Четвертый тост

совершенными на территории республики военными преступлениями… Та же самая бумажка. Не притворяйтесь, будто не видели никогда в жизни. Месяца полтора назад вы на дружеском пикничке в пригороде славного города Стамбула ксерокопией этой самой бумаги демонстративно попу подтирали, перед друзьями бахвалились… Ресторан «Йылдыз», а? Напомнить фамилии некоторых ваших братьев по оружию, при этом присутствовавших?

– Зачем?

Вот и я думаю – зачем? – пожал плечами Токарев. – Ну, давайте рассматривать подробно этот вариант. Мы вас выдали, получив совершенно искреннюю благодарность грузинских коллег по ремеслу. Дальше, увы, начинается сплошной фильм ужасов. Вы, конечно, не рядовой пехотинец, но и не фигура, с которой имеет смысл играть комбинации. Сто против одного, что грузины сначала быстренько скачают из вас всю информацию, а потом устроят показательный процесс над палачом Абхазии. Кто-то звездочку заработает, кто-то галочку в отчете поставит, да и общественность будет довольна. Ну, а методы наших соседей, увы, джентльменством не блещут. Это вам не Лефортово. Ломать вас наверняка будут незатейливо – сунут в камеру, где уже парятся десятка два чистокровнейших этнических картвелов, сиречь грузин, и проговорится ненароком простодушный вертухай Гиви, что этот вот гад, то есть вы, грузин в Абхазии пытал да убивал… Ох, и порвут они вам задницу. И будете вы колоться, как сухое полено, выслуживая одну-единственную милость – одиночную камеру. Что при тамошних патриархальных нравах отнюдь вас не избавит от нового битья по морде и посторонних предметов в анусе. Только не говорите, будто я сгущаю краски. Вы и сами о манерах грузинских служителей пенитенциарной системы немного наслышаны… В общем, простите за цинизм, но если они вас и не поставят к стеночке, для вас обернется только хуже. Ну как, есть в моих построениях логические изъяны?

– В общем, нет…

Вот видите. Интересно, вы и пылким грузинам будете высказывать настоятельные просьбы пригласить консула? Ох, они повеселятся… Такой вот расклад. Мы в этой ситуации совершенно чисты, Скляр. Мы вас пальцем не тронули, ни одного матерного слова в свой адрес вы не услышали. А за то, что будет твориться по ту сторону границы, мы, естественно, отвечать не можем. – Токарев помолчал. – Гордый вы человек, «пан» Скляр, а? Ни словечком не намекнули, что есть и другая возможность. Что мы выдавать вас не станем, потому что рассчитываем найти через вас подходы к Джинну… Вслух вы этого не сказали, но про себя, безусловно, подумали: пугают, сволочи, блефуют, не отдадут они меня на ту сторону, захотят сами разрабатывать, чтобы через меня выйти на Джинна…

– Допустим, – напряженно процедил Скляр.

– А я вам сейчас сделаю сюрприз, – весело объявил Токарев и повысил голос: – Господа офицеры, не зайдете ли?

Из соседней комнаты неторопливо вышли Костя с Сергеем. Как писали в примечаниях к старинным пьесам, последовала немая сцена. Костя, как человек по натуре добрый, дружески ухмыльнулся Скляру и даже сделал ручкой. Сергей до таких сантиментов не опускался, но тоже улыбнулся, точнее, показал зубы.

– Узнаете? – с неподдельным интересом спросил Токарев. – Что молчите? Водички дать?

– Перебор, – хмуро сказал Скляр. – Не юродствуйте.

– Да кто ж юродствует? Позвольте мне хоть разочек, хоть словесно над вами поиздеваться, очень уж я таких, как вы, не люблю… Вы не задаете закономерного вопроса, Скляр?

– А зачем его задавать? – тусклым голосом сказал Скляр, глядя в пол. – Если эти… то дураку ясно, что и Каюм – ваша подстава.

– По секрету скажу, правильно рассуждаете, – кивнул Токарев. – Вот так. Как видите, ваша ценность значительно понижается. Вы нам нужны, не спорю. Для комбинаций. Нет, я неточно выразился. Для третьестепенной роли в одной из комбинаций, так будет точнее. В крайнем случае, доберемся до Джинна и без вас. В общем, у вас есть шансик. И есть дружеские объятия грузин, с нетерпением ждущих по ту сторону границы. Выбирать нужно быстро, не особо задумываясь. Подмогнете – зачтется. Будете фордыбачить – в темпе вылетите от нас к чертовой матери. Времени на психологию и долгие уговоры нет. Либо – либо. Ну?

Они видели, что внешне Скляр ничуть не изменился, но с ним произошло нечто, трудно определимое словами. Так бывает, когда человек ломается сразу и навсегда, – потому что быстро и умно просчитал ситуацию, увидев для себя полное отсутствие выхода, кроме навязываемого противником…

– Ну что, будем работать? – спокойно спросил Токарев.

– Приходится, – почти без паузы, по-прежнему глядя в пол, ответил Скляр.

– Вот и прекрасно. Скажите вы мне для начала, почему Крупинин вам притащил этакую дребедень? По своей инициативе подсунул вместо по-настоящему секретных бумаг или от него с самого начала именно это и требовали?

– Именно это, – нехотя признался Скляр.

– А зачем?

– Я не знаю. Серьезно. Джинну зачем-то понадобились именно такие документы – свежие, из здешнего военного округа, но не те, что прячут за семью замками, а скорее, если можно так выразиться, бытовуха. Для порядка проштемпелеванная грифом «секретно». Я не знаю, зачем. Мне приказали, я сделал… К настоящим секретам Крупинин сроду не имел доступа…

– Я знаю, – кивнул Токарев. – А орден? Который по вашей просьбе данный товарищ таскал к ювелиру? Там что, новый номер поставили?

– Да, – сказал Скляр. – Точнее, не новый… Старого ведь не было… Это чистый орден, вообще без номера. Где его раздобыл Джинн, представления не имею, хотя догадаться легко – их у вас в одном- единственном месте делают. Сначала орден был без всякого номера. Джинн велел его выгравировать.

– Именно тот, конкретный?

– Да. У меня была куча более серьезных дел, я и поручил такой пустяк этому… – Он зло вскинул глаза на Костю.

– Понятно, – сказал Токарев. – Ну что ж, товарищи офицеры, не смею задерживать…