нас играет кто-то не в пример более опасный. К тому же нет при мне нужной химии… Можно было, конечно, в темпе содрать полдюжины ногтей и намотать на забор пару метров кишок – но чует мое сердце, что ничего интересного не услышали бы.

– Но кто-то же нас им заложил? – буркнул Шишкодремов.

– Реплика по делу. Однако, Робик, у меня стойкое впечатление, что ответ на сей вопрос нам неинтересен… пока. Согласитесь, я развязал все красиво. Особо их не обижал, не унижал, зато дал понять, что с нами шутки плохи. Они-то продолжают пребывать в полной растерянности – а вот мы теперь знаем, что местного «хрестного батьку» отчего-то чертовски волнует и наша ученая экспедиция, и возня вокруг некоторых странностей. Что открывает простор для комбинаций. В лоб они нас больше атаковать не будут, поищут более культурные подходы… кстати, Володя, я тебе забыл сказать, но на «Ниве» за нами как раз двое из этих орлов и рассекали… Да, сдайте-ка пистолетики. – Он затормозил. – Ни к чему нам в городе таскать стволы, сейчас я их упрячу в запаску так, что ни одна собака не отыщет. Потом, может, и хозяевам верну, если примерно будут себя вести…

– Кого-то мне напоминает этот «крестный батька», – сказал Мазур задумчиво. – Похож на кого-то, кого я видел, и не так уж давно…

– А ведь верно, – откликнулся Шишкодремов. – Лицевой угол характерный, форма носа…

– Спецы вы у меня, – растроганно сказал Кацуба, старательно протирая носовым платком сваленные на сиденье пистолеты. – Что бы я без вас делал, золотые мои…

Глава одиннадцатая

Точка рандеву[10]

Поначалу, вернувшись в гостиницу, Мазур немного опасался, что униженные местные орлы заявятся продолжить разговор, но никакой агрессии не последовало, противник в пределах прямой видимости так и не появился. Наступило время безделья, и он завалился на постель с купленной здесь потрепанной книжечкой полковника Фосетта – с удовольствием взялся перечитывать.

Вскоре приперся Кацуба, с непонятной гримасой полистал отложенную Мазуром книжку, кивком позвал в коридор. Они обосновались на привычном месте – у высокого окна, где были выбиты иные квадратики, и холодный ветерок знай себе посвистывал, врываясь в коридор.

– Тебе сегодня, как я понимаю, на встречу к вербовщику переться?

– А может, не ходить?

– Надо, Федя, надо, – сказал Кацуба. – Тут уже полгорода знает, что мы успешно сплавали и в первый раз сходили на дно. Странно только, что шизик Сережа пропал, а ведь собирался у тебя подробное интервью брать… Опять налакался, надо полагать. Словом, сходи и обскажи все как есть. У вас как с ним было договорено?

– Я ему звоню, он обговоренным образом называет время, а место заранее назначено…

– Интересно, – тихо сказал Кацуба. – Что-то он с телефоном явно осторожничает – «оговоренным образом»… Можно сделать вывод, что не он наши нумера прослушивает, вот и опасается… Ладно. Будем тебя прикрывать, вернее, постараемся сесть ему на хвост, куда-нибудь да должен привести.

– А может, взять его? – нерешительно предложил Мазур.

– Оно бы неплохо, – мечтательно сказал Кацуба. – Мило поболтать, потом – контрольный выстрел в голову… Не пойдет. Пленных нам девать некуда, а с трупом будет много возни. А главное, если это какая- нибудь контора, она ж разъярится, пакостить станет… А мы тут открыты всем ветрам. Так что придется тебе нести нелегкую стукаческую службу.

– Что говорить?

– А все как есть. Пустые трюмы и никакой отравы. – Он косо глянул на часы. – Пошли собираться, там еще Фаина рвется с тобой потолковать….

