Они пошли в ресторан «У Майкла».
– Только вы проявили порядочность, прислав мне письмо, – сказала Ребекка. Они сидели за одним из передних столов, на виду у всего ресторана, и Нико ловила на себе любопытные взгляды посетителей. – Вам следует остерегаться Брюса. Он опасен, – осторожно проговорила Ребекка.
Нико кивнула:
– Чем именно?
– Он назначает важные встречи с рекламодателями, затем меняет время, а его помощник «забывает» сообщить вам.
На следующий день Нико встретилась с Майком Харнессом в лифте.
– Я слышал, вчера вы обедали «У Майкла» с Ребеккой де Сото, – заметил он.
Нико похолодела, но тут же напомнила себе, что специально выбрала этот ресторан, стремясь к распространению слухов. Ей хотелось, чтобы люди знали – она не боится.
– Верно, – отозвалась Нико.
Она не сочла нужным ни объясняться, ни извиняться. Мяч снова был на стороне Майка.
– Необычный выбор сотрапезника, не так ли? – Майк потер шею под воротничком рубашки.
– Ничуть, Ребекка моя приятельница.
– На вашем месте я вел бы себя осторожнее. – Майк посмотрел на густо-оранжевую тыльную сторону своей ладони. – Мне говорили, что она лгунья.
– Спасибо, я учту это.
Ублюдок, подумала Нико, глядя, как он выходит из лифта. Мужчины всегда заодно, как бы они ни ошибались. Что ж, женщины тоже умеют играть в эту игру.
Две недели спустя Нико начала приводить в исполнение свой план.
Субботним днем Виктор устраивал весенний праздник в своем поместье в Бедфорде, штат Нью-Йорк, традиционное ежегодное увеселение для избранного руководства компании «Сплатч Вернер». Дом представлял собой украшенное башнями сооружение из серого камня, построенное в двадцатых годах двадцатого века; территория поместья составляла пятьдесят акров, расположенных рядом с природным заповедником. В то время Нико и Сеймур ездили на джипе «вагонере», и когда они припарковались на стоянке в конце подъездной дорожки длиной в милю, с ревом подкатил на коллекционном «Порше-911» Брюс Чикалис. Нико вышла из джипа с Катриной на руках в тот момент, когда Брюс лениво вылез из «порше» и не спеша протирал солнцезащитные очки. Он аккуратно водрузил очки на нос, посмотрел на Нико и улыбнулся – как раз в ту минуту, когда из-за угла дома показался Виктор Мэтрик в теннисном костюме.
– Вот теперь я действительно вижу тебя, Нико, – громко сказал Брюс. – В качестве матери. Ну разве не чудесно, Виктор?
Нико хотелось убить его, но она поймала взгляд Виктора. Тот хлопнул Брюса по спине.
– Пора и тебе, Брюс, подумать о детях, – заметил он. – Я считаю, что семейные мужчины – лучшие руководители.
Нико только это и хотела услышать.
В какой-то момент днем она унесла Катрину на второй этаж, в одну из гостевых комнат, чтобы покормить грудью, и на обратном пути встретилась в коридоре с Виктором.
– Спасибо вам за это, – как бы между прочим проговорила она, имея в виду инцидент у машины. Нико показалось, что Виктор слегка польщен.
– Приходится осаживать этот молодняк, – усмехнулся он. – Кстати, как у вас идет работа?
Они уже почти спустились вниз – через несколько секунд им придется расстаться, – и, вероятно, для Нико это единственная возможность поговорить с Виктором наедине.
– Мы готовим потрясающий первый номер, – уверенно заявила Нико, переложив малышку на другую руку. – Убеждена, мы достигнем успеха только в том случае, если будем помнить: «Фейерверк» – журнал, поддерживающий женщин. Когда к рекламодателям входит издатель-мужчина, по-моему, это не производит столь сильного впечатления, какое способны создать мы, женщины.
Виктор кивнул:
– Может, вы и правы. Я подумаю об этом.
