извините, товарищ обер-поручик, оргвыводы последуют, гарантирую, с занесением и распубликованием, как положено, инстанции исправят отдельные нетипичные ошибки и головотяпство… Мы уж пойдем, ладно? Так что еще раз
И в следующий миг короткий умелый удар чиркнул Кирьянову по горлу, на несколько секунд совершенно лишив дыхания, цепкие лапы разжались, и старший прикрикнул:
– Ноги в руки! Навести прежний порядок, ничего не брать… Коля, тебя касается!
– А тут и нечего поправлять…
Несколько пар ног энергично затопотали к выходу, пока Кирьянов корчился от боли – в глотку словно колышек загнали. Когда чуть-чуть отпуcтило, он вскочил, не теряя времени, кинулся следом, злой как черт от боли, унижения и обиды, как был, в трусах, вдогонку освещенным странным неярким сиянием силуэтам.
Входной двери словно бы и не было, на ее месте зиял квадратный проем, обрамленный множеством слабо мигающих огоньков, там, внутри маячили какие-то зеркальные поверхности, трубчатые конструкции, выгнувшиеся аркой, и под эту арку торопливо ныряли один за другим ночные гости.
Настигнув последнего, Кирьянов от всей изобиженной души припечатал ему кулаком по загривку и, вот везение, успел – человек в туго подпоясанной широким ремнем старомодной гимнастерке охнул и с матерным рявканьем полетел головой вперед прямо под арку.
И тут же все растаяло в беззвучной вспышке, обдавшей волной сухого жара. Кирьянов, потеряв опору под ногами, полетел на пол в коридоре, ушиб локти и колени, обрушился с таким грохотом, словно шкаф уронили.
Неуклюже поднялся, вне себя от ярости. Коридор был пуст, мягким приглушенным светом сияли лампы. Потом приоткрылась дверь, высунулся майор Стрекалов, всклокоченный, тоже в одних трусах, но вовсе не казавшийся вырванным из сна.
– Белая горячка или тревога? – поинтересовался он живо. – Вроде бы стадо слонов протопало…
Кирьянов оглянулся – дверь его квартиры вновь возникла из ниоткуда, аккуратно затворенная.
– Что за фокусы?
– Не поверите, – зло сказал Кирьянов. – Козлы, мать их…
– Кто опять? – Он присмотрелся. – Заходите-ка, определенно что-то стряслось. У меня лекарства навалом…
– А удобно?
– А чего ж неудобного?
Поколебавшись, Кирьянов вошел. Майор проворно достал из шкафчика бутылку микстуры известной фармацевтической фирмы «Хеннесси» и два стаканчика из черненого серебра. Наполнил опытной рукой.
Кирьянов прислушался. В спальне определенно скрипнули пружины, кто-то ворохнулся на постели. Интересно, кто? Девочка-связистка или воплощенная кнопкой мечта?
– А…
– А подождет, – сказал майор, перехватив его взгляд. – Никуда не денется. Ну, за кибернетику…
Кирьянов осушил свою «микстуру» единым духом, помотал головой:
– М-мать, вот о таком меня точно не предупреждали…
– Кратенько, в нескольких словах, – без всякого удивления сказал Стрекалов.
Выслушав краткое объяснение, он преспокойно пожал плечами:
– Ну, бывает. Дело житейское. Кто квартирой ошибется, кто плоскостью. Аппаратура-то наверняка примитивная, первых выпусков, детство человечества…
– Они говорили, что из НКВД…
– Ну и что? – с тем же видом величайшего спокойствия сказал майор. – Не разобрались еще, где очутились? – Он черкнул пальцем по воздуху.
Прямо перед ним повисла призрачная клавиатура, словно нарисованная розовым светом. Стрекалов небрежно коснулся пары значков, присмотрелся к зеленым кривым и сине-желтым знакам, возникшим повыше клавишей, вновь пожал плечами:
– «Кассиопея», говорите? Никакой это не бином Ньютона… Объясняя так примитивно, насколько это возможно, к нам по ошибке нагрянули ребятки из шестой плоскости отрицательной абсциссы, многоточие- слоистости четвертого многоточие-пространства. – Он предупредительно пояснил: – Слово «многоточие» я произношу вместо длиннейших обозначений координат континуумов, в которых вы все равно не разберетесь, не будучи специалистом…
– Большое спасибо, спасибо огромное, – сказал Кирьянов, понурясь на табурете. – Что бы я без вас делал… отрицательная абсцисса, конечно… А совсем просто нельзя?
– Ну… Структура не просто грандиозна и необорима. Она еще предельно разветвленная, слоистая, взаимопересекающаяся, состоит из неисчислимого множества миров параллельных, перпендикулярных, взаимно пересеченных, соседствующих… А, да что там. Вы вспомните всю прочитанную фантастику, сложите вместе и умножьте раз в десять степень сложности… Вот и все, если совсем просто.
– Подождите, – хрипло сказал Кирьянов. – Вы хотите сказать, не только пространство, а еще и
– Головоломная и запутанная это штука – Структура…
– Налейте еще.
