– Значит, вы в Форт-Фаррелле ненадолго?
– Это зависит от того, что я найду, – сказал я, – судя по вашим словам, я вряд ли могу надеяться на успех. Что ж, спасибо за информацию, хоть и негативную.
Она казалась растерянной.
– Вы не вступите в историческое общество? – промолвила она тихо. – Вас не интересуют ни лейтенант Фаррелл, ни Трэнаваны, ни... ээ... другие, кто создал этот город?
– А почему они должны меня интересовать? – спросил я с удивлением.
Она встала.
– Ну да, я понимаю. Мне не надо было задавать этот вопрос. Хорошо, мистер Бойд. Если вам что-нибудь понадобится, скажите мне, я помогу.
– И где же мне найти вас? – спросил я с иронией.
– Э... э... э... портье в Доме Маттерсона всегда знает, как связаться со мной.
– Я безусловно буду рассчитывать на вашу помощь, – сказал я и взял меховое пальто, переброшенное через спинку стула. Когда я подавал его ей, мне в глаза бросилось письмо, стоявшее на камине. Оно было адресовано мне. Я вскрыл его и прочел всего лишь одну строчку от Мак Дугалла: 'Приезжай ко мне на квартиру как можно быстрее. Мак'.
Я сказал:
– Вам понадобится помощь, чтобы вывести ваш автомобиль на дорогу. Я возьму свой грузовик и подтолкну вас.
Она сказала:
– Кажется, вы поможете мне больше, чем я вам, мистер Бойд. – Она покачалась на высоких каблуках и на мгновение прижалась ко мне. Я растянул рот в улыбке:
– О, чисто по-соседски, миссис Эдертон, чисто по-соседски.
2
Я остановился у темной редакции 'Летописца' и увидел свет наверху, в квартире Мака. Меня ожидал невероятный сюрприз. На стуле лицом к двери сидела Клэр Трэнаван. Вся комната была завалена вещами, выброшенными из ящиков и комодов. Мак Дугалл стоял посредине комнаты, держа в руках стопку рубашек. Клэр взглянула на меня равнодушно:
– Привет, Бойд.
Я улыбнулся ей.
– С возвращением, Трэнаван. – Я удивился, насколько я рад видеть ее.
– Мак говорит, что я должна перед тобой извиниться.
Я нахмурился.
– Не знаю, за что ты должна передо мной извиняться.
– Я тут крепко поминала тебя, когда ты уехал из Форт-Фаррелла. Сейчас я знаю, что это было несправедливо, что Говард Маттерсон и Джимми Вейстренд состряпали против тебя мерзкую историю. Извини.
Я пожал плечами.
– Неважно. Извини, что так получилось.
Она натянуто улыбнулась.
– Ты имеешь в виду мою репутацию? У меня скверная репутация в Форт-Фаррелле. Здесь я чудачка, которая ездит за границу, выкапывает из земли посуду и предпочитает якшаться с грязными арабами, а не с добрыми христианами.
Я посмотрел на разбросанные но полу вещи.
– А что здесь происходит?
– Меня выперли, – сказал Мак Дугалл буднично. – Джимми рассчитал меня сегодня днем и велел выкатываться из квартиры до утра. Я бы хотел использовать твой 'лэндровер'.
– Разумеется. Сожалею, Мак, – сказал я.
– А я нет, – ответил он. – Ты, наверное, куснул-таки старого Булла за нежное место.
Я взглянул на Клэр.
– Что заставило тебя вернуться? Я собирался писать тебе.
На ее лице появилась улыбка мальчишки-сорванца.
– Помнишь историю, которую ты рассказывал мне? Ну, о человеке, который послал телеграмму десятку друзей: 'Вылетай, все обнаружилось'. – Она кивнула головой в сторону Мак Дугалла и сунула руку в карман своей твидовой юбки. – Некий псевдошотландец по имени Хэмиш Мак Дугалл тоже способен сочинять загадочные телеграммы. – Она развернула бумажку и прочла: – 'Если тебе дорог душевный покой, прилетай быстро'. Какова приманка?
– Ты отреагировала быстро. Но я тут ни при чем.
– Я знаю. Мак мне сказал. Я была в Лондоне, кое-чем занималась в Британском музее. Мак знал, где найти меня. Я вылетела первым же рейсом. – Она махнула рукой. – Садись, Боб. Нам надо серьезно поговорить.
Пока я подвигал к себе стул, Мак сказал:
– Я ей поведал обо всем, сынок!
– Обо всем?
Он кивнул.
– Она должна знать. У нее есть право знать. Джон Трэнаван был ее самым близким родственником, а ты находился в 'кадиллаке', когда он погиб.
Я был раздосадован. Ведь я рассказал ему о своей жизни по секрету и не хотел, чтобы эта история распространялась дальше. Она была не из тех, которую всякий правильно поймет. Клэр наблюдала за выражением моего лица.
– Не беспокойся, – сказала она. – Дальше это не пойдет. Я ясно сказала об этом Маку. Ладно. Прежде всего, о чем ты собирался написать мне?
– О лесе на твоей земле в долине Кинокси. Ты знаешь, сколько он стоит?
– Я об этом не особенно думала, – призналась она. – Меня не интересует лес как древесина. Все, что я знаю, – это что Маттерсон не заработает на ней ни цента.
Я сказал:
– Я разговаривал с твоим мистером Вейстрендом. Я сделал прикидку, и он согласился с ней, вернее, поправил меня. Если эти деревья уйдут под воду, ты потеряешь пять миллионов долларов.
Ее глаза расширились.
– Пять миллионов долларов?! – выдохнула она. – Нет, это невозможно.
– А что тут невозможного? – вмешался Мак. – Валить-то надо все, до единого дерева. Боб прав.
Розовые пятна выступили у нее на щеках.
– Ну и скупердяй, ну и сукин сын! – воскликнула она горячо.
– Кто?
– Доннер. Он предложил мне двести тысяч долларов за право
