всегда, начала день с физических упражнений, а вот Соловей спал, с головой завернувшись в плащ от солнечных лучей.
— Сельба, потренируйся со мной, а то Лютен еще дрыхнет, — попросила воительница, ничуть не удивленная тем, что парочка уже давно на ногах.
— Хорошо. — Королева вытащила меч, который никогда не снимала с пояса во время путешествий, даже когда спала, что часто спасало ей жизнь. Хотя такой предосторожностью пользовались все путники.
Алессия была более подвижна и сильна, чем Милена, но все же природной ловкости и изворотливости ей не хватало. Зато у нее было то, что можно всему этому противопоставить: опыт и знания. Если бы у Ивэна была такая ученица, он бы непременно гордился ею.
Девушки дрались всерьез: клинки летали, как молнии, сменялись стили фехтования, зачастую переходя в недозволенные приемы. В ход шли толкания, подножки, тычки. Все — лишь бы одержать победу.
Литавий, наблюдавший за тренировкой со стороны, в ужасе зажмуривался, боясь увидеть, как соперницы насадят друг дружку на мечи, но когда вновь открывал глаза, видел, как они, абсолютно невредимые, ведут бой, уже поменявшись местами.
Наконец эльфийка упала, меч воительницы сверкнул над ее головой, готовый пронзить поверженную соперницу насквозь. Вампир в страхе сжал веки, но тут же раздался голос Алессии, задыхающейся от долгой тренировки:
— Нет, Сельба, так не пойдет. Во-первых, ты проглядела подножку, во- вторых, когда я делаю мечом такой удар, ты должна ставить блок вот так, — она изобразила. — Ты поняла?
Эльфийка кивнула. Воительница протянула руку подруге, чтобы помочь той подняться, но внезапно сама оказалась на земле с приставленным к горлу клинком.
— Я победила! — восторжествовала Эйриэн.
— Эй, так нечестно! — возмутилась Алессия. — Если бы на моем месте был настоящий враг, ты бы уже была мертва!
Она извернулась, пнула подругу по ноге. Через мгновение они обе валялись на траве, безумно хохоча. Когда девушки наконец расцепили объятия и откатились друг от друга, обе задыхались от смеха.
— Ой, не могу больше, — выдохнула эльфийка, держась за живот.
— Ага, — подержала ее Алессия, пытаясь отдышаться.
— Извините, — приблизился к ним вампир, — а не могу ли я с вами потренироваться? — спросил он, смущаясь.
— Только, чур, в траве не валяться, — предупредила королева, вставая на ноги.
— Ну кто первый будет с ним драться? — поглядела она на Алессию.
— Давай ты, а то я обязательно не удержусь и поставлю ему подножку или сделаю еще что-нибудь не очень честное.
— Литавий, а ты вообще меч когда-нибудь в руках держал? — Вопрос Эйриэн не был простым любопытством. Литавий единственный из их компании был безоружным, если не считать кинжала на поясе.
— Умею, — твердо заявил вампир, — и докажу это, если Алессия одолжит мне клинок.
Воительница пожала плечами и протянула ему меч. Ей самой было интересно, что же из этого выйдет.
Соперники встали в стойки друг напротив друга. Королева заметила, что Литавий твердо стоит на ногах в классической позиции, не нервничает, не делает лишних движений и правильно сжимает рукоять меча. Она сделал пробный выпад, и вампир ответил ей тем ударом, на который она и рассчитывала. Она провела еще одно нападение, и вновь молодой человек поставил тот блок, о котором она думала. Затем Литавий напал, и уже ей пришлось защищаться, но она использовала один из финтов, выученных в Сером квартале, и вампир еле успел отскочить в сторону, рискуя остаться без руки. Он напал еще раз, и тут уж драка началась в полную силу. Девушка использовала все свои навыки и знания, чтобы противостоять сопернику, который перемещался с быстротой, невозможной даже для восприятия эльфа. Тот же, в свою очередь, так чередовал и комбинировал известные ей приемы, что она просто не успевала реагировать. В итоге королева поступила так, как поступила бы Алессия, окажись на ее месте — просто сильно пихнула его в бок локтем. Вампир потерял равновесие и, воспользовавшись моментом, эльфийка ткнула мечом в образовавшуюся брешь обороны противника.
— Эй, это не по правилам! — воскликнул Литавий.
— А откуда ты знаешь, как по правилам? — Эйриэн подозрительно сузила глаза. — У кого ты обучался фехтованию?
— Ни у кого не обучался, — начал оправдываться вампир, — просто часто смотрел на сражающихся на турнирах, а потом повторял движения. Там так не поступают.
— Сельба, остынь, — одернула эльфийку воительница, — ты же победила. Чем ты недовольна?
Эйриэн фыркнула, но допрос прекратила.
— Вы мертвого из могилы поднимете. Даже поспать лишних пару стрелок не дадите. — Лютен Мерилин, ворча, выбрался из-под плаща. Утро он начал явно не в духе.
— Вы же еще не знаете, где мы были этой ночью! — Литавий спешил поделиться с друзьями своими восторженными впечатлениями.
— Ну и где же? — скептически осведомился менестрель. Похоже, его хорошее настроение решило сегодня поспать подольше.
— Мы были на балу у лесного народа. Сельба пела для них, а они танцевали. Все было так волшебно и красиво.
— Здорово! — Алессия улыбнулась, представив себе эту картину.
Но певец был не пробиваем:
— Разве Сельба умеет петь? Что-то я раньше не замечал. И что же, они не разбежались от звуков ее голоса в дальние концы леса? — презрительно скривил губы Соловей.
Эйриэн вспыхнула:
— Ты — не единственный менестрель в мире. И я знаю, почему ты не выступаешь во дворцах. Простым людям не с чем сравнивать, поэтому ты так знаменит среди них. А во дворцах есть свои певцы, и искушенная знать, которой есть с чем сопоставить, может и не прийти в восторг от твоих баллад.
Девушка развернулась и, еле сдерживая слезы, побежала в лес.
— Сельба, постой! — бросился за ней Литавий.
— Зря ты так. — Алессия тоже отвернулась от друга.
Королева бежала, пока хватило сил. Когда их не осталось, она остановилась, перевела дух и со злостью принялась пинать опавшую листву.
— Выскочка! Самодур! Предатель!
С каждым новым эпитетом в адрес Соловья в воздух взлетала очередная порция листьев.
— Да что он возомнил о себе? Провинциальный певчишка!
Эльфийка осеклась, почувствовав чье-то присутствие, обернулась и со свистом втянула воздух в легкие.
«А вот и невеста пожаловала, — вспомнила она предсказание Виолы. — Вполне может быть, если мантикору принять за кошку».
В нескольких шагах впереди, опершись одной рукой о ствол клена, стояла баньши. Ее белесая, словно могильные черви, кожа просвечивала насквозь. Было видно, как по венам течет розоватая жидкость, заменяющая кровь. Тонкая кожа складками свисала с пояса, рук и головы, создавая
