гостеприимство тем, что уехал в деревню и стал работать плотником. Подумать только, плотником! А потом то уезжал, то возвращался, якобы затем, чтобы навестить Пруденс… Не хочу даже вспоминать о твоем отвратительном, бесстыдном поведении! А когда Алберт отправился к тебе, чтобы высказать все, что он о тебе думает… Впрочем, не буду об этом. Я старалась забыть эти мучительные воспоминания и простить тебя. Так велит мне мой христианский долг. Я считала, что за пять лет, за все то время, пока мы не виделись, ты повзрослел, возмужал и образумился. И доверилась тебе настолько, что предложила тебе в жены собственную дочь. А ты заявляешь что я тебе ее навязываю?
Тетушка съежилась, отчего показалась вдвое меньше ростом – фокус, который она всегда проделывала, чтобы возбудить к себе жалость, вызвать раскаяние и подавить протест у всякого, кто был бы настолько глуп, чтобы противиться ее воле, – и принялась промакть глаза носовым платком.
– Мне кажется, у Констанс тоже нет никакого желания быть мне навязанной, тетушка, – заметил Джошуа.
– Констанс всегда была послушной девочкой, – заметила тетушка. – Она поступит так, как я ей посоветую. Она знает, что я всегда желаю ей только добра. И потом, какая девушка не мечтает стать маркизой Холлмер? Я, ни секунды не задумываясь, передам ей этот титул и буду счастлива называться просто вдовой.
Джошуа встал.
– На вашем месте я не стал бы говорить об этом как о решенном деле, тетушка, – решительно заявил он. – Чтобы потом не испытать разочарование. Кроме того, следовало бы вести этот разговор при Констанс. Уверен, что, услышав о ваших планах поженить нас, она целиком и полностью поддержала бы меня. Впрочем, не расстраивайтесь. Я уже говорил вам, что не собираюсь возвращаться в Пенхоллоу. Это ваш дом. Можете спокойно оставаться и жить в нем до самой смерти, равно как и мои кузины, если они не выйдут замуж.
Если бы случилось невероятное и он и в самом деле женился на Констанс и поселился в Пенхоллоу, подумал Джошуа, тетка наверняка съехала бы оттуда. И самое интересное, что она прекрасно это понимает.
Маркиза скорбно взглянула на него блестящими от слез глазами.
– Ты всегда был бесчувственным, Джошуа, – проговорила она, – по я на тебя не в обиде. Я непременно поговорю с Констанс, и она наверняка согласится с тем, что ваша женитьба – единственный способ для тебя искупить твои прежние прегрешения.
Эти слова задели Джошуа за живое. Значит, она собирается трепать нервы Констанс, если уже не занялась этим, и, пользуясь тем, что он хорошо относится к кузине, заставить его испытывать чувство вины оттого, что он отклонил ее нелепое предложение.
Джошуа стало не по себе. Чтобы добиться своего, эта особа пойдет на все.
– Сегодня вечером в верхних комнатах состоится концерт, – сказал он, переводя разговор на другую тему. – Не желаете ли послушать?
– Нет, – вздохнула тетушка. – Марджори Ламбард пригласила нас вечером поиграть в карты. Впрочем, утром мы снова отправимся в бювет. Можешь заехать за нами. А завтра вечером, насколько мне известно, в верхних комнатах состоится бал?
– Совершенно верно, – ответил Джошуа.
– Мы непременно поедем, – заявила тетушка. – Можешь пригласить Констанс на первый танец. Присутствующие сочтут странным, если ты этого не сделаешь.
Выглядела тетушка усталой и измученной. Любой человек, не знавший о ее методах навязывать свою волю и осмелившийся ей возражать, почувствовал бы угрызения совести и непременно заверил бы ее в том, что по крайней мере подумает над ее предложением.
Впрочем, ни в каких заверениях тетушка не нуждалась.
– С удовольствием, тетушка, – проговорил Джошуа. – А сейчас разрешите откланяться. Вам следует отдохнуть перед игрой в карты.
Тетушка слабо махнула носовым платком, дав понять, что не в силах сказать ему «до свидания».
Она преисполнена решимости его заполучить, мрачно размышлял Джошуа, покидая «Уайт-Харт» и направляясь к Палтни – бриджу. Дождь усилился, и вскоре Джошуа промок до нитки. Ему сразу стало не по себе, как только он увидел ее третьего дня в бабушкиной гостиной. Боже правый, она даже решила покинуть Пенхоллоу!
Сейчас самое лучшее не спорить с ней, а просто уехать из Бата. И он это сделает. Настроение у Джошуа немного улучшилось. А ведь он чуть было не уступил ей. За долгие годы он привык подчиняться тетушке, и это приносило ему страдания. Но теперь он свободен. Ничего ей не должен, разве что соблюдать вежливость, как положено джентльмену. Послезавтра он уедет. Он сделал бы это завтра, но обещал утром сопровождать тетушку и Констанс в бювет, а вечером на бал. И выполнит свое обещание, после чего потихоньку улизнет.
А на балу потанцует с леди Фреей Бедвин. Пофлиртует с ней в последний раз, быть может, даже заставит прилюдно вспылить прямо на балу. Джошуа хмыкнул себе под нос.
