Легкая куртка с рукавами по локоть плохо защищала от пронизывающего мокрого ветра. Лурронн сделал длинный плащ на меху и сразу почувствовал себя уютней. Цвет плащу он выбрал под стать окружающим краскам — темно-серый.
У самой линии горизонта, почти незаметной при слиянии серого с серым, виднелись постройки. Лурронн сначала хотел опуститься прямо к ним, но передумал, решив сначала оглядеться. Теперь он об этом жалел — приглядываться было не к чему: серые камни, серая грязь, островки нерастаявшего серого снега, серые голые ветки редких кустиков… Лишь грязно-зеленый мох, покрывавший кое-где камни, слегка скрашивал унылую гамму.
Лурронн опасливо покосился на кусты — он был наслышан о теппиле. Правда, ядовитые испарения давали листья. Эти же кусты были пока голыми — местная весна только начиналась. Да он и не знал стопроцентно, теппил ли это… Все же Лурронн решил держаться от кустарника подальше, топая в сторону старой базы.
Он не хотел напрасно тратить Силу — ее осталось очень мало, а предстояло еще возвращение на орбиту. (Лурронн и Гоорр не были Избранными Джерроноррами; частью Силы незаконно поделился с ними Герромондорр перед началом операции.) К тому же здесь можно было ожидать чего угодно. Так что Лурронн решил идти пешком и на ходу еще раз обдумать предстоящий разговор.
Но пройти ему удалось немного: темная точка поднялась над базой и быстро стала приближаться, превратившись сначала в каплю, а затем в полноценный глайдер. Плохо это или хорошо — Лурронн не успел решить, потому что из опустившегося глайдера выскочили шесть человек в черных комбинезонах и быстро взяли его в кольцо, недвусмысленно направив в грудь короткие блестящие трубки. Не говоря ни слова, лишь указывая этими же трубками направление, люди в черном «предложили» Лурронну занять место в глайдере. Он и не отказывался.
Молодой человек в голубых шароварах все еще был в оранжерее. Он как раз перебирал, лаская, нежнейшие лепестки анамадянской розы. Лепестки были столь тонки и прозрачны, что смотрелись миражом, розоватым туманом. Казалось, рука молодого человека может легко пройти сквозь них. Но вдруг эта рука смяла воздушные лепестки. Человек выпрямился, не ослабляя хватку, и лепестки потянулись, потянулись за ним, превращаясь в розовую нить. Вот она стала почти невидимой и… порвалась, когда человек уже разжимал ладонь. Оторванные лепестки, распрямляясь, повисли в воздухе и, будучи почти невесомыми, едва колыхались в слабых его потоках.
Молодой человек стоял неподвижно, сдвинув тонкие брови. Казалось, он к чему-то прислушивается, и то, что он слышал, ему не очень нравилось.
Он и действительно «принимал» доклад. Человек не был джерронорром и не мог иметь «наведенный» мыслепередатчик, но приемопередатчик обыкновенный, хоть и очень маленький, у него имелся — «вшитый» прямо в мозг и настроенный на постоянный прием. До джерроноррского «собрата» он, конечно, не дотягивал, но в радиусе пяти-шести парсеков работал неплохо.
Выслушав сообщение, человек еще круче сдвинул брови — так, что они сомкнулись на переносице, — и сказал:
— Не торгуйтесь. Обещайте что угодно, но она должна быть на базе!
Он замолчал, слушая ответ, потом коротко бросил:
— Убрать! Обоих!..
Гоорр не был лидером по натуре. Оставшись без руководителя, он почувствовал себя очень неуютно. Да что там неуютно
Словно услышав мысли Гоорра, Юлька зашевелилась в кресле. Успокоительные «чары», наведенные Лурронном, ослабели. Юлька вспомнила, где она и что с ней, и тоненько пискнула.
Гоорр резко повернулся. Капли пота выступили на его лбу. Он настолько задумался, что совсем забыл о пленнице. То есть думать-то он о ней думал, но не как о живом человеке, лежавшем в соседнем кресле, а лишь как о предмете торга.
