– Да, – закричал он. – Ты кто?
– Брюер.
Казалось довольно глупым, что приходилось изо всех сил орать человеку, находившемуся совсем близко от тебя. Он вспомнил, что Брюер сидел ближе всех ко входу в пещеру.
– Ты можешь выйти?
Наступило молчание, и теперь он услышал другой голос.
– Это Андерсон.
Брюер отозвался.
– Едва ли. Снаружи слишком много снега.
Ньюмен занялся расширением пространства. Он раскапывал снежную крупу, отбрасывая ее к скалистой стене. Он прокричал Брюеру, что он делает, и тот велел всем остальным заняться тем же. Он попросил их также назвать свои имена.
Неподалеку от него Ньюмен наткнулся на неподвижное тело Хэслема. Тот не двигался и не издавал ни звука. Он вытянул вперед руку, чтобы нащупать лицо Хэслема и коснулся его щеки. Хэслем по-прежнему не двигался, поэтому Ньюмен больно ущипнул его за ладонь между большим и указательным пальцами. Хэслем не подавал признаков жизни.
– Тут парень по имени Хэслем, – крикнул он. – Он без сознания.
Теперь в пещере стало так много воздуха, что уже не нужно было кричать. Брюер сказал:
– Погоди минутку. Я постараюсь достать из кармана фонарик.
Из темноты послышалось тяжелое дыхание и шорох, и, наконец, вспыхнул луч фонарика.
Ньюмен поморгал, затем повернулся к Хэслему. Он поднял руку и показал на него.
– Свети вот сюда.
Он нагнулся над Хэслемом, а Брюер с фонариком протиснулся к нему. Ньюмен нащупывал пульс на запястье Хэслема, но не смог обнаружить его, поэтому он нагнулся и приложил ухо к его груди. Подняв голову, он повернулся к лучу света.
– Похоже, этот парень мертв.
– Как это он может быть мертв? – поинтересовался Брюер.
– Дай-ка мне фонарь.
Ньюмен направил его на лицо Хэслема, принявшее серый оттенок.
– Он умер от удушья, это точно.
– У него рот забит снегом, – заметил Брюер.
– Да.
Ньюмен вернул ему фонарь и дотронулся пальцем до рта Хэслема.
– Не очень. Недостаточно, чтобы задохнуться. Слушайте, парни, вы не подвинетесь немного? Я попробую сделать искусственное дыхание.
Потеснились с большим трудом.
– Может быть, он умер от шока, – предположил кто-то.
Ньюмен вдохнул воздух в легкие Хэслема, потом нажал ему на грудь. Он повторял эту процедуру достаточно долго, но Хэслем не пошевелился. Тело его постепенно холодело. Через пятнадцать минут Ньюмен остановился.
– Бесполезно. Он умер.
Он повернул голову к Брюеру.
– Лучше пока выключить фонарик. Он у вас не вечный.
Тот послушался, и вскоре наступила тишина и молчание, все были заняты своими мыслями.
Наконец Ньюмен позвал:
– Брюер.
– Да?
– Никто не будет искать нас с щупами – во всяком случае, в этой пещере. Как ты думаешь, много ли снега снаружи?
– Трудно сказать.
– Надо посмотреть. Похоже, что нам придется спасать себя самим.
Ньюмен пошарил рядом с собой и нашел шапку Хэслема, которой он покрыл лицо умершего. Это был напрасный в темноте, но подлинно человеческий жест. Он вспомнил последние слова Хэслема: «Я тут играл еще ребенком». Это было слишком иронично, чтобы быть правдой.
Шестеро были втиснуты в эту узкую расселину скалы; Ньюмен, Брюер, Андерсон, Дженкинс, Фоулер и Кэстл.
И один погибший – Хэслем.
