заснул во время проповеди, как мистер Сомс. Ты заметил, что миссис Сомс двинула его локтем, когда он захрапел?
– Просто удивительно, что он не закричал, – отметил Фредди. – Этот локоть показался мне довольно острым.
Они оба засмеялись. На этой неделе они так часто поступали.
Воскресным днем он вывез ее на террасу в кресле, но запретил брать с собой шаль, предупредив, что она просто расплавиться от жары, если возьмет её с собой.
Она вздохнула от удовольствия, когда он вывез ее на террасу, и она подставила лицо свету и теплому солнцу.
– Осень начнется со дня на день, – сказала она. – Разве нам не повезло, Фредди, что такая погода стоит в это время августа?
– Та беседка, которую мы видели, находится не так уж далеко отсюда, – заметил он. – Давай пойдем туда.
Она знала, что там была беседка. Ей уже описывали ее. Но увидела она ее в первый раз во время второй конной прогулки с Фредди. Это было восьмиугольное каменное строение, с куполом и большими застекленными окнами на все восемь сторон. Ее отец любил ходить туда читать в солнечные дни, даже, если погода была прохладной. Он ей объяснял, что стекло сохраняет тепло.
– Мое кресло не сможем проехать по траве, – грустно заметила она. – Ты иди, Фредди. А я побуду здесь и отдохну. Или, если хочешь, можешь сперва отнести меня внутрь. Я почитаю.
Но он улыбнулся ей, и нагнувшись, подхватил на руки.
– Мои ноги пройдут по траве, – сказал он, направляясь в сторону деревьев, которые скрывали беседку так, что ее нельзя было увидеть с террасы.
– Но это слишком далеко, – запротестовала она. – Я слишком тяжелая.
– Перышко и то тяжелее, – заявил он. – Хотя в последние дни ты ешь значительно больше, как я погляжу, Клара. За себя и лошадь.
– Ужасно! – Возразила она. – Я думаю, что на мой аппетит повлиял свежий воздух, Фредди. Я слишком худая, не правда ли? – Она совсем не напрашивалась на комплимент. Она всегда сознавала свою непривлекательность. Иногда она просто желала быть хотя бы относительно миленькой. Особенно теперь. Она хотела бы быть красивой для него. Что за глупая мысль.
– Ты такая, какая есть, – ответил он. – Для меня ты красива, любовь моя. Но мне нравится, что у тебя появился аппетит, и совсем не возражаю против дополнительной пары фунтов. Хотя я точно буду страдать отдышкой, и буду изнурен необходимостью носить тебя в беседки, и, Бог знает, куда еще.
– Это твоя вина, что ты запыхался, – ответила она. – Я не просила тебя нести меня.
В беседке было слишком жарко. Горячо, как в печке. После того, как он посадил ее на место внутри беседки, они посмотрели друг на друга и рассмеялись.
– Хорошо поджаренное мясо сегодня на ужин? – поинтересовался он. – Такая идея тебе нравится?
– Не особо, – тут же ответила она. – Мой аппетит еще не настолько возрос.
И поэтому он вынес ее наружу, устроил на траве и сел рядом. Трава, как оказалось, была мягкой, прохладной и обладала сладким ароматом. Клара чувствовала себя замечательно.
– Папа никогда бы мне не позволил сидеть на траве, – сказала она, ложась на спину, и закрыв глаза, положила руки ладонями вниз. Она слегка касалась ими травы. – Он опасался влажности.
– Дождя уже не было несколько дней, - сказал он, опершись на локоть и глядя на нее сверху вниз. – Или недель? Доктор Фредерик Салливан рекомендует много травы, свежего воздуха, солнечного света и еды. Все это принесет тебе огромную пользу. Моя репутация в мире медицины залог правильности моих суждений.
Она рассмеялась, потом снова засмеялась и сморщила носик от щекотки, и, открыв глаза, увидела, что он проводит по нему травинкой.