Спустившись на первый этаж, Мазур без колебаний направился прямиком к очаровательной Фаине, встретившей его с улыбкой, тут же сменившейся неприкрытой бабьей жалостью:

– Как она вас, паршивка…

– До свадьбы заживет, – философски сказал Мазур. – Одного не пойму – зачем понадобилось со мной такие номера откалывать…

Фаина оглянулась, понизила голос, хотя никого вокруг не наблюдалось:

– Я этой стерве еще устрою веселую жизнь. Придумала… И девку втянула.

– Она и в самом деле племянница?

– Ага. Сестрина дочка. Вот только зря я заранее Михаила Иваныча обнадежила…

– А что такое? – спросил Мазур.

– Запропал куда-то Никитин. Уж как его ни искали по всему городу…

– Кто?

– Знакомые. – Фаина поправила ничуть не нуждавшуюся в этом прическу, кокетливо улыбнулась: – Одинокой женщине на свете живется иногда тяжело, а порой и наоборот. Попросила знакомых, они обещали помочь…

– Загадочная вы женщина, – сказал Мазур. – Коли по одному вашему слову бегают по городу, чтобы милицейского лейтенанта за глотку взять…

– Ой, скажете тоже – за глотку! Порасспросили бы, только и всего… Хорошему человеку и помочь не грех. А то я виноватой себя чувствую – то-то не могла сообразить, отчего это Лизка так рвалась вместо меня подежурить за какой-то паршивый отгул, вроде и ни к чему ей был тот отгул…

– А сама она что говорит? – поинтересовался Мазур.

На личико Фаины словно бы набежала тень:

– Это бабские дела, вам неинтересные… Вертится. Врет мне в глаза, что вы и впрямь ее племянницу спьяну потащили в номер. – Она улыбнулась. – Только я от вас такого в жизни не ожидаю, вы мужчина положительный…

– Это я с виду такой, – сказал Мазур. – А как выпью, дурак дураком, хуже некуда…

– Скажете тоже! Повидала я пьющих…

Ей хотелось затянуть эту приятную беседу подольше, тут и дурак поймет, но за спиной Мазура возник Кацуба, покашлял:

– Поехали?

– И куда вы на ночь глядя? – огорчилась Фаина. – Я бы чаек вам поставила, варенье есть из свежей ягоды…

– Увы, – с нескрываемой печалью развел руками Кацуба. – Нужно в порт ехать, нам приходится после каждого погружения такую бумажную канитель разводить, что рехнуться можно…

– А вы потом заходите, чай никуда не денется… – но, делая это любезное предложение, она смотрела на одного Мазура.

– Эх, я бы на твоем месте… – вздохнул Кацуба, когда они оказались на улице. – Так откровенно тебя кадрят, что никаких недомолвок… Бери и пользуйся.

– А неизбежные сложности? – чуть фарисейски спросил Мазур, все же польщенный в глубине души.

– Оно, конечно, – согласился Кацуба. – У тебя уже Катюша на шее висит…

* * *

…Он остановил ветхий самодвижущийся экипаж за квартал от назначенного места, Шишкодремов со Светой проворно выскочили и, пройдя под тусклым уличным фонарем, разделились, исчезли во дворах.

– Кортик взял? – спросил Кацуба.

– Ага.

– Отдай, тебе сейчас надо быть чистым, как стеклышко…

Мазур сунул ему кортик и вылез из машины. Тихая улочка была пуста, с одной стороны тянулись кирпичные пятиэтажки, с другой – бесконечный ряд двухэтажных дощатых домишек, построенных, надо полагать, в те времена, когда еще работал лесоперевалочный завод. Вдоль них тянулась привычная теплотрасса, под ней, почуяв прохожего, вяло зашевелилась беспризорная собачня.

Свернул вправо, во двор пятиэтажки, подумав мельком: «А в тех бараках зимой, надо полагать, хреновенько…» Прошел мимо тронутого ржавчиной «Москвича» – машины тут идиллически оставлялись на ночь прямо на улице. Свернул в проход меж сараюшками – их тут лепилось неописуемое множество,

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

3

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату