хранить. Причем в совершенно любое время года. Да и скотину можно угнать. Одно дело — охотиться на здоровенного лося или зубра. Совсем другое — зарезать домашнюю корову.
Для защиты от кого сооружались платформы на озерах? От других земледельцев или от охотников, бродивших вокруг? Скорее всего, для защиты и от тех, и от других. Но земледельцы древней Европы были населением пришлым, по своим корням не местным. Южане, брюнеты с длинными руками и ногами, тощие и тонкие. Средиземноморская раса. Само по себе стремление «отгородиться» от окружающего мира, в том числе и поселившись на воде, очень характерно для «не местных». Всегда и у всех народов проходит много времени, пока переселенцы почувствуют себя уверенно на новой для них земле.
Чайлд полагал, что во время «неолитической революции» население Европы сменилось полностью. Кто не ассимилировался в рядах пришельцев и не был истреблен, тот бежал в почти непригодные для жизни пространства Севера.[98] Вряд ли это справедливое мнение.
Еще в конце 1970-х годов немецкий ученый Хойслер доказывал, что «в Европе имело место непрерывное развитие культуры и населения вплоть до исторически засвидетельствованных индоевропейских языков и культур».[99]
В пользу того, что население сменилось не полностью, говорит и внешний облик жителей Северной Европы — от неолита до нашего времени. Та самая нордическая раса. Как возникла в начале заселения сапиенсами Европы, так и живет себе до нашего времени. И во время «неолитической революции» тоже жила… Не во всей Европе, правда. В южной и в западной Европе смена населения имела место быть. В ней прежнее нордическое население то ли истребили, то ли быстро ассимилировали.
Действительно, даже если сотни охотников будут перенимать у земледельцев их тип хозяйства, пришельцев все равно будет в десятки раз больше, чем их. Прежнее население быстро растворится среди пришельцев.
Но к северу и к востоку от Альп население вовсе не менялось! Прелесть палеогенетики в том, что она позволяет сравнивать организмы ныне живущие и любые останки организмов ископаемых. И устанавливать родство между ними.
Выясняется: к югу от Альп живут люди, предки которых не жили в палеолитической Европе. Их предки уныло (а может, и радостно? Какая разница!) охотились на разнообразных зверей Северной Африки и Переднего Востока, собирали дикорастущие растения… Пока «неолитическая революция» не сделала их многочисленными и могучими.
А вот к северу от Альп живут те, чьи предки охотились на мамонтов, рисовали зверей и людей на стенах пещер, накидывали попоны на лошадей, превращали одноцветных туров в пятнистую домашнюю скотину.
Потом их предки бежали с затопленных Всемирным потопом земель на юг, осваивали новые экологические зоны и постепенно растеряли достижения эпохи палеолита.
Но в них, жителях Северной Европы, сохраняется капелька крови тех, кто пришел в Европу с Переднего Востока 35–32 тысячи лет назад. И тех, кто жил в Европе до них… Кровь создателей Торральбы, Драхенлоха, ТерраАматы, Монте-Чирчео…
В начале IV тысячелетия до Р.Х. в Северной Европе появляется огромная общность: культура воронковидных кубков. Культура эта возникает на той же территории, где обитали люди культуры маглемозе. Судя по всему, они были прямыми потомками этой культуры. В VI–V тысячелетиях до Р.Х. носители культуры маглемозе освоили начатки земледелия и начали разводить коров… Не все, а некоторые их группы, на севере Германии и в Дании.
В IV же тысячелетии до Р.Х. культура воронковидных кубков затопила громадные пространства от южной Швеции до Дуная и от Баварии до Польши, а в III тысячелетии — и до Волыни.
Само название происходит от характерной формы одного из сосудов — кубка в форме воронки с шейкой. Есть в этой культуре и сосуды для хранения сыпучих тел и жидкостей — пузатые, с круглым или плоским дном.
Клады каменных топоров, шлифованные моть1ги и тесла, микролиты, вставленные в костяные серпы, доказывают: это культура каменного века.
Воронковидные кубки выращивали тот же набор культур, что и «свайники»: горох, чечевицу, фасоль, просо, ячмень, пшеницу.
На поселениях воронковидных кубков находят сараи и помещения для сушки хлеба, амбары на сваях, дома-полуземлянки. Такие дома очень не похожи на сооружения на сваях. Свайные длинные дома — все же для более южного климата. Дома воронковидных кубков — жилища людей, вросших в суровую землю, где бывает настоящая зима с морозами и устойчивыми снегами.
Покойников воронковидные кубки погребали в грунтовых могильниках, позже — под небольшими курганами. Во всех погребениях — люди той же, хорошо знакомой нам нордической расы.
Северная Европа не ассимилировалась в полчищах пришельцев с Переднего Востока. Нордическая раса поступила хитрее: сама перешла к земледелию и скотоводству. Без смены населения, даже без массовой ассимиляции. Она вышла на совершенно новый уровень развития культуры, не поступившись сама собой.
Глава 8. Начало ариев
Неолитизация Европы породила индоевропейцев.
По мнению большинства серьезных исследователей, именно с культурой воронковидных кубков связано появление предкового праиндоевропейского языка. Был ли это язык одного небольшого народа, на котором заговорили и другие, близкие к нему народы Северной Европы? Был ли это язык, созданный специально для общения между разнокультурными и разноязыкими? Или язык одного из племен, принятый для общения между людьми одной общности? Ученые спорят об этом. Есть много мнений, и все они неплохо обоснованы.
Во всяком случае, именно в начале IV тысячелетия до Р.Х. начал распадаться, делиться на дочерние языки этот древнейший праязык. Язык-предок для всех индоевропейских языков, на которых сегодня говорит больше половины человечества.
Индоевропейцев стали так называть потому, что нашли общие черты между языками жителей Индии и Европы. Мы не знаем, как называли себя люди культуры воронковидных кубков. Мы знаем, что часть их потомков, завоевавших Иран и Северную Индию, называли себя ариями, арийцами. До сих пор спорят, что означает это слово. То ли «лучший»… То ли «свободный»… То ли «лучший» и «свободный» одновременно…
Всех индоевропейцев не совсем правильно называть арийцами, да что ж поделать? Другие слова нам неизвестны.
Праиндоевропейский язык, язык воронковидных кубков, отражал реалии земледелия и скотоводства. Воронковидные кубки стали земледельцами и невероятно размножились: теперь на небольшой территории могло жить очень много людей.
Как и все земледельцы, арийцы скоро заселили все, что могли, освоили свою исконную территорию. Им стало тесно, они начали искать новых земель для расселения. Желательно с похожим климатом и природными условиями. В отличие от жителей Переднего Востока они умели жить и вести земледельческое хозяйство в умеренном климате. В том же IV тысячелетии до Р.Х. из Северной Европы вырвался протуберанец — часть индоевропейцев ушла на Балканы и в Причерноморье. Эта «южная группа» арийцев затопила южнорусские степи. Возможно, там еще доживали свой век пока не доеденные мамонты и шерстистые носороги… Арии прошли мимо них, раскалываясь по дороге. Часть их осталась на Балканах и
