткий световой день. В Африке, близ экватора, не бывает, чтобы световой день длился меньше 10 часов. Вдали от экватора, где световой день иногда бывает короче, у древних людей не хватало времени, чтобы найти себе пищу.
