— Что значит «по старинке»? — немедленно раздается над столом. Я как раз запихиваю в рот очередной кусок паштета и цепляю серебряной вилочкой новый.
— Разве вы не знаете? Гуся нужно кормить на убой, насильно, до тех пор, пока его печень сама не лопнет, — отвечает Руперт торжествующе.
Кусок застревает у меня в горле. Желудок неприятно сжимается, а еще где-то ниже (наверняка в районе печени) начинает покалывать.
— Кстати, Чарлз, — щебечет Ванна, заметив мою бледность, — я говорила тебе, что Анна занимается отбором сценариев в «Уиннинг продакшнс»?
— Впервые слышу о такой компании, — рассеянно отвечает Чарлз.
— Возможно, ты не слышал о компании, но уж фильмы, снятые с ее участием, ты должен был видеть. Комедию «Туикнем», к примеру, которая вышла в прошлом году. Или «Ледяной дом». Он даже какую-то премию получил.
Похоже, эти названия знакомы Чарлзу. Он вновь оборачивается ко мне.
— Наверняка занимаешься подбором достойного материала?
— Именно так, — киваю я, хотя ни один из названных фильмов не имеет ко мне никакого отношения. Однако «Ледяным домом» занималась Китти, так что я решила присоседиться к начальнице. — Мы подбираем сценарии.
— Но ведь снимают в основном коммерческие фильмы. — В голосе Чарлза слышна претензия. — Студии вкладывают деньги только во все это коммерческое дерьмо, а настоящие шедевры оказываются за бортом.
— Компании интересуют проекты, которые себя окупят. А люди покупают билеты только на коммерческие фильмы.
— Да дерьмо все это! — возмущенно восклицает Чарлз. — А так называемое «британское кино» — дерьмо в квадрате!
— Целиком с тобой согласна! — подхватывает Присцилла. Ванна бросает на меня умоляющий взгляд, поэтому я вежливо обращаюсь к Чарлзу:
— Возможно, твои книги могут быть адаптированы для киноиндустрии.
— Конечно, могут! — соглашается тот, словно это само собой разумеется. — Но съемки фильма по своей книге я доверил бы только уважаемой, солидной компании. Ведь для верного понимания моих произведений важны не сами реплики, а полутона, оттенки эмоций. — Он подозрительно смотрит мне в лицо. — Ваша компания понимает толк в хорошей литературе, Анна? А ты сама способна отличить достойное произведение от макулатуры?
— Я просто просматриваю сценарии и отбираю подходящие.
— Ах вот как! — Чарлз тотчас утрачивает ко мне интерес. — Значит, окончательное слово не за тобой? Может, мне поговорить с твоим боссом? Как его зовут? Пожалуй, мне стоит обратиться к нему напрямую.
— Ее зовут Китти. — Я мило улыбаюсь, стараясь не заскрежетать зубами. — Но она принимает только сценарии, одобренные ее персоналом.
— Разве мои произведения нуждаются в рекомендациях? — самодовольно усмехается Чарлз. — Кроме того, я могу сказать, что ты меня рекомендовала.
— Сначала я должна просмотреть материал, — вздыхаю я.
— Это еще зачем?
Я беспомощно оглядываюсь в расчете на поддержку, но Ванна оживленно разговаривает со своими соседями, а Руперт развлекает Присциллу. Над столом слышится негромкий гул голосов: кажется, все увлечены беседой. Никому нет дела до произведений Чарлза и до меня.
— Видишь ли, фильм и книга выполняют различные функции. Не всегда возможно снять хорошую ленту по книге, особенно такой, где важны, как ты говоришь, полутона и оттенки эмоций.
— Все ясно.
— Мы ищем сценарии с интересным сюжетом. Таким, чтобы захватывало дух. Вроде «Парка юрского периода», например, или «Рокового влечения».
— Отстой!
— По большинству хороших книг никогда не снимали фильмов, потому что они не окупятся. На экране не всегда можно передать атмосферу, которая царит в книге. Публика просто не пойдет на подобные фильмы.
— Да ваша публика сама не знает, что ей нужно! Стадо баранов, вот кто они!
Кажется, я знаю, с кем можно познакомить Чарлза. Думаю, они смогли бы найти общий язык с Джоном. Они бы дружно крыли современную киноиндустрию и чувствовали бы единение душ. Хотя Джон никогда не рекомендовал бы книгу Чарлза Китти — он ненавидит, когда к другим приходит успех, которого сам он не добился.
— Я понял, — мрачно цедит Чарлз. — Всем этим киностудиям нужны сценарии вроде писулек Триш.
— Что-что?
— Триш написала сценарий про свадьбу, которая пошла наперекосяк. Дерьмо! Полный отстой!
— А… — разочарованно тяну я.
Свадьба, которая пошла наперекосяк. Избитый сюжет.
— Понимаю твою реакцию, — вдруг начинает смеяться Чарлз. — Дурацкий сценарий! Называется «Мамаша невесты». Мамаша ревнует дочь и пытается расстроить ее свадьбу, а затем сама влюбляется в родственника собственного грума.
Я тоже смеюсь.
— Довольно забавно.
Превосходный сценарий для Греты Гордон! Лучше не найти.
— Забавно? — Чарлз мрачнеет. — Дешевка, а не сюжет! Ты прочла бы его и тотчас забыла, о чем читала.
— Но ты же не забыл.
— Вот мой роман… — начинает Чарлз.
— Погоди, — обрываю его я. — А как связаться с этой… Триш?
Чарлз застывает, словно внезапно превратился в статую.
— А зачем тебе это? Триш Эванс — нянька моих племянников, необразованная глупая особа. Лучше послушай про мой роман. Он посвящен…
— У меня появилась одна идея, — говорю я, тщательно подбирая слова. — Мне нужно представить начальнице несколько новых сценариев. Понимаешь, если каждый из них окажется дешевкой, не стоящей возни, то Китти придется подыскивать что-то более приличное, из диаметрально противоположного жанра.
— Ты о серьезной литературе? — Кажется, Чарлз клюнул. — Да, о ней. Возможно, Китти заинтересуется хорошей книгой с сильными персонажами и необычной… э… атмосферой.
— То есть ты хочешь подсунуть ей дерьмо, чтобы она обратила внимание на мой роман? — озаряет Чарлза.
— Ты чрезвычайно догадлив, мой друг!
— Ага. — Он тотчас вытаскивает солидную, с позолоченными уголками, визитку и быстро черкает на ней несколько строк. — Эта телефон моей сестры, леди Картрайт. Она жена известного пластического хирурга, сэра Ричарда Картрайта.
— Ах, того самого! — восклицаю я, хотя никогда не нуждалась в услугах педиатра, а значит, впервые слышу это имя.
— А твоя Китти… она прислушивается к твоим советам?
— Я ее доверенное лицо! — заявляю без тени сомнения. Чарлз поднимает бокал с красным вином и провозглашает:
— За Анну! За ее тонкий ум!
Я чокаюсь с ним бокалом, пытаясь представить, как выглядит Триш.
— За твой талант! — льстиво отвечаю я.
Остаток вечера проходит под эгидой нудных разговоров и многообразия блюд, названия которых я уже