Сначала Гоорр собирался вновь «усыпить» принцессу — или кто там она на самом деле… Но ему было столь одиноко и неуютно, что он невольно обрадовался хоть такой собеседнице. Конечно, существовала опасность упустить пленницу — если та и в самом деле принцесса, ей не понадобится много времени, чтобы набрать достаточно Силы и уйти куда угодно прямо сквозь обшивку катера… «Ну и пусть, — со спасительным облегчением подумал Гоорр, — так даже лучше!.. Пусть Лурронн орет, сколько влезет. По большому счету, прямой команды от него поддерживать пленницу в трансе не поступало. Наверное, забыл… Ведь он всегда сам „пудрил“ принцессе мозги…»
Гоорру стало неожиданно легко и даже интересно. Он вновь почувствовал себя подчиненным — как привык. Он смотрел на пленницу, не отводя взгляда, прокручивая в уставшем мозгу обрывки мыслей.
— Ну, чего уставился? — буркнула та.
— Ты красивая, — неожиданно ляпнул Гоорр, и сам поразился сказанному — ведь еще мгновение назад он о подобном и не думал.
— Еще бы, — осклабилась Юлька, — я же принцесса! Мне по должности положено быть красивой… — Тут она наконец пришла в себя настолько, чтобы рассмотреть свою одежду: на ней был бесформенный серый балахон, размера на три больше положенного! — Эй-эй! Что это на мне?! Где мое законное платье?!
— А ты точно принцесса? — спросил Гоорр, и голос его дрогнул.
— Че-то я не врубаюсь… — сощурилась Юлька. — Ты, что ли, сомневаешься?
— Н-нет… Но хотелось бы… доказательств! — выдавил Гоорр, гордясь собственной смелостью.
— Значит, так!.. — Юлька отстегнула ремни, выскочила из кресла и тут же взлетела — катер не имел гравитатора, а двигатели его были выключены. Юлька, лишь слегка взвизгнув, тут же взяла себя в руки. Точнее, схватилась руками за первый попавшийся предмет, чтобы затормозить движение. Таким «предметом» оказалась голова Гоорра, которую тот машинально вжал в плечи. Поскольку шея у него практически отсутствовала, получилось это плохо. Зато Юлька остановилась, зависнув над Гоорром карающим облаком.
— Значит так! — повторила она, как ни в чем не бывало. — Хотеть здесь буду я! Живо верни мое платье!..
ГЛАБА 30
Зукконодорр и Еггенодарра, они же Евгений и Евгения Турины, привыкшие называть друг друга Женей и Евой, сидели, пристегнутые, в креслах катера, готовясь прыгнуть через Пространство. Ева закусила губу, Евгений хмурился. Его пальцы лежали на клавишах, но лишь нервно постукивали по ним.
— Чего ты ждешь? — не выдержала Ева. — Ведь все… Турин поднял палец, и супруга замолчала. Она поняла: идет передача… Сам Император?!
Через минуту морщины на лбу Зукконодорра разгладились, и он подтвердил ее догадку:
— Император… Все-таки сдали нервы у старика.
— Недоволен?
— Еще как! — скривил рот Турин. — Если, конечно, не играет.
— Ты по-прежнему так думаешь?
— Я это допускаю. Хотя… Ситуация и впрямь скользкая. Принцесса пропала, официальных заявлений нет… Император говорит, что перемирие на грани срыва. Среди анамадян вовсю ходят слухи, что похищение принцессы подстроено Турронодорром специально. Между прочим, я тоже думал об этом. Сомневаюсь, что это правда, но все же полностью не исключаю.
— Ты так официально говоришь сейчас… — улыбнулась Ева. — Будто на докладе у Императора!
— Не отошел еще от разговора с ним… — Евгений накрыл ладонь жены своею.
— И что, война продолжается?
— Не знаю. — Турин коротко мотнул головой. — Император хочет, чтобы я встретился с Аггином… Неофициально, конечно. И все ему рассказал.
