Кипит, как осенью в Крыму,Прибоя сборная солянка.Певец очухался. К немуСпешит босая поселянка:«Как ваше имя?» Смотрит онИ отвечает: Арион.Он помнит спутанно, вчерне,Как эпилептик после корчей:Их было много на челне,Рулем рулил какой-то кормчий,Который вроде был умен…А впрочем, нет. Не то бы онИзбегнул страшного конца,Погнавши с самого началаСладкоголосого певцаПинками на фиг от причалаВо глубину сибирских руд:Певцов с собою не берут.Измлада певчий АрионЛюбезен отчему Зевесу.Ему показывает онВсегда одну и ту же пьесу:Певец поднимется с камней —И все закрутится по ней:Под кровлю, словно на корму,Вползет он, чертыхнувшись дважды,И поселянка даст емуВ порядке утешенья жаждыСперва себя, потом кокос —И все помчится под откос.Зачем ты, дерзкий Аквилон,На тихий брег летишь стрелою?Затем, что мерзкий АрионНа солнце сушит под скалоюТрусы, носки et ceteraВ надежде славы и добра.«Смотри, смотри, как я могу!Сейчас, как воин после пьянки,Я буду пальмы гнуть в дугу,Разрушу домик поселянкиВ припадке ярости слепой —А ты, певец, проснись и пой!Не слушай ложного стыда,Не бойся пенного кипенья.Все это лучшая средаДля созерцания и пенья:Ты втайне этого хотел —Не то бы я не налетел.С тех пор, как в мир вошел распад,Он стал единственным сюжетом.Певцы, когда они не спят,Поют единственно об этом,Как ветр в расщелине кривойВсегда рождает только вой.О этот заговор со злом!В тебе, как в древнем изваянье,Змеится трещина, разлом,Сквозное певчее зиянье,И потому ты даже рад,Когда свергаешься во ад.Ты резонируешь с любой