– Откуда? Первый раз вижу. Вы не просветите ли, что там такое было?
Барея усмехнулся:
– Ничего веселого, материалы об одном из военных аэродромов, на котором в скором времени будет базироваться и авиация НАТО. Не правда ли, пан Черский, невеселые бумаги?
– Возможно, – сказал Данил. – Пора требовать адвоката, а? Мы с вами в Европе…
– Ах, пан Черский, что вы такое говорите? – вовсе уж широко усмехнулся Барея. – Ну когда это мы с вами, москали с ляхами, были Европой? Между нами говоря, были и останемся откровенной Азией, что бы там ни кричали романтические интеллигенты… – и он принялся мечтательно разглядывать свой кулак.
– Помилуйте… – разочарованно протянул Данил. – Вы мне сразу показались твердым профессионалом, к чему столь многозначительно покачивать кулаком? Когда это в разведке били морды? В Африке разве что…
– Да что вам такое в голову пришло? – изумился Барея. – Кто здесь кулаками покачивает? Сидят взрослые люди, беседуют… Адвоката, говорите… А как насчет консула? Будете требовать?
– Если возникнет такая необходимость, – кивнул Данил.
– Вы, стало быть, гражданин России?
– Ага. А вы не знали?
– Но, видите ли, пан Черский… Вы сюда приехали не по российскому паспорту, а по документу гражданина Польской Республики, постоянно проживающего за пределами таковой. Это уже несколько иная юриспруденция.
– И все же – двойное гражданство… Подпадающее под действие иных соглашений. В любом случае адвокат мне положен. Мало того, мне не предъявляли ни ордеров, ни обвинений, лишили свободы неведомо на каком основании…
– Вас же не бьют, не обижают. Колбасой даже покормили, как мне говорили.
– Эту бы колбасу…
– Постарайтесь встать на мою точку зрения, пан Черский. В вашем номере обнаружены секретные материалы нашего министерства обороны, позволяющие сделать вывод о несомненно имевшей место шпионской деятельности…
– Моей? Как, кстати, с отпечатками пальцев? Чует мое сердце, что моих на том пакете так и не отыскалось? Ничего удивительного, я его в руках не держал, впервые видел… Может быть, у вас есть люди, которые мне этот пакет передавали? Или видели, как я его принимал у подозрительного незнакомца с черной повязкой на глазу и с приклеенной бородой?
Барея, улыбаясь, развел руками:
– Ну кто же будет раскрывать карты в такой вот ситуации? А вы, следовательно, ни в чем противозаконном не замешаны? Интересно, у вас есть какие-нибудь свидетели вашего насквозь благонравного поведения? Или вы в нашей стране проводили время в полном одиночестве?
Данил промолчал. Рано с этим вылезать, пока неясно, как обернутся дела…
– А пана Ракуту, Михала… простите, по-вашему Михаила, вы знаете?
– Впервые это имя слышу, – сказал Данил.
– Честно?
– Честно. А что, он говорит, будто со мной знаком?
– Как сказать… – уклончиво ответил Барея. – Значит, вы ни за что не признаете этот пакет своим? И никогда в жизни не занимались шпионажем на нашей территории?
– Бог миловал.
– Вызвать Господа Бога в качестве свидетеля было бы крайне затруднительно… Ну, а какие у вас самого есть версии всего, с вами происшедшего? Говорите смелее, у нас с вами пока что совершенно неофициальный разговор…
– Версий всего две, – сказал Данил. – Первая. Кому-то здесь вдруг понадобился горяченький, с пылу с жару русский шпион. Вы не обижайтесь, у меня и в мыслях не было вас оскорбить, просто секретная служба – дело грязное, над профессионалами всегда политики, приказать могут черт знает что… Вряд ли у вас при этом раскладе есть свидетели, способные красиво изложить, как я на их глазах карабкался по водосточной трубе в министерство обороны или принимал документы от подкупленного швейцара… Скорее уж стоит рассматривать вариант бдительной, патриотически настроенной горничной, которая, убирая номер, обнаружила секретные бумаги, мало того, с маху опознала в них именно секретные военные документы…
– Ну, а стоит ли иронизировать над такой версией? Вы знаете, как в свое время арестовали знаменитого пирата де Сото? Именно горничная обнаружила у него под подушкой дневник одной из жертв…
– Но это же было полторы сотни лет назад, – проворчал Данил. – Одно дело – разобраться в чужом дневнике, и другое – в секретных армейских документах, касающихся, как вы говорите, военной авиации… Вам что, кто-то с т у к н у л?
– Ну, а вторая ваша версия? – преспокойно спросил Барея.
– Вторая полностью исключает вашу инициативу. Не вашу лично, конечно, а той конторы, что вы представляете. Кто-то из моих недоброжелателей решил устроить мне крупную пакость.
– У вас есть недоброжелатели?
– А у вас нет? Вы в этом случае счастливец…
– Пан Черский, я бы вам советовал быть посерьезнее. Положение ваше и вправду не из веселых.