Нико продолжала в том же духе, постоянно напоминая Виктору, что на рекламодателей необходимо производить самое выгодное впечатление, и одновременно оберегая свой тыл от Брюса. Несколько месяцев прошло без видимого результата, но в конце концов, как всегда и случается, нужный момент подвернулся.
Одна из косметических фирм-гигантов устраивала в выходные дни рекламную акцию и праздник на эксклюзивном лыжном курорте в Чили. Знаменитости, модели и руководство журналов летели на привилегированный «отдых» на частном «Боин-ге-747» – ради подобных мероприятий и жил Брюс. К сожалению, «Сплатч Вернер» не поощряла поездок руководителей в отдаленные места, откуда их было сложно вызвать в случае необходимости. Нико знала, что если бы Брюс хоть немного раскинул мозгами, то остался бы в Нью-Йорке. Трудность заключалась в том, чтобы убедить его лететь.
Но как?
– Это легче, чем ты думаешь, – сказал Сеймур. – Мужчины примитивны. Просто сообщи ему, что он не может лететь.
– Вообще-то я не вправе указывать ему, что он может, а чего не может делать.
– В том-то все и дело, – ответил Сеймур. Утром по средам Нико проводила еженедельные встречи с Брюсом и старшим руководством. В конце встречи она заговорила о мероприятии в Чили.
– Я не хочу, чтобы ты летел, – проговорила она ровным, бесстрастным тоном. – По-моему, ты с большей пользой проведешь время, если останешься на этой неделе в Нью-Йорке.
Потрясенный Брюс поднял брови, но быстро овладел собой:
– Снова строишь из себя мамочку?
Он как будто пошутил, но в голосе прозвучало раздражение.
Через десять минут Брюс зашел к ней в кабинет и захлопнул дверь.
– Нам нужно поговорить. Никогда не смей указывать мне в присутствии персонала, что я могу делать, а чего не могу.
– Это и мой персонал, – спокойно возразила Нико. – Я должна быть уверена, что журнал выйдет в срок.
– У меня свои сроки.
– Как угодно, – пожала плечами Нико. – Я лишь прикрываю твои тылы.
Он недоверчиво фыркнул и вышел.
Ясно, что наживку Брюс заглотил. Пока он катался на лыжах в Чили в обществе моделей, облаченных в бикини, Нико и Виктор подобрали ему замену – женщину. Майк Харнесс мог бы защитить Брюса, но Нико подозревала, что Виктор, настояв на его увольнении, использовал этот случай для того, чтобы держать Майка в рамках.
Брюсу предстояло узнать об увольнении на следующий день после возвращения из Чили. Вероятно, он почувствовал: в его отсутствие что-то случилось, поскольку, прилетев днем, позвонил Нико, предложил вместе поужинать и обсудить «стратегию».
От этого предложения Нико не могла отказаться, и ужин стал одним из первых ярких моментов ее карьеры. Она навсегда запомнила тот вечер, когда сидела напротив Брюса, а тот все говорил о том, что им пора прекратить вражду и попытаться работать вместе, одной командой. Нико кивала и соглашалась с ним, зная, что к полудню завтрашнего дня с Брюсом будет покончено, он покинет здание, и она выиграет. Нико охватило сладостное, ласкающее ощущение власти – а он находился в неведении. Несколько раз во время ужина Нико становилось жаль Брюса, и она подумывала, не сказать ли ему правду, но быстро отбрасывала эту мысль. Они в серьезном бизнесе, а Брюс взрослый человек. Ему придется научиться заботиться о себе.
Точно так же, как ей пришлось научиться этому.
В половине первого, через полчаса после объявления об увольнении, Брюс позвонил ей.
– Это ты подстроила, да? – спросил он с горечью и отчасти восхищением. – Что ж, воздаю тебе должное. Не думал, что ты на такое способна. Я считал, у тебя не хватит духу.
– Это просто бизнес, Брюс, – отозвалась Нико. Боже, какое же опьяняющее ощущение! Она никогда в
