получили британские визы, но, когда они приехали в Британию, их отказались принять как нежелательных иностранцев, в результате чего они были вынуждены вернуться во Францию тем же пароходом, на котором прибыли. Во Франции им удалось раздобыть бельгийские визы, и они отбыли в Брюссель.
К середине апреля Кроули был готов к ним присоединиться. Он успел увидеть сигнальный экземпляр своей книги и покидал Францию, по его собственным словам, «в блеске популярности», которую принесли ему газетные статьи, возвещающие о его изгнании из страны. Депортация Кроули имела хотя и международный, но всё же не очень широкий резонанс. Тем не менее даже довольно скромная новозеландская The Star побеспокоилась о том, чтобы проинтервьюировать Кроули, чей взгляд на проблему был изложен подзаголовком «Чёрная магия отвергнута. Подвиги бывшего шпиона. Приказ покинуть Париж». В начале статьи кратко излагалась биография Кроули, в том числе говорилось, что «в Тибете он общался со святыми ламами», затем цитировалось объяснение Кроули, которое он дал по поводу своей «шпионской» деятельности в Америке, и обсуждалось, правы ли французские власти, обвиняющие Кроули в аморальном поведении. «Мне не было предъявлено никаких обвинений, — якобы сказал Кроули. — Моя возлюбленная была выдворена из страны. Ей объяснили, что власти оказывают ей большую услугу, разлучая её со мной. Когда она задала представителям французских властей вопрос, что они против меня имеют, ей ответили, что меня считают наркоторговцем, распространяющим кокаин. Но это смешно… Я живу в Париже уже семь лет. Всё это время я вёл мирную жизнь: днём писал, а вечерами играл в клубе в шахматы… То, что со мной произошло, можно сравнить с делом Дрейфуса». Статья заканчивалась цитатой из французской прессы, где говорилось о способности Кроули видеть сквозь стены, а также умении покидать собственное тело. Там упоминалось, что Кроули стал известен в 1911 году, когда Аугустус Джон написал его портрет (это были обрывки не вполне достоверных новостей, почерпнутых из материалов газеты Sunday Express за 1922 год), что Кроули подвергался нападкам за организацию Аббатства в Чефалу, «где, как рассказывают, проводились непристойные обряды», а также является автором «Дневника наркомана».
Может быть, Кроули и не был Дрейфусом, но теперь в нём видели скорее знаменитого оригинала, чем одиозную персону. Тот факт, что он позировал достигшему международной славы Аугустусу Джону, считался теперь более прочным основанием для репутации Кроули, чем вся его магическая деятельность и заявления о том, что он является тем самым учителем человечества, которого так долго ждал весь мир. Статья в Daily Sketch, напечатанная в 1929 году, изображала Кроули как очень умного человека, чья дурная слава стала следствием явного преувеличения. Благодаря таким людям, как Дриберг, Кроули иногда даже выходил в свет, где встречался с женщинами, подобными Нэнси Кунард. Говорили, что он прервал её-посередине разговора просьбой запечатлеть на её запястье свой знаменитый Змеиный Поцелуй. Она согласилась, и Кроули укусил её за запястье. Впоследствии она утверждала, что от укуса у неё началось заражение крови.
Покинув Францию, Кроули ненадолго заехал в Бельгию, а оттуда отправился в Лондон, чтобы увидеться с Джеральдом Йорком, которому тоже позвонили из полиции перед самым приездом Кроули. Звонившим был подполковник Джон ФиллисКарре Картер, помощник заместителя начальника лондонской полиции, один из самых уважаемых членов Особого отдела Скотленд-Ярда. Йорк хорошо знал его по масонским кругам. Картер предупредил Йорка о том, что не следует общаться с Кроули. Тот в свою очередь пригласил Картера на ужин в честь приезда Кроули, чтобы Картер смог убедиться, что знаменитый маг и волшебник не совсем таков, каким изображает его пресса. Картер принял приглашение, и 11 июня 1929 года состоялся очень приятный для всехтроих вечер.
Оставшись в Бельгии с малым количеством денег, Регарди и Мария оказались связанными друг с другом так же, как когда-то Мадд и Лия, причём и разрешилась эта ситуация похожим образом: Мария соблазнила Регарди. Разумеется, Регарди переживал, не зная, как отреагирует Кроули, когда ему станет об этом известно. Однако это была наименьшая из его забот. Бельгийские власти настаивали, чтобы Мария и Регарди покинули территорию Бельгии. Кроули — уже достаточно разозлённый на британские власти, которые отказали им в праве на въезд в страну: в конце концов, Британия была родиной Регарди, и он имел полное право находиться на её территории — рассердился ещё больше. Он связался с Гермером, прося его о помощи, и тот придумал план действий.
