бриллиантовый кулон в виде сердечка, такие же серьги и изящный бриллиантовый браслет. Через несколько минут, сунув ноги в черные туфли на высоких каблуках, Лили взяла черную вечернюю сумочку и ключи. Она уже надевала черный жакет, когда зазвонил домофон.
В черном вечернем костюме, белой рубашке с галстуком-бабочкой, Алессандро источал ауру силы.
— Прекрасно выглядишь, — сказал он, обняв ее за плечи и легко целуя в щеку.
— Спасибо, — ответила Лили, почувствовав знакомое напряжение, возникшее у нее внутри. — Я польщена, что из всех имен, записанных в твоей маленькой записной книжечке, ты выбрал мое.
Алессандро обнял ее за талию:
— Напомни мне позже, я тебе объясню почему.
Она ощущала тонкий запах его одеколона, когда Алессандро повел ее к ожидавшей их машине, и этот запах возбуждал, дразнил ее. Алессандро открыл для нее пассажирскую дверцу, затем сел за руль.
Движение на улицах было напряженным, и им потребовалось некоторое время, чтобы доехать до места и припарковаться на Пьяцца-делла-Скала. Затем они присоединились к толпе поклонников оперы, жаждущих насладиться грандиозным представлением.
Лили охватило чувство благоговения, когда она подумала о том, каким старым было это место, эта площадь и здание оперы. Она вспомнила его историю, знаменитых композиторов, чьи произведения исполнялись не менее известными сопрано, контральто и баритонами. Костюмы и декорации были роскошными. Перед глазами Лили разворачивалась драма, излагаемая прекрасными голосами, в сопровождении потрясающей музыки.
Во время представления она забыла о том, что Алессандро сидит рядом с ней, потому что, признаться, забыла обо всем, сосредоточившись на театральном действе.
— Ты наслаждаешься вечером.
Это был скорее не вопрос, а утверждение, и глаза Лили вспыхнули от удовольствия, когда она встретила его взгляд.
— Разве я могу не наслаждаться? — просто ответила она.
Он взял ее руку, сплетя ее пальцы со своими собственными:
— Замечательно.
Лили молча сказала себе, что этот жест — всего лишь дружеский, и постаралась убедить себя в том, что в нем нет ничего особенного. Рука его была теплой, сильной, и Лили почувствовала себя необыкновенно защищенной. На несколько мгновений Лили замерла. И лишь когда его пальцы сжались крепче, она высвободила свою руку.
Лили испытала разочарование, когда финальный акт закончился и в зале вспыхнул свет. На улице их ожидал прохладный вечерний воздух.
— Здесь неподалеку есть очень приятный ресторан, — махнул рукой Алессандро. — Ты голодна?
— Да, — мгновенно отозвалась Лили. — Ужасно.
Его рука легла на ее талию, и Лили захотелось, чтобы она оставалась там подольше. Даже на высоких каблуках она была ниже его, и если бы она прижалась к нему, то голова бы ее легла как раз на изгиб его плеча. Какую-то секунду ей нестерпимо захотелось сделать это, но она сдержала себя. Это явилось бы посланием, которое она еще не готова была ему передать.
Метрдотель при входе встретил Алессандро радушно, почти подобострастно. Их провели в уютную нишу, расположенную в углу зала.
— Пожалуйста, минеральной воды, — сказала Лили, когда Алессандро предложил ей выпить вина.
Она заказала также рис с помидорами, сыром и курицей и жаренные в масле грибы, посыпанные свежей петрушкой. Легкая еда, идеальная для столь позднего часа, хотя Алессандро взял для себя и первое, и второе блюда и велел принести вино.
— У тебя возникли вопросы? — тихо спросил он, обратив внимание на ее задумчивость. — Я уже знаю ответы.
— Не сомневаюсь, ты уверен в этом. — Ей не хотелось задумываться над его выводами. — Сегодня был прекрасный вечер. Спасибо тебе большое за то, что ты пригласил меня.
— Пожалуйста. — Алессандро подал знак официанту, заплатил по счету, добавив щедрые чаевые, и задумчиво взглянул на нее: — Поедем?
Они вышли на парковку, и когда машина тронулась с места, Алессандро включил магнитолу. Из динамиков полилась музыка Верди, и Лили, откинув голову на подголовник, прикрыла глаза, погрузившись в мелодию, сопровождаемую сонмом величественных образов.
Она даже расстроилась, когда машина остановилась возле ее дома.
Алессандро расстегнул свой ремень безопасности, затем — ее, и прикрыл ей рот, когда она хотела что-то сказать, своим поцелуем.
Никаких слов, только действие… Его язык, раздвинув ее губы, проник в рот, стал ласкать нежное нёбо, пока она, не выдержав, порывисто обхватила руками его шею. И снова замерла, когда его рука, скользнув в декольте платья, обхватила ее упругую грудь.
Его большой палец нежно погладил чувственный сосок, и Лили тихо застонала от сладкого напряжения, возникшего внутри.
На секунду она замерла, но разум ее возобладал, и она попыталась освободиться из рук Алессандро. Удивление и облегчение смешались вместе, когда он медленно отодвинулся от нее.
Глаза его были непроницаемо черными, и выражение лица было трудно понять. Лили, упершись ладонью в его грудь, еще больше отстранилась от него.
— Мне надо… идти. — Схватив свою вечернюю сумочку и не видя перед собой ничего, Лили нащупала ручку дверцы. — Спасибо, — с трудом выговорила она, открыв дверцу и выскользнув наружу. — Спокойной ночи.
— Не пойму, что происходит с тем парнем за пятым столиком?
Лили, оторвавшись от работы, встретила отчаянный взгляд Ханны:
— Что-то не так?
— Он отправил назад заказ, пожаловавшись, что креветки пережарены. Джиованни сам готовил креветки, и они были идеальными.
— Я приготовлю ему другое блюдо. — И Лили быстро приготовила его, передав затем Ханне.
Та вскоре вернулась:
— Сказал, что в салате слишком много заправки.
Лили недоуменно взглянула на него:
— Ты шутишь?
— Нисколько. Он что-то задумал, клянусь!
— Хорошо. На этот раз заправку подай отдельно, чтобы он сам мог себе добавить сколько хочет.
Через пять минут Ханна вернулась и подняла большой палец в победном жесте, забирая следующий заказ.
«Слава богу!..»
Лили не собиралась праздновать победу так скоро, и Привереда, как она теперь называла его, вернул свое второе блюдо, на этот раз с жалобой на то, что в феттуччини note 11 очень много соуса. Лили сдержала крепкое словцо и подготовила другую тарелку. Но она тоже была возвращена через несколько минут со словами: «Недостаточно соуса».
Ему было подано новое блюдо, на этот раз соус был сервирован отдельно.
Ханна вернулась хмурая, и Лили всплеснула руками:
— Что теперь?
— Он сказал, что соус слишком кислый. — Ханна выразительно закатила глаза.
Это был фирменный соус Джиованни, которым все всегда восторгались. Итак, клиент просто хочет скандала.
— Если ты думаешь, что хуже не будет, то ты ошибаешься. В ресторан только что пришел Алессандро дель Марко.
