говоря, неудобно. Приходилось курить, не выпуская сигарету изо рта, а чтобы стряхнуть пепел, приходилось нагибаться.
Алексей лихорадочно искал выход. Но поди найди его, когда на сто кругов сплошная беспросветность. И времени нет ни на что. А если... использовать как раз цейтнот? Ведь цейтнот – он для всех цейтнот. Ну-ка!
Ч-черт, авантюрная игра, зыбкий шанс, но... единственный, другого просто нет. Правда, если «товарищ полковник» работает против Ниязова, допустим, служит этому Саидову, то хана в любом случае. Однако кому служит полковник, все равно не определишь. Так что ничего не остается, как в омут с головой.
Карташ загасил окурок.
– Ну? – выразил нетерпение «товарищ полковник».
– Прежде я бы хотел узнать, с каких верхов поступил приказ брать меня в разработку? Или это ваша личная инициатива?
– А вам не кажется, задержанный, что вы неверно начинаете свой монолог? Не люблю штампов, но сейчас как раз уместен штамп: вопросы здесь задаю я.
– А вы не боитесь перестараться? – Алексей старался говорить ровно и уверенно, как человек, за которым действительно стоит серьезная сила. – Хорошо, если предыдущие вопросы вам показались излишне нескромными, не ответите ли вы мне на совсем невинный и простой вопрос – сколько сейчас времени?
– Времени? – переспросил полковник.
– Да.
Он несколько секунд раздумывал, видимо, над тем, не вооружит ли он тем самым задержанного каким- либо опасным знанием. Потом отодвинул рукав пиджака, бросил взгляд на часы.
– Семнадцать часов сорок минут. И?
– Значит, до назначенного на час завтрашнего дня выступления
По непроницаемому лицу собеседника трудно было догадаться, о чем тот думает, но Карташу показалось, что на последней фразе что-то такое неуловимое отразилось в этих глазах напротив. Но вот поди ж ты установи, что именно! Может, просто хищник почуял скорую поживу – пожива та сидит сейчас перед ним и распинается, может, что-то еще... Впрочем, отступать некуда, надо переть напролом, как кабан сквозь камыши, и будь что будет.
– Если уж к
– К вам? – ухватился полковник. – К кому это – к
– К нам. Увы, в создавшейся ситуации я вынужден раскрываться, поскольку мой провал дело свершившееся, моя миссия в любом случае окончена. Считайте, что вы задержали того, кого надо, кого вам и надлежит задерживать по роду службы. Только представители одного государства, действующие на территории другого государства, не всегда агенты спецслужб и не всегда действуют с враждебными намерениями. Зачастую они действуют по конкретной задаче, не имеющей ничего общего с национальной безопасностью. Потом, и само понятие национальной безопасности можно трактовать по-разному, один скажет: «Стране необходима стабильность», другой заявит, что стране только на пользу пойдет кровавый хаос и, дескать, из пепла восстанет феникс.
Карташу вдруг почудилось, что его визави в сером костюме старательно подавляет усмешку. Так это или не так, но Карташ вдруг нешуточно разозлился.
– Я не представляю спецслужбы, что для тебя только хуже. Скажем так, я представляю частные интересы группы лиц в России. Интересы исключительно финансовые, и вы встаете поперек больших денег, лезете не в свою игру...
– Вы что-то говорили о покушении, – напомнил полковник.
– А я-то все думаю, когда вы спросите! – процитировал Карташ сидящего перед ним «товарища полковника», из его вступительной части к разговору. – Я не профессионал, я тоже оказался вовлеченным в игру достаточно случайно. Пожалуй, взялся не за свое дело, поэтому и сижу сейчас здесь, у вас. Просто до меня довели информацию: сегодня президента Ниязова будут убивать. И передо мной поставили задачу: сделать все, чтобы этого не случилось. Задействовать все имеющиеся связи. Финансовые интересы, которые я представляю, завязаны на ныне действующем президенте. Хаос, развал, раздрай и новый президент моим работодателям категорически не нужны. Это ставит под угрозу их интересы в вашей стране. И в том, чтобы предотвратить преступление против главы вашего независимого государства, насколько я понимаю, интересы моих работодателей смыкаются с вашими.
– Ну допустим, – кивнул «товарищ полковник». – И что дальше?
– А дальше я знаю то, чего не знаете вы. Я все-таки успел кое-что сделать до того, как ваши ребята меня
– Интересно, и как вы его себе видите?
– Времени почти не осталось. Я прекрасно понимаю, что у каждого имеется свой порог болевой терпимости и что рано или поздно я не выдержу. Но вдруг я сломаюсь
– Ну а как же. Наш круг охраны не ближайший, но этот круг существует.
– Я должен оказаться в нем. Да, собственно, чем вы рискуете? Я же не прошу выдать мне оружие, я не прошу оставить меня без надзора. Ради бога, пускай вокруг толкутся ваши орлы. Отдайте им приказ, в случае если я переступлю условную черту невидимого круга, стрелять на поражение. Ну куда я денусь? А представляете, какой шанс у вас в руках. Такой выпадает раз в жизни. Спасение жизни монарха – это то, о чем может только мечтать любой служивый человек. Генеральские погоны – самое малое из того, что вы получите в награду. Ну а моя награда будет поскромнее. Свобода.
Черт его знает, что там творится за этими азиатскими глазками, какие процессы бурлят. В любом случае, Карташ сделал свой ход, и теперь только остается дожидаться хода ответного.
– Я понял вас, – сказал «товарищ полковник», поднимаясь из-за стола. – Любопытно, любопытно…
Он обошел стол, сел на его край, наклонился. Его лицо оказалось совсем близко от лица Карташа. Если бы не цепь, до его шеи можно было бы дотянуться руками.
– Я ведь давно в профессии, – улыбнулся полковник. Улыбка ему шла не больше, чем леопарду бантик. – Много чего повидал и много кого повидал. Вы врете, уважаемый. И, уж простите старого полковника, врете не слишком умело, не слишком искусно. Я понимаю вашу игру – надеетесь сбежать в толпе. Правильный ход. Вы, как умеете, разыгрываете свой единственный шанс. В другой раз я бы посмеялся над вашими фантазиями и отправил бы на пару деньков в давешнюю камеру, чтобы остудить воображение, чтоб выдавить из вас по капле Мюнхгаузена. Так бы я и поступил... Если бы не одно «но». Знаете, в чем заключается это «но»? В том, что на президента Ниязова сегодня действительно произойдет покушение. Представьте, я знаю об этом покушении больше вашего. Например, я даже знаю, кто станет покушаться на его жизнь.
Глава 17
Убить президента
Самыми подходящими к случаю оказались бы подзабытые бравурные песни советской поры, какие вырывались из уличных динамиков на первомайские праздники. Под них, если помните, вышагивали по центральным площадям городов колонны трудящихся, что-то выкрикивая, размахивая флажками и прикладываясь к заветным фляжечкам. С той же, как сказали бы в те годы, задоринкой шли сейчас по
