обмозгуем. Все, по-моему. — Он тряхнул кофемолкой. — Смотри.
— Давай сюда. — Аня протянула руку. — Да. Слушай, ты суперово это делаешь!
— Я много чего суперово делаю, — сказал Вадик, откидываясь на спинку дивана и протягивая ноги.
Аня сварила кофе.
— Вкусно, — похвалил ее Вадик. — А у меня дома кофе варят только в кофеварке, представляешь?
— Ужас, — согласилась Аня и спросила: — Ну, что?
— О чем это ты? — Вадик изумленно уставился на нее.
— О том, — сказала она. — Об отце. Придумал что-нибудь?
— Ну, ты, Вересова, даешь! — восхитился Вадик. — Получаса не прошло, а ты уже наседаешь: «Придумал что-нибудь?»
— Времени-то нет, — хмуро проговорила Аня.
— Понятное дело, — кивнул Вадик. — Только пока ничего в голову не лезет.
— Совсем?
— Ну, почти.
— Это как?
— Да так. — Вадик отодвинул чашку и облокотился на стол. — Надо бы тебе напрячься и вспомнить как можно больше…
— О чем вспомнить? — перебила Аня.
— Обо всем. Ты же, сто пудов, думаешь, что он ушел к какой-то… — Вадик замялся.
— Тетке? — подсказала Аня.
— Ну да. Так ведь думаешь, да?
— В общем… — Аня пожала плечами. — А что еще можно придумать? Если бы уехал куда-нибудь по делам, сказал бы. А так, втихушку… Слинял и отсиживается теперь где-то, пока все не успокоится. — Голос ее дрогнул.
— А что, — осторожно спросил Вадик, — может?
— Только так и может, — вздохнула Аня.
— Мать твою, что ли, боится? — удивился Вадик.
— Не то чтобы боится, — задумалась Аня, — но разборки сам учинять не станет.
— А мать что? — поинтересовался Вадик. — Рвет и мечет?
— Да нет…
Вадику ничего не было известно о том, как у них устроена жизнь. Он думал, что у них — как у него в семье. Не тут-то было. Вадику посчастливилось родиться в семье традиционной. Где родители поженились по любви и теперь существовали в мире и согласии, подперченных, конечно, некоторым количеством размолвок и недоразумений, но не страдающих от избытка того и другого. Ане не хотелось сейчас пускаться в объяснения, «как это у них», поэтому она просто сказала:
— У нее проблемы на работе…
— А-а, — протянул понимающе Вадик.
Проблемами на работе можно было объяснить что угодно, начиная от позднего возвращения родителей домой и заканчивая разводом. Хотя, подумала Аня, с какой стати?
— А может, — проговорил задумчиво Вадик, — она что-то знает.
— Кто? — удивилась Аня.
— Мать твоя.
— О чем?
— Ну, о том, куда отец делся.
— Да ладно тебе! — усмехнулась Аня. — Я ж видела ее лицо, когда мы шкаф открыли.
— Шкаф? — переспросил Вадик. — Какой шкаф? Зачем?
— Затем, — учительским тоном выговорила Аня, — что надо было проверить, все ли вещи на месте.
— А, — кивнул Вадик, — в смысле, сознательно он куда-то отвалил или… ну, там, несчастный случай…
— Да, — буркнула Аня, — примерно так.
— И что шкаф? — заинтересовался Вадик. — То есть чего-то не хватает?
— Не хватает.
— Понятно.
Они помолчали.
— А лицо? — Вадик смущенно отвел глаза. — Ну, твоей матери… Ты что имела в виду, когда сказала…
— Да она просто обалдела, — ответила Аня. — Ничего она не знала.
— Это в тот момент, — заметил Вадик.
— Что?
— Я говорю, она могла сразу не сообразить, а потом доехала. Поэтому и не суетится сейчас. Потому что знает что-то.
Аня задумалась. Так могло быть. Вполне. Мама может знать, где отец. Может, он даже уже позвонил ей. А Ане ничего не сказали. Оба. Папа оберегает, а мама… мама наверняка решила, что это не ее дело, что еще мала.
— Спроси у нее, — предложил Вадик.
— У кого? — изумленно воззрилась на него Аня. — У мамы?
— Ну да, у кого ж еще?
Он смотрел на нее широко распахнутыми глазами. И не понимал, что его предложение — полный бред. Откуда ж ему понять, если у него нормальная семья? И вновь Аня решила не углубляться в эту тему.
— Нет, — она отрицательно качнула головой, — спрашивать не буду. Сама докопаюсь.
— И как? — спросил Вадик. — Придумала?
— Ты ж сам сказал: надо вспомнить. Вот, буду сидеть и вспоминать до полной отключки. А что, кстати, вспоминать-то?
— Да разное, — пожал плечами Вадик. — Я не знаю. Звонки какие-нибудь нетипичные. Или там, может, видела чего…
— Чего?
— Может, — замялся Вадик, — он с кем… встречался… или там, клинья подбивал…
— Папа? — невольно рассмеялась Аня. — Клинья? Да ты что? — И вдруг осеклась.
Клинья не клинья, но…
— Я видела, — медленно проговорила она.
— Что? — встрепенулся Вадик. — Где?
— Однажды… — она прищурилась, вспоминая, — я шла мимо «Южного полюса»…
— Это что? — спросил Вадик.
— Торговый центр.
— Где?
— Там, — Аня махнула рукой, — на Славе.
— На Славе? А что ты там делала?
— Да не помню… А! К зубному ездила.
— Ну, допустим. И что?
— А папа стоял у «Южного полюса» и разговаривал с какой-то…
Аня засомневалась. «Теткой» ту папину собеседницу назвать было сложновато. Она выглядела поприличнее, чем «тетка». «Женщина»? Тоже не то. «Девушка»? Для девушки старовата. Типа папина ровесница.
— …с какой-то дамочкой…
— И?.. — Вадик подался вперед.
— И потом поцеловал ей руку…
