— Убери кляп! — промычал Гай.
Тэллюа довольно кивнула головой. Несколько секунд она в нерешительности смотрела на него. Ей было холодно, она поднесла к губам пальчики и согревала их дыханием. Легким движением поднялась, подошла к оседланному животному и вынула из сумки кинжал. Снова подсела к пленнику.
— Вот, — проговорила она тихонько, с трудом подавляя дрожь. — Крикнешь — конец тебе.
Ярко блеснуло лезвие. Осторожно левой рукой девушка сдернула с его лица повязку и нерешительно потянула изо рта кляп. Пригнулась совсем близко — живые черные глаза казались теперь синими, наклонившись вперед, он мог бы поцеловать дрожащие от холода руки.
— Говори.
Кляп вынут. С трудом двигая языком, Гай проговорил:
— Ты — дура!
Обнаженная голубая девушка была решительно обескуражена.
— Что такое?
— Я был Большим Господином и всегда буду. А ты — дура.
Для большей убедительности он показал ей язык.
Потом страшное возбуждение вдруг охватило Гая. Вот долгожданная минута! Напрягая связанное тело, он нагнулся к девушке и горячо заговорил:
— Самое прекрасное в жизни — свобода, и ты хочешь отдать ее за дешевую честь стать Большой Госпожой! Зачем тебе она, Тэллюа? Ты рождена в Хоггаре, чтобы в пустыне жить, любить и умереть. Ты поверила в любовь белого человека? Так знай: ты для него — лишь мост, чтобы перейти пропасть. Его сердце — в когтях иной любви, побороть которую ты не в силах!
Наморщив лоб, девушка слушала пылкую речь, стараясь схватить хотя бы ее общий смысл. Потом покачала головой.
— Ты лжешь. Кого, по-твоему, любит мой господин? Рванувшись вперед, Гай крикнул ей в лицо:
— Золото! — Тэллюа засмеялась.
— Золото не враг любви. Любви приятно идти по дороге, вымощенной золотом. Я знаю, чего хочет мой господин.
— Он хочет с твоей помощью добраться до границы Ливии и там бросить тебя мне вместе с поклажей и верблюдами! Дура!
Лицо девушки изменилось.
— Собака! — проговорила она с тихой яростью. — Говори: откуда ты знаешь о ливийской границе?
Теперь засмеялся Гай.
— Вот твоя тайна! — И он передал ей план Лоренцо.
— Зачем же он рассказал тебе? Он тоже клялся… Девушка села на траву.
Гай молчал.
— Зачем, скажи?
— Он обманул тебя! Золото сильней твоей красоты!
— Он рассказал, чтобы ты помог найти золото?
— Нет, Тэллюа! Чтобы я помог ему уехать от тебя! Ты проиграла, Тэллюа ульд-Акадэи!
Лунный свет, голубой и мертвый, вдруг блеснул живым пламенем в больших глазах девушки. Несколько раз она перевела дух, сжав руками маленькие груди. Это был момент сомнений. Потом цепкие пальцы опять сжали рукоять кинжала.
— А если я убью тебя и золота не будет?
— Тогда я умру свободным, а ты все-таки будешь брошена, потому что маленькое золото Лоренцо уже имеет. Сейчас вас разделяет только золото, тогда между вами станет мой труп. Толстый начальник из крепости станет твоим господином. Ты побеждена, Тэллюа! Я говорю тебе: ты — моя пленница!
Девушка, прижимая руки к груди, откинулась назад.
— Если не боишься — испытай его! — проговорил Гай мягко и вкрадчиво. — Испытай его и себя! Трусость — враг твоей любви!
С легким стоном она вскочила и рванулась к дороге вниз.
— Развяжи мне руки! — крикнул Гай, но девушки уже не было на площадке. Небо потемнело. Луна, багровея и набухая, склонялась к зубчатому горизонту. Черные тени косо легли на горах. Антар, насторожив уши, стоял над Гаем, как бдительный страж.
Оставшись один, Гай засмеялся. «Как все просто: ночь приходит к концу и с ней утомление и слабость. Пусть у меня связаны руки, но я могу говорить, и слово будет моим лучшим оружием. Блеф, сразивший Альфреда Реминга, обезвредит и Лоренцо де Авелано. Теперь я сильнее его».
— Кто дал знать? Чья измена?!!
Лоренцо ревет, как раненый и разъяренный зверь. Страшный рывок арканом, от которого голова Гая едва не сорвалась с плеч. В ужасе он раскрывает глаза.
Далеко внизу на плато разгорается большой костер. Красные пятна света трепещут по склонам гор, на фоне пламени видны фигурки солдат. Дорога с площадки заперта.
Мечутся потерявшие голову слуги. Лоренцо уже в седле. Он дергает аркан, и Гай, задыхаясь, падает лицом в траву.
— Развязать ему ноги! Режьте веревки!
Лоренцо тянет аркан. Кое-как Гай поднимается, но не может произнести ни слова и только мычит.
Тоненькая фигурка вбегает с дороги на площадку и виснет на седле.
— Я с тобой, господин!
— Пошла прочь! Антар загружен!
— Я сяду в седло!
— Убирайся! Дура!!
— Удар кулаком. Антар прыгает вперед, волоча девушку и Гая.
— Гай напрасно мотал головой в петле. Отекшие ноги подламывались…
— Вперед, собака!
— Лоренцо тащит аркан. «Смерть!» — проносится в голове Гая. Кровавая луна будто прыгает по черному небу…
— Угасающими глазами Гай взглянул вперед и увидел похожее на дальний пожар багровое зарево заходящей луны, а на нем — тонкий силуэт девушки с развевающимися волосами…
— Она прыгнула вперед… Выдернула одно из торчащих перед шатром копий… Широко замахнулась…
— Глухой удар. Антар качнулся. И всадник с протяжным стоном рухнул вниз, к ногам Гая.
— Это были те короткие минуты рассвета, когда все кругом кажется серым: горы, небо. Лоренцо и Гай словно покрылись пеплом. Раненый лежал на животе, уткнувшись лицом в землю. Из спины торчало тонкое древко копья. Клинок прошел сквозь грудь, и крови вытекло немного.
— Гай отослал всех и сидел около Лоренцо один, в полном изнеможении: даже шевельнуться не хватало сил. Он увидел, как лежавший перед ним раненый вдруг задвигался, словно устраивался поудобнее. На худой загорелой шее выступили капельки пота… Несколько раз копье дрогнуло. Потом тело стало спокойным и плоским, будто вдавленным в землю.
— Тэллюа высоко поднятыми руками держалась за копья, воткнутые в землю перед шатром. Розовое марево рассвета плыло позади нее по вершинам гор. Казалось, она спускается с неба — тоненькая девушка, рожденная радостным утренним сиянием.
— Гай любовался рассветом и красотой девушки. Говорить не хотелось. — Молча он встал, отвязал от седла сверток с золотом и положил к ее ногам.
— Тэллюа сощурила глаза и повела плечом:
— Это — за твою жизнь, Большой Господин? Блюдо, чаша и горсть безделушек?
— Тогда Гай поднял руки, взялся за копья повыше ее тонких пальчиков.
