— Но синоптики снова обещают ухудшение погоды, снег и холодный ветер. Когда на улице ненастье, лучше добираться до своего подъезда в теплой, комфортной машине. Разве я не прав?
Его взгляд был вызывающе томным. Что Гэннон делает с ней? Смущает, возбуждает, сводит с ума. Коварный обольститель.
— Заранее спасибо.
— Пожалуйста. — Больше не сказав ни слова, он вышел из ее кабинета.
В последующие вечера, как по мановению волшебной палочки, машина Гэннона Эллиотта появлялась у главного корпуса больницы именно в тот момент, когда Эрика выходила на улицу. Девушку быстро отвозили домой. Карл был классным и вежливым водителем.
Эрика быстро привыкла к его обществу. Во время поездок они мило болтали и слушали музыку. А однажды Карл даже предложил ей вина. И… она не отказалась. Проявив такую легкомысленность, не пожалела. Они с Карлом подружились еще больше.
Через несколько дней Тиа выписали из больницы. Эрика и Гэннон решили навестить пострадавшую дома. Девочка и ее тетя были очень рады их приходу.
Гэннон отозвал женщину в сторонку. Они о чем-то пошептались, а потом Бренда обняла Эллиотта, погладила его по плечу.
По дороге домой Эрика спросила:
— О чем вы говорили, если не секрет?
— Я просто сказал ей, что помогу материально и что нашел сиделку для Тиа. Девочке пока требуется уход.
— И сиделку уже подыскал? Фантастика. Все успеваешь.
— Эй, я могу быть и мобильным, и щедрым.
— Да, знаю. Ты финансируешь с десяток благотворительных организаций.
— Точнее, девять. Однако признаюсь, в этой ситуации у меня есть скрытые мотивы.
— Какие же?
— Секрет фирмы. Давай лучше подумаем о тебе.
— Обо мне? В каком смысле?
— Я беспокоюсь о твоей работоспособности. По-моему, ты очень устаешь в последнее время. А моему отцу ты нужна в лучшем виде. Надо выводить «Пульс» в лидеры соревнования, устроенного моим дедом. Понимаешь задачу?
— Но я работаю не покладая рук.
— И от усталости засыпаешь на ходу. Двойная нагрузка. Работа в редакции плюс шефство. Тяжело.
Она сжала губы. Гэннон продолжил:
— Не пытайся доказать обратное. Тиа — умная девочка. Если к ней вместо тебя будет ходить сиделка, она все поймет. А ты будешь проводить свободное от работы время со мной.
Эрика даже рот раскрыла. Его прямота сразила наповал.
— В твоем кабинете? Я не собираюсь больше идти у тебя на поводу. В прошлый раз не знала, куда деваться от стыда. Нам не следовало…
Он накрыл ее руку своей.
— Эрика, при чем тут мой кабинет? Я хочу быть с тобой везде. Постоянно. Не скрываясь, не прячась.
— Ты собираешься ухаживать за мной публично?
— Не совсем точное предположение. Я когда-нибудь говорил, что у меня есть дом в Майами? На берегу океана. Мы могли бы летать туда на выходные.
У нее закружилась голова.
— А завтра не хочешь отправиться в полет? — Гэннон с нетерпением ждал ответа.
— Завтра?
— Да. У меня есть собственная крылатая машина.
Она долго смотрела на своего друга. Ей было слишком трудно все осмыслить. Значит, Гэннон Эллиотт отныне игнорирует мнение родни по поводу их отношений. Вот так сюрприз.
— Ты ведь как-то говорила, что очень хочешь побывать во Флориде зимой. Такая возможность предоставилась. Самолетик готов к вылету.
Эрику раздирали сомнения. С одной стороны, пляж, теплое солнце и постоянное внимание красавца Гэннона, с другой — вероятность снова втянуться в интимную связь без всяческих обязательств с его стороны, без каких-либо перспектив. Снова делать ту же ошибку, снова влюбиться по уши? А потом? Прыгнуть с обрыва из-за несчастной любви?
В общем, нужно действовать согласно их прежней договоренности. Больше не поддаваться соблазнам, а завершить историю с контрактом о ребенке из пробирки. Но когда она поднимала эту тему, Гэннон все больше отмалчивался или заводил беседу о другом.
И тогда Эрика впадала в отчаяние. Она никак не могла раскусить загадочного парня по фамилии Эллиотт. Она страдала и… боялась потерять его.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Выглядывая из окошка «сессны», Эрика блаженствовала. Она чувствовала себя птицей, летящей на крыльях любви. И еще понимала: эту сторону богатства могла бы оценить по достоинству. Разве плохо иметь собственный самолет?
— Когда ты в последний раз сидел за штурвалом? — спросила она Гэннона.
— Некоторое время назад летал в Австралию. До этого в Британию, в Лондон.
— Класс. Жаль, меня не было рядом.
Он обнял ее рукой за шею и притянул к себе.
— Зато сейчас ты совсем близко. У меня даже кружится голова, что в полете нежелательно.
— Тогда отпусти меня, а то камнем рухнем вниз, — засмеялась Эрика.
— Но я очень голоден.
Девушка притворилась непонимающей.
— Ты хочешь есть? — спросила она с легким трепетом.
— Я хочу съесть тебя, — он слегка развернулся и накрыл ее губы своими.
Эрика чуть не растаяла от его горячего, страстного поцелуя. Вздохнув, она придвинулась к Гэннону ближе.
Нью-Йорк давно остался позади. Еще немного — и они в Майами. Заметят ли их временное исчезновение? Безусловно. Ну и пусть. Сердце болит от другого. Вдруг Гэннон, наигравшись с нею, снова прекратит все отношения? Она прекрасно знала, как это больно. Невыносимо.
Эрика гнала дурные мысли прочь. Главное — ей хорошо сейчас. Нравилось внимание этого обаятельного мужчины, нравились его прикосновения, его улыбки.
— Скажи, а твой дом далеко от пляжа? — поинтересовалась она.
— Он построен в отличном месте. Скоро увидишь все собственными глазами.
— А ты часто летал туда?
— Не очень. Мои братья — да. Так получалось. Останавливались в Майами во время постоянных командировок. Кстати, моя секретарша передаст им, что «хатка» на время занята…
Эрика забеспокоилась.
— Так она в курсе?
— Не волнуйся. Только знает, что в моем доме на Атлантическом побережье состоится некая вечеринка. Кто будет присутствовать, ей не докладывали. А своему отцу я надиктовал на автоответчик следующее: «Вернусь в понедельник, просьба не волноваться. Решил немного позагорать. В случае чего звони на сотовый».
— Понятно. Значит, мне, видимо, придется прятаться от солнца. Иначе все сразу поймут, где я была.
— Прячься, прячься. Больше люблю бледнолицых, — засмеялся Гэннон.
— Кстати, я никогда не была на Южном побережье.
