Вопрос о том, что будет с евро, не столь важен, по крайней мере для большинства россиян, консервативно доверяющих доллару. Да и не будет с ним ничего катастрофического — обвального падения не ждут даже пессимисты. В крайнем случае от Греции избавятся, как от прокаженной. Другое дело, что будет с Грецией — попадет ли она в хроническую долговую зависимость на грани внешнего управления, не случится ли там новая полоса митингов из-за предполагаемого сокращения зарплат бюджетникам и повышения налогов: Тут прогнозов не даст никто. Однако мне бы хотелось, чтобы россияне взглянули на эту славную страну не как на родину относительно дешевых дубленок и пространство доступного туризма, а как на иллюстрацию: вот как мы выглядим в действительности и что было бы с нами без недр. Тогда, может быть, из этого кризиса будет извлечен по крайней мере один полезный урок.
Божий закон термодинамики
Сетования школьных директоров на отсутствие преподавателей нового предмета «Основы религиозной культуры и светской этики» наконец услышаны на высшем уровне. Министр образования России Андрей Фурсенко заметил, что искать продвинутого священнослужителя либо светского гуманитария для этого курса необязательно. С его преподаванием вполне справятся естественники, поскольку «у них своя система видения», позволяющая преподавать этот предмет «даже более успешно».
При такой «системе видения» — говорю не шутя — преподавание Закона Божьего может стать делом любого опытного педагога. Скажем, физик на примере Гейзенбергова принципа неопределенности объяснит детям, что «Бог не играет в кости», как заметил Эйнштейн в споре с Бором. Правда, не все знают, что агностик Бор возразил на это верующему Эйнштейну: «Альберт, не учите Бога». Вера Эйнштейна — тоже интересный вопрос, поскольку он, в отличие от большинства гуманитариев, кое-что знал о том, как мир устроен: «Я не верю в Бога, занятого судьбами людей, но верю в Бога Спинозы, являющего себя в красоте миропорядка».
Исчерпывающая формула компромисса между верой и наукой, и кому, как не физику, объяснить это детям. Можно пойти дальше и пригласить биолога — по справедливому замечанию Андрея Кураева, Бог вполне мог творить мир эволюционным путем. Посмотрите на соразмерность суставов и мышц лошади, на витальную мощь комара, на самоорганизацию пчелиного улья! Я даже думаю, что учитель рисования ничуть не хуже докажет детям бытие Божье, поскольку красота мира Божьего — как раз по его части. Историк — вообще идеальный преподаватель основ религиозной культуры, поскольку ему внятен религиозный смысл истории либо, если уж он такой упертый атеист, перипетии борьбы за духовную свободу.
Правда, я не встречал среди историков ни одного упертого атеиста: вероятно, исторические чудеса — весьма многочисленные и подтвержденные множеством источников — убеждают их, что Господь иногда вмешивается. Или возьмем историю христианства, религии столь радикальной, апеллирующей к такому высокому уровню интеллекта и альтруизма, что представить ее победу в мировом масштабе крайне трудно — а вот поди ж ты. «Скорее яйцо покраснеет». Но все мы помним, что яйцо покраснело, и ежегодно отмечаем это событие. А учитель музыки? Пусть музыковед объяснит детям на примере Баха волшебные законы гармонии и ее религиозный смысл: лично меня Итальянский концерт больше убеждает в бытии Божьем, чем любые логические аргументы.
Даже физрук отлично смог бы рассказать об основах религиозной культуры, поскольку в Древней Греции культ спорта и телесной красоты был неотделим от религиозной мифологии, да и любой спортсмен нагляднейшим образом свидетельствует об акте творения: само собой такое совершенство появиться не могло, взять хоть брюшной пресс: Всем специалистам найдется дело в преподавании нового религиозно- этического курса, поскольку все в мире управляется стройными законами, и кому же, как не учителям, знать их? Только священнику, кажется, нечего будет делать на пире духа. Так что в крайнем случае современная школа обойдется и без сотрудничества с церковью. Ибо у большинства современных священнослужителей аргумент один: Бог есть, потому что есть, и все.
Две души
Роль женщины в современном мире неуклонно возрастает, и это прекрасно, потому что женщине присуща аккуратность, исполнительность, высокая надежность. На женщину, не поймите меня превратно, можно положиться. Женщина меньше пьет, а если уж пьет, то так, что этого нельзя скрыть.
С женщиной приятно спать. Женщина жертвенна. Она не настаивает на силовых решениях и всегда ищет гибкие способы разруливания. Женщина следит за собой, меньше жрет, лучше пахнет, реже храпит. Женщина не разбрасывает носки и вообще чаще всего их не носит. Женщина не быкует, не настаивает на своей крутизне, не упирается рогом, а если ей что-нибудь надо — просто звонит кому надо. Женщина отважна и не склонна к конформизму, поскольку не боится, что ей набьют морду. В общем, женский мир, каким он постепенно становится в эпоху глобализма и сетевых сообществ, будет менее груб, более ароматен и несравнимо более аккуратен.
Роль женщины в современном мире растет с каждым годом, и это ужасно, потому что женщине присуща переменчивость, кокетливость, ветреность. Женщина по природе эгоистична, понятие о долге у нее часто подменяется понятием о личном благе, а людей она оценивает только по тому, насколько они могут быть ей полезны. Влюбленная женщина способна к самопожертвованию, но ничего не соображает, а невлюбленная руководствуется только соображениями личной выгоды. С женщиной никогда толком не выспишься.
Женщина не любит и не умеет бороться за место под солнцем и добывает его сомнительными способами, вертя чем надо или звоня кому надо. Она корыстна и не верит в абстракции. Женщина знает, что ей никогда не набьют морду, поэтому позволяет себе нижепоясные оскорбления и безнравственные поступки. Своим оружием женщина сделала слабость, и потому женский мир, каким он постепенно становится в эпоху глобализации и интернета, отторгает сильного и поощряет слабейшего.
Все сказанное совершенно верно, я сам так думаю десять раз на дню и даже чаще, поскольку вообще, слава богу, пока еще много думаю о женщинах. Мир в самом деле становится все более женским, и потому я не в состоянии по-мужски раз и навсегда выбрать между этими двумя позициями. Чье общество предпочесть — я тоже окончательно не разобрался. Я никогда не буду спать с мужчинами, но никогда не буду пить с женщинами. Мне проще работать с мужчинами в газете (они быстрее и лучше пишут), но с женщинами на радио (они быстрее и лучше говорят).
Мачизм хуже феминизма: конечно, все фанаты своего пола еще большие дураки, чем фанаты своей национальности, но женщина в силу своей изменчивости может поумнеть, такие случаи бывали, а мужчина в силу своей принципиальности — вряд ли. Однако феминизм хуже мачизма, поскольку умной феминистки я не встречал ни разу, а умные мачо вроде Хемингуэя иногда случайно получаются. Я допускаю, что мужчины лучше готовят и наверняка лучше подметают, но поди заставь их это сделать. Короче, занять однозначную позицию в вопросе «кто симпатичнее» мне не удается уже больше сорока лет, и вряд ли в оставшиеся мне годы, сколько бы их ни было, я приду к формуле, которая бы устраивала обе моих души. Хотя если вдуматься, такая формула есть. Кто может обойтись без женщин — пусть обходится, а кто не может — пусть молчит. С праздником, дорогие подруги, будьте счастливы.