Он будет по ней скучать. Среди знакомых ему женщин такой интересной особы он еще не встречал.
Она одна из немногих сумела вызвать в нем страсть.
Опасное признание, подумал Джошуа. Да, пора уезжать из Бата. Причин для этого более чем достаточно.
Глава седьмая
Размеренная, лишенная каких-либо неожиданностей жизнь в Бате стала действовать Фрее на нервы. Дождь прекратился, хотя небо по-прежнему было затянуто тучами, и, пропустив один день, они с Шарлоттой и леди Холт-Бэррон вновь отправились в бювет совершить свой обычный утренний моцион. Все знакомые лица, ни одного нового, не считая маркизы Холлмер и ее дочери. С ними были маркиз и леди Потфорд.
Прогулявшись с Шарлоттой по бювету, Фрея остановилась поболтать с мистером Истоном и мисс Дарвин – она так и не поняла, с какой, – а потом с миссис Карбрет и ее сестрой. К ним присоединился граф Уиллетт, встал между ними, и они продолжали прогуливаться по бювету уже втроем, пока в самом дальнем его конце не столкнулись нос к носу с маркизом и дамами, которых он сопровождал. И Фрея вдруг с тоской вспомнила то утро, когда набросилась на маркиза с требованием убраться из бювета, да и вообще из города. Хоть какое- то разнообразие… Как давно это было!
– Какой у вас изящный покрой платья, леди Фрея, – обратилась к ней маркиза после того, как все поздоровались и обменялись любезностями, а маркиз, выглядевший сегодня утром сдержанным и респектабельным, слегка прикрыл глаз, глядя на Фрею, отчего она едва сдержала вспыхнувший в ней гнев. – Вы должны мне сказать, кто вам шьет. Я непременно стану постоянной клиенткой вашей портнихи в Бате. Пойдемте же прогуляемся.
Она взяла Фрею под руку и, повиснув на ней, отвела в сторону.
– Я совершенно не разбираюсь в фасонах, мэм, – проговорила Фрея, – у меня нет в Бате постоянной портнихи. И по магазинам таскаться терпеть не могу и стараюсь этого избежать по возможности. Думаю, это самое нудное времяпрепровождение, придуманное для женщин. Поговорите лучше на эту тему с леди Холт-Бэррон или ее дочерью.
– Но мне хотелось бы поговорить именно с вами, – заметила маркиза.
Интересно, подумала Фрея, раскланиваясь с двумя знакомыми пожилыми дамами. Она уже догадалась, о чем пойдет речь, хотя понимала, что маркиза долго будет ходить вокруг да около, пока доберется до сути. Как забавно! Надо послушать, а потом дословно передать разговор Морган в письме.
– Я польщена, мэм, – проговорила она.
– Я вам так благодарна, что вы еще некоторое время пробудете в Бате, леди Фрея, – начала маркиза. – Как я успела заметить, здесь не так много молодых людей, достойных по своему положению для дружбы с Холлмером.
– Вам абсолютно не за что меня благодарить, – заметила Фрея. – Я приехала в Бат не для того, чтобы предлагать дружбу маркизу Холлмеру, а чтобы навестить мою подругу, мисс Холт- Бэррон.
Маркиза тихонько хихикнула.
– Холлмер наслаждается обществом моей дорогой Констанс. Он рос в Пенхоллоу вместе со своим кузеном и кузинами с самого раннего детства после трагической смерти его родителей. Он обожал своего брата и сестер, а они его. Мы с покойным мужем порой забывали, что он нам не родной сын.
Визгливый голосок дамы начал действовать Фрее на нервы. Лучше бы эта особа без обиняков сказала, что ей от нее нужно.
– Но теперь вы, к счастью, вспомнили о том, что они с леди Констанс всего лишь двоюродные брат и сестра, – проговорила Фрея.
– Мы с покойным Холлмером всю жизнь ждали, когда они смогут наконец пожениться, – горестно вздохнула леди Холлмер. – До смерти моего сына это был бы неравный брак, поскольку дорогой Джошуа не имел собственного состояния. Но мы так любили его, а они с Констанс были так привязаны друг к другу, что мы не смогли бы им помешать. Но сейчас, естественно, нет никаких препятствий для их женитьбы, и они ждут не дождутся, когда смогут наконец-то счастливо воссоединиться.
– Счастливое воссоединение – самое лучшее из всех возможных воссоединений, – заметила Фрея, – особенно внезапное и нежданное, после долгой и никому не нужной разлуки. – Она кивнула еще нескольким знакомым.
– Но их разлука была вынужденной, – проговорила маркиза. – Видите ли, Констанс только-только исполнилось восемнадцать, и мой муж считал, что она еще не созрела для замужества, у него были свои представления на этот счет. Но наш дорогой Джошуа так страстно любил Констанс, что каждый день вдали от нее приносил ему невыносимые страдания. И он отправился на поиски своего счастья, и наши сердца были разбиты.
– Какую вы, должно быть, испытывали всеобщую боль, – пробормотала Фрея.
– Совершенно верно. – Маркиза мельком с подозрением взглянула на
