– В разных файлах? – шучу я.
– Типа того, – соглашается Палыч. – Типа того.
– А кто такой Палыч? – вдруг спрашивает Маша.
Ефим почесал репу – ей-то он действительно не знаком.
– Придем – познакомлю. Человек. Он нас сюда и загнал.
Подумав, Ефим добавил:
– И сюда, и Туда. Понимаешь?
– Пока – нет, но пойму, обещаю!
– Хорошо, – согласился Ефим. – Идем дальше?
– Да. Продолжай.
Ефим хмыкнул,…:
«Ну, вот, я Палыча спрашиваю:
– Чего текст-то одинаковый?
А он говорит:
– Ты мужик мудрый – (Ефим специально ещё раз и громко это произнес, потому что Вова притормозил и слушал между делом – это было заметно) – ты мужик мудрый, разобрался грамотно – запрятал всё в разных местах. Чтобы до нас дошло. Один фолиант ты воском залил, другой – смолой, третий жиром, четвертый мёдом – то есть тем, что было у тебя под рукой там, и всё «упаковал» в глиняные горшки. Поэтому они и сохранились. Не дошли бы – кто знает, как бы там оно повернулось. А сейчас можно кое-что предпринять…»
– То есть? – не поняла Машка.
– Ну, я же говорю – Вова где-то потерялся, нужно искать!
– Так он же вот он – здесь!
– Ну, это пока здесь! А там, кто знает, куда его занесло? Нужно искать?
– А как он здесь-то оказался? Вернулся же как-то!
– Вернулся как-то… Наверное, потому что я написал эти письмена и ещё раз занырнул за ним… Маша, чего ты хочешь? Я только начал придумывать, а ты уже: «Что?» да «Как?» Как я тебе за пять минут целую книгу придумаю? Подожди маленько – я придумаю – нам ещё идти-то вон сколько! – Ефим показал на скалу у горизонта.
– Извиняюсь, – сказала Маша. – Но интересно же!
– Интересно ей. «А что там будет у финишной черты?» – передразнил Ефим Вову. – Короче, я там стал человеком известным и… почитаемым. Мой знак, мой символ, как я уже говорил, – эмблема «Аэрофлота». Потом она переросла в римского орла, по истечению времени и истории. Но там её придумал я, пытаясь найти Вову и подать ему знак – мы же говорили уже об этом, и я обмолвился, что моим знаком на щите будет эмблема «Аэрофлота». Надеялся, что Вова запомнил и когда в тех временах наткнется на неё, поймет, что это я. Так я его искал. Я ещё, наверняка, и «Marlboro» на заборах писал, чтобы он врубился. И: «Пива нет!». И: «Слава КПСС!». И, как пить дать, на деревьях вырезал: «Здесь был Фима». Или: «Вова, позвони мне! Хотя бы в колокола! Твой фуфельэкспрессионизм» Это уж он точно ни с кем не спутает!
– И что Вова?
– В смысле «что»?
– Отозвался?
– Отозвался, видимо – вишь, впереди шагает.
– Да, интересная история, – Маша устала слушать. – А ты – всё время такой, или только в лесу?
Ефим уловил нотки издёвки в голосе, понял, что она утомилась, и ответил так:
– Тебя там легавые, наверняка. ждут. За то, что ты пацана утопила, чтобы его хату и бизнес на себя переписать, а ты мне тут про ёлочки втираешь!
Маша остолбенела!
– Про какие ёлочки?
– А какие легавые? – ты не спрашиваешь?
– Чё, правда, что ли?
– Конечно! – Ефим, не останавливаясь, продолжил путь. – Тебе теперь одна дорога – в прошлое…. Со мной!
– Ефим…
– Шлем выкини – это вещ. док. Заметут – как пить дать! Суши сухари! И часы у Вовы выпроси – тоже вещ. док.
– Ефим! – Маша не двигалась с места. – Ты не врешь?
– Вру, пошли. Чего испугалась? – Ефим криво улыбнулся. – Или ты и впрямь его замочила?
– Дурак, что ли? – Маша кусала ногти.
– Ну, точно замочила! – определил Ефим. – Пошли, прокурору расскажешь об инопланетянах и про свои семнадцать лет на Большом Каретном.
– Никуда я не пойду! – Машка села на землю. – Вы издеваетесь надо мной!
– И насилуем! – вставил Вова, остановившись.
– Да-да – и насилуйте!
– И убьем, если будешь настаивать! Расчленим или пожарим свеженинку… и сожрем! Чур, мне грудка! – Ефим пожевывал травинку.
– А я люблю тушеные мозги… Без ничего! – добавил Володя. – Как есть – пустые!
– Дураки, – Маша кусала губы.
Ефим присел перед ней на корточки:
– Мань, ты чё, правда, его уработала?
– Дурак, что ли?
– Я никому не скажу – честное туристическое!
– Да идите вы! Уработала! Как его уработаешь? Он здоровый, как конь! Так получилось – он сам перевернулся.
– Но хотела уработать?
– Ничего я не хотела! Он сам перевернулся.
Ефим посмотрел на Вову.
– Конечно сам! – сказал Вова. – Кто бы сомневался?
– К тому же не докажет никто! – вставил Ефим. – А мы подтвердим, что тебя еле живую нашли в тайге, на берегу реки… в шлеме. Правильно я говорю?
– Правильно! – согласился Вова. – В шлЁме.
– Пошли, – Ефим подал ей руку.
Час шли молча.
Потом Маша выпалила:
– У него папа мент – шишка какая-то… И жена где-то в органах работает. Мне такое устроят! Я с вами пойду.
– А ты и так с нами идешь, – ответил Ефим. – Там в книге ещё сказано было, что в этих местах какая-то Мария Магдалина появилась. Наверняка, это ты за нами в пещеру сиганула. Там встретимся – разберемся! Как, кстати, твоя фамилия?
– Долина, – ответила Маша, – как Лариса…
– Долина, – прикинул Ефим. – Маха Долина. Вот и получается: МахаДолина, то есть, Махдолина, то есть Магдалина. Все встало на свои места!
Солнце клонилось за гору.
Несколько минут шли молча. Потом Ефим сказал:
– Вот, Вова, видишь – пара провокационных вопросов и историко-фантастический роман превращается в детектив.
– Фантастико-исторический, – поправил Вова.
– Один хрен, – Ефим что-то сделал руками. – Меня часто спрашивают: «Написал книгу?» «Написал» – отвечаю я. «А про что книга?» А как я отвечу, про что? Просто, книга да книга. Это в школе: преамбула, сюжет, основная мысль, завязка, развязка, главный герой, тема сочинения… А у меня всё просто – написал.