– Это так мило, - заявила она. – Очень мило. – Она лежала неподвижно и слушала пение птиц. Жужжание насекомых. И легкий ветерок, шевелящий верхушки деревьев. Она чувствовала солнечное тепло на своем лице. Она ощущала запах травы.
Это все живое, думала она. Вот, что отличало жизнь снаружи. Все было живым, даже трава под ней. Она была окружена жизнью. Она дышла жизнью и наполняла ею легкие и тело. Она чувствовала себя так, как будто могла встать и пойти - даже побежать, если попытается. Она попробовала пошевелить ногами от лодыжек. Она чувствовала свои ноги. Просто они были слабыми и бесполезными. Ее лодыжки не повиновались ее воле.
Она открыла глаза и посмотрела на облака, проплывающие над ней.
– Котенок, – сказала она. – Посмотри на него, Фредди. Вон на то облако.
Он посмотрел, теребя травинку в зубах.
– Котенок? - проговорил он. – Это плывущий корабль.
– Нет же. Посмотри туда. – Возразила она. – О, а вот рядом с ним распустившаяся роза.
– Лошадь, вставшая на дыбы, – парировал он.
Она закрыла глаза и улыбнулась.
– Тебе нравится дразнить меня, – сказала она в ответ.
Внезапно солнце скрылось, и он прижался своими губами к ее губам.
– Облака могут принимать любую форму, все зависит от того, кто смотрит, любовь моя, – пояснил он. – В этом и состоит их загадка.
– Я никогда раньше не смотрела на них. – призналась она, открыв глаза снова. – Что это за огромная и удивительная вселенная, Фредди, и мы являемся ее частью. Земля вращается под нами.
– Я чувствую головокружение, – сказал он, целуя ее снова, языком исследуя ее рот. – Ты должна поддержать меня, Клара.
– Ох, ты, глупенький, – сказала она, но все равно обняла его руками и они целовались тепло и лениво несколько минут.
Это была одна из особенностей Фредди, которую она с удовольствием приняла на этой неделе. Почему он чувствовал себя обязанным продолжать этот фарс? Он что, получал от этого какое-то наслаждение? Зачем он ее принес сюда, когда мог бы пойти один и не обязательно в беседку? Почему он продолжал спать в ее постели с брачной ночи и каждую ночь дважды занимался с ней любовью? Она боялась, что привыкнет к его присутствию рядом с ней ночью, когда бы она ни проснулась. Она боялась зависеть от занятий любовью с ним. Ей не с кем было его сравнить, но она знала, что он опытен и использует свою опытность с ней каждую ночь. Ей нравились занятия любовью даже больше, чем она ожидала. С Фредди. Вероятно, с другим мужчиной это не будет так приятно. Она даже не могла представить, что сможет заниматься этими интимными вещами с кем-то другим.
- Если ты заснешь, - услышала она и вновь почувствовала щекотанье травинки по носу,- То проснешься с лицом, напоминающим лобстера. А нос будет похож на бекон. Мне нужно будет скоро унести тебя с солнцепека.
Она вздохнула. Она была слишком сонной, чтобы ответить.
– Кто твой доктор? - спросил он. – Твой отец еще с кем-нибудь консультировался?
– Он всех их называл дураками и шарлатанами, – ответила она. – Конечно, он не встречал доктора Фредерика Салливана. Хотя он не одобрил бы твоих методов, Фредди.
– Но кто-то же был? – снова спросил он.
– Доктор Грэхем, – ответили она. – Он был другом папы. Но они сильно поссорились несколько лет назад когда он приехал осмотреть меня. Больше мы его не видели.
– Из-за чего они поссорились? – спросил он.
Она покачала головой.
– Не знаю, – ответила она. – Папа никогда не говорил, он сказал только, что никто не заберет его маленькую девочку, как забрали маму, и не причинит ей боли и страданий. Для папы я всегда была маленькой девочкой. Глупо, не так ли?
– Нет, – ответил он. - Должно быть очень тяжело, потерять женщину, а потом видеть, как ребенок, которого она выносила и родила, заболел и также находиться на грани смерти.