Приехав в Брюссель, Гермер забрал Марию, привёз её в Лейпциг и поселил у Марты Кюнтцель. Кроули приехал к ней, и 16 августа 1929 года они поженились. Газета Times, сообщая об этом событии, назвала Кроули мистическим писателем. В очередной раз было отмечено, что своей славой Кроули обязан собственным путешествиям и портрету Джона. Это был скорее брак по расчёту, нежели по любви. Кроули хотел, чтобы у Марии появилось право постоянно жить в Британии: в конце концов, она была хорошим партнёром в магических делах, и он не хотел потерять её.
Примерно в это же время Регарди получил разрешение на въезд в Британию. Кто-то потянул за нужные ниточки.
Точно не известно, кто именно это сделал, но наиболее вероятно, это был Картер из Скотленд-Ярда, который хотел таким образом обязать Кроули оказать ему пару-тройку услуг, о которых впоследствии можно было бы ему напомнить. Тем временем Кроули старался поддержать Ре-гарди. Он давал ему деньги и направил его к своему портному на Джермин-стрит. Предполагалось, что Регар-ди закажет себе новую одежду, а счёт оплатит Кроули. Регарди, польщённый такой щедростью, отправился к портному, который снял с него мерки для шитья костюма. Однако счёт за этот костюм так никогда и не был оплачен.
Когда в 1929 году Бетти Мэй опубликовала автобиографию под названием «Тигрица», Кроули не без оснований опасался появления новой волны порочащих его материалов в прессе. Даже простое упоминание о Чефалу могло поднять только что улегшуюся пыль злословия. Но ничего подобного не случилось. Мир менялся, уже отгремели бурные двадцатые, и вилла под солнцем, населённая оригиналами-эротоманами, ни у кого не вызывала возмущения.
Вскоре после того как книга вышла в свет, Кроули написал романисту Энтони Пауэллу, который был главным редактором издательства Duckworth & Company и занимался подготовкой к печати автобиографии Бетти Мэй. Они встретились за обедом, в модном ресторане «Симп-сон» на Стрэнде. Кроули заранее предупредил Пауэлла (хотя это было совсем не обязательно), что его легко будет узнать, поскольку у него одного из всех мужчин в ресторане не будет розы на лацкане. Пауэлл отправился на встречу с некоторыми опасениями, однако истинный облик Кроули не совпал с его ожиданиями. Вместо значительной, могущественной личности перед Пауэллом оказался «тучный, усталый человек, который поднялся со стула и протянул руку в качестве приветствия. У него был скромный, почти потрёпанный вид, на нём был темно- коричневый костюм и серая шляпа. Когда он снял шляпу, открылась необычная форма его лысого бритого черепа; этот череп выглядел так, что создавалось впечатление, будто на голове у него специальный клоунский парик. Черты его бледно-жёлтого лица странным образом были собраны в центре этого большого лица, имевшего форму эллипса, что делало его похожим на ужасного младенца. Кожа его была пористой и выглядела рябой, возможно из-за длительного и постоянного употребления наркотиков». Кроули показался Пауэллу нелепым и, тем не менее, «внушающим страх, сильный страх, как своей внешностью, так и манерой себя вести», позднее, правда, он охарактеризовал Кроули как «зловещего, но талантливого шута».
Во время обеда Кроули критиковал книгу «Тигрица» за содержащиеся в ней неточности, рассказывал о своей жизни и говорил о той горечи, которую вызывает в нём отношение к нему прессы и всего мира. Пауэлл вежливо слушал и запоминал те образы, которые рисовал перед ним Кроули. В последнем томе своей серии романов под названием «Танец под музыку времени» он изобразил Кроули, переселив его в 1960-е годы, в виде персонажа по имени Скорпион Мартлок.
Автобиография самого Кроули, записанная под диктовку Лией Хирсиг, наконец нашла нового издателя после того, как в 1922 году её отказался напечатать Уильям Коллинз. Книгу взялось выпустить в свет издательство Mandrake. Press, расположенное на Музейной улице в Блумс-бери,'неподалёку от Британского музея. Оно было только что основано книготорговцем Эдвардом Голдстоном и его австралийским партнёром Персивалем Реджинальдом Стефенсеном. Первая изданная ими книга под названием «Живопись Д. Лоуренса» вышла ограниченным тиражом, разошлась хорошо и принесла им прибыль. Стефен-сен занимался поиском новых книг, требующих издания, и, несмотря на то — а может быть, благодаря тому, что был коммунистом, с восхищением относился к Закону Телемы и высоко ценил литературные способности Кроули. 28 июня он заплатил Кроули аванс в размере пятидесяти фунтов. Планировалось, что книга выйдет в шести томах под заголовком «Дух одиночества — Автохагиография, последовательно реантихристианизированная Исповедь Ал истера Кроули». По иронии судьбы впервые читающая публика
